Нерешенная задача - Елена Валентиновна Муравьева

с кем она общалась, вызывали у неё чувство только глубокой симпатии. Ее милая Бетти и её сынишка Билли, о…, она то сама, всегда сама наблюдала — каких успехов добивается Билли в учебе и как он прилежен и ответственен! За что, не понятно, за что этого маленького человечка можно было не уважать?! Мать Порка и отец, с которыми она познакомилась. От них исходило столько доброты и дружелюбия! Да, она еще могла понять, что бедный богатому не попутчик и они ходят по разным дорогам, но неприязнь только за то, что у человека другой цвет кожи — это она отказывалась понимать. Но с этим встречалась повсеместно и главное, сами черные, точнее их большинство, воспринимали это как должное и смиренно к этому относились! Она читала о рабстве и много спрашивала у Бетти, как оно все было и чувствовала, что корни этого терпения уходят глубоко в историю. Негритянский народ так долго держали в рабстве, что уже из поколения в поколение с молоком матери у них просто вырождалось чувство собственного достоинства, а прививалось чувство саможертвенности ради куска хлеба, ради крыши над головой для белого человека, для своего господина. Говорят же, вода и камень точит. И их мозг выточен был белым человеком кропотливо, насильственно, грубо и безжалостно на то, что живут они только для того, чтобы служить!

Тогда Ани спрашивала себя — «А чем я лучше всех этих белых, которые так относятся к неграм? Да, моя Бетти живет в лучших условиях, чем мать Порка, и ест лучше и спит слаще, но, как бы то ни было, Бетти не носит того, что носит Ани, Бетти не ездит туда, куда ездит Ани, Бетти готовит еду, убирает дом, стирает и помогает нянчиться с малышкой Джизи. Ани не контролирует, вовремя ли она встала и успела ли все сделать, но Бетти старается это все делать сама. Она не посмеет из-за внутреннего повиновения в любое время поехать туда, куда ей хочется или из-за нежелания, простого, банального «нежелания» взять и не приготовить обед! И хоть Ани обращалась всегда с ней, как с лучшей подругой, та ни разу ни в чем ей не прекословила. Да, Ани было с ней так легко, а легко ли было жить Бетти? Их Биллу? Она примеряла на себя положение своей служанки и невольно передергивала плечами. А возможно ли в нашей жизни равенство вообще. Как таковое? Спрашивала и ответа не было. Но нигде и никогда она его не встречала. А когда примеряла их жизнь на свои плечи, то самопроизвольно старалась хоть как-то это сгладить. Она еще как только уехал на долго Войцеховский, торжественно отпраздновала день рождение Бетти. Там к зиме на подходе было и день рождение Билла, Войцеховского. А Джизи осенью. Сейчас она редко, погрузившись в заботу о дочке, наведывала дамские магазинчики, но когда её туда заносило от усталости от обыденности, то у Бетти так же появлялась обновка. А Билли она все больше дарила книги.

Так же, хорошими друзьями для неё стали и семья Порка, а там и другие семьи этого квартала. В большинстве своем негры были бескорыстны. Она читала это в их глазах. Как дети они радовались её подаркам и сюрпризам, а тем более её медицинской помощи, но это было искренне. А не ради этих подарков и помощи. Она сердцем это знала.

Ее поездки в негритянский квартал заметили соседи. И однажды, когда она решила прогуляться с коляской, в которой уже сидела Джизи, гораздо дальше своих частных окрестностей, её у одних ворот уже поджидала благожелательная соседка, дама престарелых лет и пышных форм. И знакомы то они были совсем ничего, только наглядно, но та, сочла своим долгом ей сообщить о том, что её поездки в негритянский квартал не остаются незамеченными. Слуги разговаривают и делятся новостями.

— И что? — просто спросила Ани на это, но к горлу подкатил ком нервов.

— Вам еще девочку вашу когда-нибудь придется выводить в общество, а это не сыграет в её жизни положительной роли — так же просто ответила та.

Ани даже обошла коляску и подалась вперед, как бы интуитивно выходя на «вы» в общении и уже более эмоционально заговорила.

— Послушайте, мадам, неужели вы действительно считаете, что это как-то повлияет на меня, мою дочь? Чем вам не угодило негритянское население? Цвет кожи не влияет ни на умственное развитие, ни на физическое — это я вам как доктор говорю! На цвет кожи влияет только климатические особенности места проживания!

— Вот-вот, вы сами и ответили себе, дорогая Ани — она уже и знала как её зовут и голос её оставался ровным и назидательным. — Вы образованы, а общаетесь с не грамотными и не культурными людьми. Разве вы такого же общения хотите для своих будущих детей?

Ани быстро глянула на Джизи и вскипела.

— Да. Я хотела бы для своих детей добрых и трудолюбивых друзей, и я с такими же и общаюсь.

— А… — протянула та — это вы негров зовете добрыми и трудолюбивыми?

— Их.

— Ну, милая моя, всем сердцем желаю вам в этом не разочароваться — ответила та и направилась назад к себе за ворота, а потом резко обернулась и уже с недовольным, осуждающим взглядом оглядела Ани с ног до головы — Вы еще видимо, сами не до конца повзрослели и вам это предстоит еще сделать.

Ани хмыкнула, но дальше ехать у неё пропало желание, уж слишком злые флюиды окружили все это пространство и создалась зона дискомфорта, вырваться из которого она могла только за своими стенами забора.

Но, несмотря ни на что, из высшего общества, ей пока достаточно было и только одного единственного общения, с лордом Тернером. В негритянские кварталы она продолжала все так же наведываться, а главное, оставляла им своих заштопанных, перештопанных курей, на которых она оттачивала мастерство шитья кожи и оказывала периодически медицинскую помощь. Мазала, бинтовала, зашивала раны, лечила переломы, простуду и более благодарной публики еще никогда ни встречала! Ее готовы были боготворить и носить на руках, а в чужой стране, в дали от родины, ей так не хватало человеческого тепла и внимания. О, где же ты, Артур? — молилась она про себя. — Сколько уже времени прошло! Джизи отказывается довольствоваться только грудным молоком. Ей уже