Шепот под землей - Бен Ааронович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы мне о них ничего не рассказывали, – заметил я. – Кто они такие, если конкретно?
– Ничего о них сказать нельзя. «Народ фей» – это просто общее название, как «иностранцы» или «варвары». Фактически оно обозначает людей, которые не являются людьми в полной мере.
Я оглянулся – тот, отчаявшись уместить все на одной тарелке, взял-таки две. Тоби подкрался и сел в радиусе возможного полета сосиски – на всякий случай.
– Вроде Рек?
– Фейри гораздо менее могущественны, – пояснил Найтингейл, – но более своевольны. Батюшка Темза при желании мог бы, наверно, затопить Оксфорд, однако ему и в голову не придет так серьезно нарушать законы природы. Феи же капризны, проказливы, однако не опаснее воришек-карманников.
Наверняка что-то цитирует, подумал я.
– Они чаще встречаются в сельской местности, нежели в городах.
Зак притащил свои две тарелки, сел за стол и, коротко представившись Найтингейлу, принялся наворачивать. Чтобы столько есть и при этом оставаться тощим, надо сжигать калории, как скаковая лошадь. Интересно, это норма для человека или такое возможно только у фейри? Вот бы притащить Зака на денек в клинику к доктору Валиду, подумал я. Тот ведь наверняка никогда не исследовал демифей. Интересно было бы узнать, есть ли между нами ощутимые генетические различия. Но доктор говорил, что вариативность генетических признаков и у людей достаточно широка. Чтобы выявить отличия, нужно взять для сравнительного анализа пробы у сотен людей. А если нужен статистически значимый результат, то даже у тысяч.
Недостаточный объем выборки – вот причина, по которой магия никак не может сблизиться с наукой.
Зак ел, не прекращая, все время, пока я рассказывал Найтингейлу о визите Джеймса Галлахера на Повис-сквер и о вестигии, который я там ощутил.
– По описанию напоминает передвижную нелегальную барахолку, – сказал наставник, когда я умолк.
– Назарет?
– Да, только для наших с вами «клиентов». Ты-то наверняка знаешь, где эта барахолка? – спросил он Зака.
– Не-а, начальник, не знаю. У тамошнего народа я сильно не в чести.
– Ну а найти это место сможешь?
– А что мне за это будет?
Найтингейл слегка подался вперед и вдруг, молниеносно схватив Зака за руку, вывернул ладонью вверх. Наверняка сломал бы, если б Зак не вскочил со стула.
– Ты в моем доме, Закари Палмер, ешь за моим столом, и мне все равно, насколько «современным» ты себя возомнил. У тебя передо мной обязательства, которые нельзя не выполнить, и ты это знаешь. А я знаю, что ты знаешь.
С этими словами он улыбнулся и отпустил Зака.
– Я не прошу подвергать себя опасности. Просто найди место и сообщи нам адрес, дальше мы сами.
– Ну можно ж было просто попросить, – сказал Зак, потирая руку.
– Успеешь сегодня к обеду?
– Не вопрос. Но мне понадобится бабло – кататься туда-сюда, на лапу дать кому-нибудь и все такое.
– Сколько?
– Пятерка.
То есть пять сотен. Найтингейл невозмутимо снял серебристый зажим с кармана пиджака, достал оттуда пять полтинников и протянул Заку. Тот прибрал их так стремительно, что я даже не понял куда. И не стал возмущаться, что мало дали.
– Давайте попьем кофе в библиотеке, – предложил Найтингейл.
– Не возражаешь, если мы тебя оставим? – спросил я Зака.
– Не-а. Все будет окей, – ответил он, внимательно разглядывая подносы и выбирая, чего бы еще съесть.
– Невольно задаешься вопросом, – сказал Найтингейл, когда мы вышли из столовой на внутренний балкон, – что случится раньше: он остановится или лопнет?
– Бывают же парадоксальные совпадения, – отозвался я, – теперь мы увидим, что будет, если неудержимая кухарка и ненасытная утроба встретятся под одной крышей!
Общая библиотека – то самое место, где мы с Лесли обычно грызем гранит науки. Там стоят два больших, богато украшенных стола с изогнутыми латунными лампами и царит атмосфера тихого созерцания. Которую мы безбожно нарушаем, надевая наушники всякий раз, когда садимся за книги.
Найтингейл подошел к тем полкам, где, как я помнил, располагались весьма смелые труды по естествознанию. Он некоторое время водил пальцем по корешкам книг, потом достал одну и перевернул несколько страниц.
– Думаю, суждениям Жюля Барбе Д’Оревильи[23] можно доверять. Как у вас с французским?
– Смилуйтесь, – вздохнул я, – дай бог латынь освоить.
– Жаль, – сказал Найтингейл и поставил книгу на место. – Когда-нибудь нам понадобится ее перевести.
Он взял с полки другой том, потоньше, и протянул мне.
– Чарльз Кингсли.
Я глянул название – «О фейри и их обиталищах».
– Не столь всеобъемлющий труд, как Барбе Д’Оревильи, однако вполне надежный как источник. Во всяком случае, если верить моим школьным учителям.
Он вздохнул и добавил:
– Воистину, хорошо было, когда мы все точно знали, что делаем и зачем.
– Прежде чем наткнуться на Зака, я повстречал Флит, – сообщил я. – А до этого – одну китаянку, и я абсолютно уверен, что она маг.
– Она назвала свое имя?
Я подробно рассказал о встрече с таинственной мадам Тенг, умолчав лишь о том, что Флит с ее Вожаком Псов, по сути, спасли меня.
– Бог ты мой, Питер! – покачал головой Найтингейл. – Вас и на пять минут нельзя оставить одного в городе.
– Вы знаете, кто она?
– Полагаю, даосская колдунья, – ответил наставник.
– Это хорошо или плохо?
– У китайцев много национальных традиций, среди которых есть и магические практики, – сказал Найтингейл. – Насколько я понимаю, даосская магия основана на иероглифах, написанных на бумаге, в то время как мы произносим наши вслух. Но как именно она работает, нам так и не удалось узнать. Контакты между нашими сообществами случались редко: мы не спешили делиться своими секретами, и китайцы, соответственно, отвечали тем же.
Он снова скользнул взглядом по книжной полке, нахмурился и поменял две книги местами.
– Они действуют у нас в Чайна-тауне? – спросил я.
– С Чайна-тауном у нас есть соглашение, – ответил Найтингейл. – Они ведут себя тихо, а мы не задаем лишних вопросов. В пятидесятые годы Мао уничтожил почти всех адептов магии, а тех, кто остался в стране, добили во время Культурной революции.
– Она не из Китая, а из Тайваня, – пояснил я.
– Тогда понятно. Что ж, я этим займусь.
Чтоб порадовать шефа по полной, я завершил свой рапорт описанием предположительно магических арт-объектов Райана Кэрролла.
– А я-то надеялся, мы сможем полностью передать это дело в Белгравию, – вздохнул Найтингейл, – и сосредоточить все внимание на Крокодильчиках.
– Нашли что-то в Хенли?
– Помимо сугробов? – поднял бровь Найтингейл. – Да. Одну очень приятную пару, они живут в доме, перестроенном из конюшни. Очень гордятся своим домом и настояли, чтобы я полностью осмотрел все их владения.
– И были чересчур услужливы?
– Я
