Кривич - Александр Забусов

Как коротка южная летняя ночь. Усталая от любовной страсти Млава, разбросав прекрасное тело свое, разметав густые длинные пряди волос, по разложенной на сене постели, улыбалась во сне, еле слышно посапывала рядом с любимым. Славка бережно, стараясь не потревожить сон девушки, приобнял ее, прильнул к теплому, пахнувшего только ее запахом телу. Нужно было хоть немного поспать: с первыми лучами солнца предстояло отправиться в дорогу. Разомлев, прикрыв глаза, он тут же провалился в глубокий сон.

Очень часто сны заводят людей в странные, непонятные миры. Люди во сне могут летать, плавать как рыбы в подводном царстве, встречаться с давно умершими родственниками, а то и видеть то, чего не может быть в принципе, вообще на белом свете. Ну, неоткуда ему просто взяться! Это человек двадцать первого века может рассуждать о том, что мозг — сложная система в организме, а в каждой его нервной клетке содержится информация, накопленная на генном уровне предками или почерпнутая из реала, астрала — да мало ли еще откуда. Заснув, человек перестает контролировать себя, а его мозг в это время тащит из подсознания всякую белиберду, с которой люди мнительные, проснувшись, начинают разбираться, строить гипотезы на увиденном во сне материале. Славка по роду своей деятельности не мог отмахнуться от снов, да и Святогор частенько заставлял ученика трактовать увиденное. Вот и сейчас Вячеславу снился сон.

Темная зимняя ночь расплескала по лесной дороге призрачные, серые тени волчьей стаи. Звери бесшумно скользили по заснеженному лесу, выскочили на дорогу, метнулись в сторону северянского отряда, в среде которого скакал на лошади и он, Славка. Поземка мешала рассмотреть, сколько этих тварей атакует отряд, мешала выцелить во тьме вожака, пригвоздить стрелой его тело к мерзлой земле. Идущая на убыль луна закрылась тяжелыми, свинцовыми облаками. Славка не слышал скрипа снега под лапами хищников. Сопровождавшие волхва людины, одетые в кольчуги, закрывшись щитами, беспомощно вертели головами, пытаясь определить, откуда последует первое нападение, какая из теней, с оскаленной пастью, первой набросится на них.

Славка, протиснувшись вперед, направил в сторону волков Вестимиров волховской посох, ощущая силу, готовую вырваться из него и поразить серых разбойников. В голове складывался узор заклинания.

«К тебе, Перуне, взываю…» — произнёс молодой русич.

Кисть руки, сжимавшая артефакт, защемила, налилась непомерной тяжестью, а сам посох вдруг с треском переломился на две половины, выпал из ослабевшей руки. Из зимней тьмы молнией выпрыгнул огромных размеров серый зверь и впился клыкастой пастью в Славкину правую руку, стащил волхва под копыта лошади…

— Любый, любый мой! Проснись!

— А-а!..

Млава тормошила своего мужчину, пыталась вытащить его из ужаса сновидений.

— Просыпайся, скоро рассвет.

— Да-да, — Славка в сером сумраке рассмотрел склонившуюся над его лицом девушку, ладошкой стряхнувшую бисеринки выступившего пота со лба любимого.

— Приснилось чего? Ты так кричал во сне.

— Это только сон, Млава. Все будет хорошо, а вот разбудила ты меня вовремя, скоро в дорогу.

— Когда теперь увидимся? — девушка прильнула к груди, целуя ее.

— Скоро. Выгоним орду, и я приеду к тебе, — бережно оттолкнув деву, он стал одеваться, в мыслях уже находясь в седле, нежности для него отошли на задний план.

— Знай же, любый мой. Мокошь наконец-то благословила семя твое. У нас родится дитя. Я еще ввечеру хотела сказать об этом.

— Ну, этого следовало ожидать, — Славка на миг прекратил сборы, прильнул губами к губам молодой женщины. — Я рад, Млавушка. Сейчас прости, мне надо уходить. Все потом. Будем живы — у нас все будет хорошо.

Оставшись в одиночестве, северянка смахнула слезу, потянулась к одежде. Нужно было на людях проводить уходящих в дорогу.

К околице селища подтягивалось все население. Два десятка воинов, выделенных Громобоем в сопровождение кривича, уже собрались, прощаясь с родичами, не выпускали из рук уздечек лошадей. Старики напутствовали своих сыновей и внуков. Жены обнимали мужей, а дети помладше жались к отцовским ногам, цеплялись ручонками за материю длинных рубах.

— Как пойдешь, Вячеслав? — спросил Святогр, положив крепкие ладони на плечи ученику, вглядываясь в глаза уходящему.

— Дорога известная, диду. По тропе мимо Хинелино, потом через Волчью падь на Ставрово городище, обогну топь, там и до дороги недалече. Да ты не волнуйся, доберусь.

— Ты уж извинись за нашего князя перед боярином Гордеем, да и за нас тоже. Князь неплох, но человек ума недалекого. Так уж случилось, что боги подвели его к такому решению. Род против его приказа не пойдет, на то он над нами и поставлен.

— Да я понимаю, диду. Боярин вывернется и без князя. Уже не раз так было.

— Ну-у, пусть боги не оставят тебя на пути твоем.

— Прощай, Святогор. По коня-ям! — подал команду Славка.

Сам, не выпуская из руки посоха, вдел ногу в стремя, с подскока уселся в седло. Мимолетно бросил прощальный взгляд на стоявшую в толпе родичей Млаву.

— Тронулись!

Ещё до света, старый Кюндюз поднял воинов в седла. С передовым дозором кошевой выслал переводчика-печенега. Объяснил каждому воину, что двигаться следует не торопясь и скрытно. Не будет никакого лихого кавалерийского наскока. Хан с ордой остался под Курском, а это, отсюда, два дневных перехода. Курень, наоборот, ушел в сторону Чернигова. Поэтому, если сотня нарвется на большие силы урусов, отбиться им никто не поможет, а степи в этой земле нет. Нет простора для маневра.

Свою трудовую деятельность на ниве войн и набегов Кюндюз начинал еще в бытность ханом орды отца хана Баркута. Ходил с ним в походы на восток и на север, еще простым воином. Только благодаря хорошим учителям из родного аила, остался жив и живет по сей день. Вот только старость напоминает о себе все чаще и чаще, изношенные кости начинают ломить по осени и в начале весны. Не за горами то время, когда придется сменить седло на место в тесной кибитке. Так что, в этом походе Кюндюз передает часть своего умения и мудрости молодому Иги, одному из своих многочисленных племянников. Великая богиня неба не даровала ему сыновей, непонятно за что она так наказала его. Жены Кюндюза рожали исключительно девочек.

У правого стремени кошевого озабоченно рысил племянник, у левого — молодой кама Орлюк, тоже родич, и тоже можно считать, недоросль на воспитании у старейшины. Абыз Кончар доволен Орлюком. Когда-то он сам выбрал мальца в стойбище Кюндюза, выбрал, чтобы передать тому навыки и умения. Кончар не вечен, хоть еще и крепок телом. По возрасту Кончар старше кошевого, и это факт.