Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота - Андрей Юрьевич Андреев

какая самому Божеству пришлась бы по вкусу. Разве система народного просвещения, которую я Вам предложил и которая, к несчастью, только в Дерпте приведена была в исполнение, не удостоилась и не удостаивается по сей день одобрения Европы? а если и вызывает она неудовольствия, то лишь потому, что не осуществлена во всей своей чистоте.

Но пускай ныне мои советы Вам не нужны, разве чувство справедливости не подсказывает Вам, что существо, Вам так сильно преданное, заслуживает, даже если желание его есть проявление слабости, того снисхождения, какое оказываете Вы многим другим, кои к Вам столь сильной любви не питают? Подарите же мне, мой прежний Александр, этот час, драгоценный по меньшей мере для меня. Чем Вы рискуете? Потерей одного из тех часов, которые у Вас отрывают в таком количестве на простые условности.

Когда десять лет назад был я вынужден покинуть Петербург, Вас не повидав, чудовищное кровотечение едва меня в гроб не свело. Если вновь мне в свидании откажете, не бойтесь подобного результата; более мой темперамент на такую встряску не способен. Но увезу я воспоминание мучительное, которое отравит остаток моих дней.

Если, напротив, хотите Вы желание мое исполнить, благоволите не откладывать. Служебные обязанности и соображения экономии вынуждают меня уехать как можно раньше.

Всецело Ваш Паррот

Приложение

Основополагающие идеи, которые помочь могут в оценке планов защиты Петербурга от наводнений

Для Императора

Общие соображения

1) Первое, о чем позаботиться следует, это чтобы вода Невы в большом рукаве, начинающемся от резкого поворота выше Невского монастыря и доходящем прямо до моря, сохраняла нынешнюю чистоту. В ней питье и пища жителей, и нужно ее сохранять чистой и здоровой; все прочие соображения перед этим отступать должны.

Всякий план, который Неву накрепко отделит от частей верхней и нижней и всю ее к северу повернет, превратит русло Невы в болото, несмотря на верхнюю и нижнюю протоки, которые проделать можно, чтобы эту стоячую воду хоть немного оживить. Произвести эту операцию значило бы устремить всю чистую воду Невы на пустоши, а жителям оставить только воду стоячую и отравленную нечистотами целого города. Городские каналы, в которых вода летом уже теперь для питья не годится, превратились бы в этом случае в настоящие клоаки и источники заразы.

Вдобавок эта идея всю Неву повернуть на север, навсегда ей новое русло проложить либо посредством совсем нового канала, либо за счет расширения Невки чревата неисчислимыми трудностями и даже опасностями. В истории гидравлики мало отыщется операций такого рода, да и те далеко не всегда удачей кончались.

2) Ни в коем случае нельзя со счетов сбрасывать песчаные наносы. Профессор Паррот рассмотрел этот предмет в своей записке, и из его наблюдений следует, что самое надежное средство положить конец их образованию – либо увеличить объем воды в реке, либо усилить ее напор в устье, отрезав все внешние ответвления, которые течение разделяют. Вдобавок предложил он перегородить Невку и Малую Неву в их устьях и только несколько проходов оставить в дамбах ради того, чтобы вода в этих рукавах реки не застаивалась и была чище, чем в городских каналах. Чтобы определить размер этих проходов, надобно будет измерить объем воды в этих рукавах и установить, сколь часто она обновляется по сравнению с тем, как это происходит в Большой Неве. По правде говоря, станет эта вода менее чистой, но ею пользуются только богачи, которые летом на островах развлекаются и которые могут, если захотят, снабжать себя водой из Большой Невы. Напротив, в Большой Неве вода сделается, благодаря большему напору, гораздо чище, а в перегороженных рукавах все равно чистотой будет превосходить воду городских каналов, потому что туда нечистоты почти вовсе не попадают.

3) Предлагают в общем плане безопасности Кронштадт соединить с Петербургом. План этот имеет в себе нечто величавое и, следственно, притягательное. Но связан он со столькими неудобствами, что следует его причислить к неисполнимым. Во-первых, из чего же построить такую большую дамбу, которая Петербург и Кронштадт в один бассейн заключит? Земляные дамбы совершенно невозможно возводить на этой почве, всегда покрытой водой и изобилующей песчаными банками и мелями. Самая слабая буря их уничтожит. Наваленные из камней дамбы протяженностью в 30 верст обойдутся, возможно, не дороже 90 миллионов рублей, но защиту не обеспечат, ибо дамбы такого рода не устоят долго против прилива воды, которую буря нагоняет выше уровня моря. Опыт Шербура и мола в Плимуте это доказал. Следственно, необходимы дамбы из каменной кладки, а это уже 140 миллионов будет стоить.

Важно и другое: если даже сей грандиозный труд до конца довести, поможет ли он достичь искомой цели? Нет, по крайней мере в том, что касается песчаных наносов; ибо даже если из этого большого бассейна открыть проход в море, то река всегда со стороны вод этого бассейна будет встречать сопротивление более сильное, чем теперь; вдобавок ветры с востока, юго-востока и северо-востока не будут более, в отличие от нынешнего положения дел, очищать русло реки, потому что дамба остановит движение воды вовне, какое эти ветры теперь производят на этом пространстве; ведь сегодня оно свободно, а завтра окажется полностью огороженным, и узкий проход дела не изменит. Наконец, очень трудно будет кораблям внутрь заходить, а во время непогоды вовсе невозможно, не только из-за расположения прохода, но и потому, что при западном ветре вода в этом бассейне отступать будет к петербургским берегам и глубина бассейна посередине и возле дамбы уменьшится.

Итак, проблему Кронштадта следует отдельно рассматривать.

Соображения специальные

4) Земляная дамба должна со стороны моря иметь откос весьма плавный, в основании по крайней мере в 12 раз больше, чем по высоте, а поверхность дамбы быть такой ровной и однородной, как только можно. Если дамбу построить таким образом, сможет она противостоять самому страшному разгулу волн без всякой посторонней помощи. Напротив, очень опасно сажать деревья на берегу между морем и дамбой, чтобы уменьшить первый напор волн. Ведь если буря вырвет с корнем хотя бы одно из них, дерево это сделается своего рода тараном, который станет биться о дамбу и может в ней брешь проделать; а стоит появиться бреши, и через час разрушена будет вся дамба.

5) Каменные дамбы или молы подводные должны иметь больший откос, чем мол плимутский, который в ноябре сильно пострадал. Профессор Паррот их строит из камней и песка и полагает по этой причине, что бесполезно их укрывать крупными глыбами со стороны моря, потому что песок выравнивает поверхность и остается на своем месте