Империя Женщин - Ярис Мун

покатился — Встрял в разговор Люка. Мсье Лапуш (Ляпуш?), Олиса и Милон Лизаветыч тем временем перебирали названия вин, что могли бы подойти к такому весенне-рыбному меню, остановившись на, цитируя голивца «Легком прессе-Совильон».

Я в голивских винах не очень разбиралась, так как бросила пить несколько лет назад. А лишь недавно Империя заключила с Голивией торговый союз. Так что такое вино было редкостью и диковиной.

Пить я бросила, когда из-за одного памятного случая. По вине своей хмельной головы, я чуть не опозорила свою провинцию перед другой.

Поэтому научилась лишь делать вид, что пью, дабы не нарушать сторонних порядков.

Так что немного простонародное приказание барона поставить самовар, меня обрадовало.

Снабженная указаниями, Олиса отбыла, гувернер последовал за ней под предлогом лично отобрать нужное вино, так как слуги могут перепутать Совильон и Совиньен и это будет просто «Катастрофь! Ужасный катастрофь!».

— Прошу прощения, баронесса, что моя кузина доставила вам столько огорчений — Вздохнула я. Все таки я Левицкая, дочь главы всего клана, и несу ответственность за поступки не только свои но и других. Я впервые задумалась о том, как же матушке, наверное тяжело нести это бремя.

— Да полно. дитя, вы же не виновны. До меня слухи доходили, что ваша матушка и Верга Левицкая вовсе по молодости враждовали.

— Было дело — кивнула я, с неохотой приподнимая занавес над семейными распрями — Их матери — сестры меж собою. Соответственно госпожа Верга Левицкая моя двоюродная тетка. И когда в семейном клане встал вопрос, кто станет следующей главой, и станет представлять Левицких в совете, тетушка и маменька сильно повздорили, так как были на это место обе полноправными кандидатками.

— Так значит… — баронесса сделала быстрые выводы — Юстас Левицкий, он брат княгини Леоноры, и Верге — муж? И как жеж разрешили столь близкородственный союз?

— Матушка помогла, потянула за нужные ниточки, им в порядке исключения и позволили — я улыбнулась. — На том вражда меж ними и закончилась, но дел мы с ними не имеем. Оттого не знаю я, куда Ирма могла увезти вашего сына, и не пытайте — я вздохнула

— Да, да, помню что-то такое, еще перед войной с асаками было- Поцокала языком баронесса, явно заинтригованная. — В любом случае полно сплетничать. Видишь ли, свет мой, Арианушка, у меня к вашей тетушке не только из-за детей контра, но и по деловому вопросу…хотелось бы, чтобы вы, как дочь Леоноры, мне посодействовали.

— Да, конечно, сделаю все что скажете — Улыбнулась я, не договорив «если это конечно не будет претить интересам нашего клана». Мне не особо хотелось в это ввязываться, но почему бы не выслушать вежливо баронессу? От меня не убудет.

— Но это потом, наедине обсудим. — Я кивнула, соглашаясь, тем более начали подносить первые блюда, и все мои мысли сконцентрировались на том, как бы все попробовать, дабы не обидеть радушных хозяев, но при том не умереть от обжорства.

Глава 10

Под звон столовых приборов и стук тарелок, беседа пошла куда живее. Раки лишились своих красных от варки панцирей, а пассе, то бишь вино Совильон оказалось вполне себе ничего, даже привкуса алкогольного особо не ощущалось, так что и притворяться не пришлось.

Баронесса Густа все распалялась на тему асакского воспитания, шутила на тему того, что таким темпом, скоро видно девицы будут землю копать, в поле пахать и коров доить, а мужики, вместо тяжелого земного труда, ради которого и созданы, станут сидеть в высоких кабинетах, да обсуждать политику и науки, затянутые в узкие женские брюки. А рожать и вовсе не ясно кто будет. Так как от труда ручного женский организм надорвется, а мужской и вовсе к этому не приспособлен. Такое безумное общество вызвало у нас всех лишь смех.

— Не выйдет, голубушка моя — улыбался баронессе Милон Лизаветыч — Да ты представь совет княжеский, целиком из мужчин состоящий? В первый же день перекричат друг друга, да передерутся, а со второго все заново начнется. Мужская натура требует постоянного выхода силы и энергии. А какой там выход, в тех высоких кабинетах?

— Изящество ума более свойственно женщине — внес свою лепту Инвар — А прямота — мужчине. Глупо менять. Это как забивать колбой гвозди.

— Ты бы такое лучше на балах и выездах, при девушках говорил — Смеялась баронесса — А то двадцать четвертый год пошел, а все в мальчуках ходит.

В конце, когда мы уже заканчивали десерт, беседа вновь свернула на случившееся с Фогелем, и разгоряченная вином баронесса, поманила меня, так, что мне пришлось подняться и подойти к ней, миновав острые колени Инвара и его пристальный взгляд. Баронесса произнесла вполголоса

— Я даже и рада, что такое случилось с Фогелем.

— Отчего же? — изумилась я.

— Да я уж дурным делом подумала, что и второй мой сын девушками не интересуется. Только пыльными книжками своими. Конечно вряд ли из его наивной любови что-то выйдет, Ирма все ж княжна, а мы так, барончики простые, из народа. И кобыле ясно, что она сына моего всерьез не ставит…

— Но я очень, на ваше слово ратую, что вы за нее замолвили, госпожа Ариана.

— Я вам клятву даю, ничего моя сестрица с Фогелем не сделает и чести его не помешает — Порозовевшая от легкого вина, я, щедро рассыпалась обещаниями за своих родственников. Хотя, ежели быть честной, прекрасно знала, что мое слово — это не материно, и для Ирмы значения не имеет. Так что оставалось надеяться на здравомыслие сестрицы и на возврат баронета до наступления темноты.

— Не дело юноше зарываться в книгах, и девушек сторонится. — продолжила размышлять вслух баронесса — Вон, Инвар, поглядите, с детства в своих книжках сидит, всем кто ему предложения делал, отказывал. Та ему чересчур высока (то же мне недостаток!), другая не образована и не знает наук, третья поверхностна, и видит в мужчине лишь внешность. Это между прочим о вас, дорогая. — Вот так неожиданность! Я то считала, что Инвар и вовсе не замечает меня, как впрочем и всех других живых людей вокруг. А тут такие отзывы!