Опасное искушение - Эйлин Уилкс

Сработало. Он усмехнулся, приободрившись и застыв с двумя яйцами в руке, в памяти удалось вызвать воспоминание, ясное и четкое.

Что такое по сравнению с этим сломанное ребро или незапланированный сон на полу?! Зато теперь в распоряжении оказалось дивное новое заклинание, изящное и могучее. И гораздо более изощренное, чем все то, с чем ему прежде доводилось встречаться или же додумываться самому. Условная последовательность сама по себе открывала широкие возможности…

Скворчащее масло стрельнуло Каллену на руку. Он потер обожженное место, заметил, что держит яйца, и разбил их на сковородку, потом добавил третье. Сначала надо поесть, а потом… о, потом он серьезно и всесторонне изучит новшество.

Хотя лучше не слишком углубляться, иначе можно забыть позвонить Рулу. Каллен вздохнул. Жаль, что нельзя просто удалиться от мира и поработать. Не сейчас. Кому еще дано постичь истину? В этот невежественный век мало кому удается узнать даже основы магии. Никто не стремится вникнуть в нее так, как он. Нет. Словно боящиеся темноты дети, что натягивают на голову одеяло, народ кутается в свое невежество — и изгоняет тех, кто не хочет жить в ловушке душных ограничений.

Его самого изгнали из клана.

Каллен вздохнул. Хватит. Рул никогда не чурался его из-за того, что он делает то, что должен. За это Каллен дарил его дружбой. Поэтому позвонит ему.

Когда яичница поджарилась, он переложил ее на тарелку и отнес на стол вместе с хлебом. Достал из холодильника банку кока-колы и быстро все съел, запивая яичницу с хлебом лимонадом и едва ли замечая процесс, — голова Каллена была занята символами, структурами и отношениями, не имевшими прямых физических аналогий.

Через тридцать минут тарелка с остатками яичницы стояла позабытая на полу, куда Каллен ее переместил, потому что она ему мешала. Стол был завален клочками бумаги, а сам маг грозно взирал на последовательность светящихся символов, зависших прямо в воздухе. Вот два знака переместились вправо, на их место скользнули другие.

Да, именно так. И все же чего-то не хватает. Если нужно удержать соответствие между объектом и иллюзией, тогда…

В поле зрения ворвалась красная полоса энергии. Каллен вздрогнул. В одном из его заграждений появилась брешь. Барьер не пробили и не обошли хитростью. Кто-то или что-то просто прошло сквозь него, словно заграждения вовсе не существовало.

Невозможно.

Каллен не питал обычного для лупуса отвращения к ружьям. Быстрым движением руки он стер светящиеся символы и метнулся в угол, где стоял заряженный дробовик. Он схватил его и замер. Секундная концентрация — и вспыхнули клочки бумаги. Тогда он бросился к выходу.

Не к входной двери или к импровизированному новому входу, который он вчера сам сотворил, ввалившись в хижину через стену, а к лазейке в дальнем конце лачуги. Там был тесный туннель, ведущий в пещеру, которую Каллен когда-то обнаружил и давно тщательно обследовал. Он не слишком-то любил тесные замкнутые пространства, но еще меньше ему нравилась перспектива встретиться с тем, кто способен вот так сметать, его заграждения.

Или все дело в паранойе?! И все же дружелюбно Настроенные посетители обычно стучатся.

Отбросив коврик, Каллен схватился за край люка и рванул его на себя. Дверца люка была тяжелой: сделана из стали.

Вдруг Каллена настигла ужасная, нестерпимо мучительная боль. Спина выгнулась дугой, пальцы разжались, выронив дробовик, колени подогнулись. Он упал на пол.

У Каллена, как у большинства лупи, болевой порог был довольно высок, но такой боли прежде ему испытывать не доводилось — словно он заживо сгорает изнутри. Он услышал свой крик и попытался сжать челюсти, но тело дергалось, сотрясалось от спазмов и не подчинялось. Инстинктивно он попытался обратиться. И не смог. Его обуял ужас, первобытный и всепоглощающий.

Так же неожиданно, как началась, мука прекратилась, словно щелкнули выключателем. Каллен лежал, подергиваясь и тяжело дыша, разум его затуманился, все тело ныло, словно гнилой зуб.

Ружье.

Оно лежало в нескольких дюймах от его руки. Каллен потянулся за ним — вернее, попытался. Рука не действовала. Отчаянно сосредоточившись, он попытался еще раз. В ответ мускулы лишь дрогнули, и по телу прокатилась волна острой боли.

Сжав зубы, он переждал приступ. Значит, нападение было не психическим, а физическим. Ничего, я вылечусь. Богиня, даруй мне время…

В дверь ворвались несколько фигур в черных одеяниях. Их было трое или четверо, еще двое влетели через брешь в стене. На всех черные хламиды, подпоясанные длинными красными лентами, завязанными с нарочитой сложностью. Головы замотаны на манер бедуинов черными шарфами, заодно скрывавшими нижнюю часть Лица.

Они были вооружены винтовками. Каждый.

Что за ниндзя с ружьями?

— Эй, ты! — рявкнул один из них, низкорослый парень с бледной кожей, воняющей серу, нервный и агрессивный. — Где остальные?

— Второй, он отвечать не может. — Из-за группы черных фигур, ввалившихся через брешь в стене, донесся спокойный тихий голос. Звучал он по-детски, но казался лишенным жизни и эмоций. — Странно, что он вообще в сознании. Но в течение нескольких часов говорить явно не сможет.

Черные фигуры расступились. Изящно выбирая догу между обломков, вперед прошла женщина в длинном красном одеянии.

Она была маленькой, не выше пяти футов, и выглядела как подросток. Распущенные волосы были длинными и черными как смоль. На голове поблескивал узкий серебряный обруч, в котором сиял большой черный опал, закрывающий чакру между бровей. В руках она и ржала посох из черного дерева с серебряной отделкой, который сильно пах магией.

Выглядела она по-дурацки, словно девчонка, вырядившаяся актрисой массовки из малобюджетного фильма Но при виде ее волосы на шее и спине Каллена встали дыбом. Волна ненависти, инстинктивной и безрассудной, обнажила зубы в оскале.

Малейшее движение обжигало, словно пламя. Проклятье, проклятье, проклятье! В глазах Каллена стояли слезы, когда женщина не спеша подходила к нему.

— Ищите их, — твердо приказала она, словно королева, повелевающая подданными.

Их? Майкла и Молли, решил Каллен. Сбежавшие со съемочной площадки ряженые искали не его, а другого волшебника. Так они не на меня охотятся. Вот так-так.

— Мадонна, — нерешительно промямлил тот же, кто говорил раньше. — Пожалуйста, отойдите от него подальше. Дайте нам защитить вас.

— Идиот, он не может шевелиться. Узнайте, куда ведет это ход. — Посохом она указала на люк туннеля. — Может, там кто-то прячется.