Империя Женщин - Ярис Мун

Мсье Ляпуш порой бывал совершенно невыносим, а сейчас, явно испытывая уколы совести за проступок Фогеля, срывался на другом своем подопечном, устроив тому внеочередной урок.

Я постучалась и сразу вошла не дожидаясь приглашения.

Люка сидел на стуле, и судя по растрепанным вихрам и его растревоженному взгляду, я поняла, что зашла совершенно вовремя. Голивец ступил в сторону, пропуская меня.

Эта комната выполняла собой сразу две функции — классной, где юношам преподавали уроки, и маленькой мужской гостиной, где братья могли принимать своих друзей и знакомых, пока сопровождавшие их женщины, отдыхают в большой гостиной, на втором этаже.

Мне всегда она нравилась, эта комната. Может из-за оливково-зеленых стен, одного из любимых мною оттенков, может оттого, что связана она была в моей памяти только с радостным, окна ее выходили в сад, и я частенько болтала так с Люкой. Когда он стоял в комнате, опираясь руками о подоконник, а я — в саду. Возмущенный мсье Ляпуш при том, из-за спины Люки обязательно кричал по голивски и требовал от меня, чтобы я не отвлекала юнош от занятий.

Прекрасное время!

Внутри комнатка была совсем маленькой. Две лавки у стен, потемневшие от времени, картины на стенах — портреты семейства созданные художницей средней руки. Похожи, но без живости, свойственной кисти настоящего таланта.

Гипсовый бюст древней военачальницы на полу у стены, с типичным для таких фигур — напыщенным взглядом в пустоту. Явно не первая копия — отливка, отчего черты ее были смазаны и плохо различимы. Да и кончик носа отколот, в чем был повинен шебутной Люка, но вину за это благородно взяла Брисса.

Влетело в итоге обоим.

— Msya Lyapush, katie torturate a malrlina ratie prononcado.(2) — Вместо приветствия произнесла я и улыбнулась. Люка посмотрел на меня с уважением, оценив то, как легко я управилась с заковыристой фразой.

— Вот этьо и есть правильный произношений, мсье Люка! — Гувернер подошел ко мне, и вновь поклонился, хотя мы виделись сравнительно недавно. — Fanien! Fanien!(3) Ощень изьящно, Ваша светлость! Упрямый мальчик совсьем не хочет заниматься! — Мсье Лапуш видно посчитал, что мое присутствие поможет ему преодолеть нежелание Люки вникать в таинства голивской дикции, и преждевременно обрадовался.

— Опять вгоняете меня в краску, своим знанием языков, княжна? — Парень смотрел на меня улыбаясь, и явно продумывая как избавится от опостылевшего голивца, который как всегда мешал остаться нам вдвоем.

— Я бы никогда не позволила бы себе такого, Люка. — Произнесла я с притворной серьезностью, легко вовлекаясь в игру младшего Густа — ведь ваш смущённый вид лишил бы меня сна и покоя!

— Видясь в мечтах или кошмарах? — уточнил Люка деловито, беззастенчиво флиртуя на глазах у учителя. Рыжеволосый, не будь братом Бриссы, точно бы покорил мое сердце своими ямочками на щеках, густой огненно-рыжей гривой, и несравненным очарованием наглости человека, прекрасно осознающего свое влияние на окружающих.

Но я не давала своей симпатии развиться дальше по вышеупомянутой причине. Братья Бриссы для меня неприкосновенны.

— Вы должны больше учиться языкам, а не заигрывать с барышнями!! Да еще после того что произошло с вашим братом! — Возмутился гувернер — Недопустимая дерзость, еще и в присутствии княжны! Мадамес Арияна, я очень извиняюсь… — тут же начал горячо винится голивец. Люка закатил глаза, пробормотав себе под нос что-то на корявом голивском.

Но я остановила учителя.

— Несомненно только ваше целомудренное влияние и голивская грамматика могут усмирить этого юношу. Are vi msya, hie ciul tapablas kie compouziding elegantie kiegiel. (5).

Польщенный мсье Ляпуш с достоинством одернул накрахмаленный воротничок, снова изящно кланяясь мне. — Пресветлая княжна совершенно правы, но все же мсье Люка могли бы постараться, а не расстраивать своего бьедного учителя упрямством!

Люка сощурился по-лисьи, явно посчитав меня предательницей в этом споре. Но я знала что делаю, и продолжила

— Sagas vi madames Olisa separite. Servisiti nenie pova traktie goliez produktie, clam konfuzie. Vi nua bezonie en la kitchel! (6)

— Madames Olisa? — тут же навострился гувернер. Я кивнула. Гувернер пожевал губами в задумчивости, явно колеблясь между желанием помочь камердинес, и неприличием оставлять молодого человека с девушкой наедине. Но первое все же победило. Люка с непониманием переводил взгляд с меня на гувернера и обратно, но последний выскочил из двери предупредив нас, обращаясь преимущественно ко мне — Ведите сьебя хорошьо, и не балуйте этього озорника! Я пообещалась этого не делать, и мсье Ляпуш наконец оставил нас одних.

Люка смотрел на меня с сияющими глазами.

— И как вам удалось приручить этого цербера?!

— Банальная наблюдательность, мой друг. — улыбнулась я, не став углубляться в то, что заметила какие взгляды бросает гувернер на камердинес.

— Вам нет равных в игре чужими судьбами, княжна — преувеличенно театрально начал было Люка, но заметив мой поникший взгляд, осекся. Его слова напомнили мне Инвара, и легкий муар веселья тут же спал. — Прошу вас, княжна Ариана, что произошло, я обидел вас?! — он попытался привстать, но я жестом указала ему сидеть. И сама села на тахту у стены. Рассказывать ему о брате или нет? И все же…

— Ты же знаешь, я никогда не стану жаловаться тебе попусту — Вздохнула я. — Твоя доля тяжелее моей сейчас.

— И что же в ней тяжелого? — Усмехнулся Люка и повернул свой табурет так, чтобы сидеть совсем близко от меня, почти касаясь коленями. — Даже если вдруг ваша сестрица откажется связывать свою судьбу с Фогелем, и на нас падет бесчестье, ну что ж. Придется никогда не женится. Не очень то и хотелось — Люка усмехнулся.

— Даже на мне? — не удержалась от шутки я, ведь невозможно было долго печалится в его обществе.

— Если вы предложили мне быть вашим мужем… — Люка притворно задумался, откинувшись назад и перекинув одну ногу на другую. Ох уж этот полный коварства взгляд прищуренных лисьих глаз! — То я бы разумеется согласился. Но! — он сделал паузу, и поднял палец