Бомба для президента - Олег Владимирович Кондратьев

– Ну, если уже отключил… Только быстро и осторожно, чтобы саперам не помешать. Мы вниз спускаемся, там тебя дождемся.

Подошел грузовой лифт, и вся компания разместилась в нем.

Они уже проехали большую часть пути, когда весь подъезд потряс мощный взрыв. Лифт резко качнулся, часто-часто замигал свет, однако движение продолжилось, пока кабина не остановилась на первом этаже. Из распахнувшихся дверей выскочил Талеев и бросился вверх по лестнице. Несмотря на ночное время, распахивались двери многих квартир, и оттуда выглядывали полуодетые, озабоченные и испуганные люди. Талеев бежал, не отвечая на сыпавшиеся с разных сторон вопросы.

Уже на третьем этаже в окружающем воздухе появился белесый туман, который сгущался по мере продвижения журналиста вперед. При дыхании в горло стали попадать мелкие частицы мела, известки и штукатурки, Гера закашлялся, но не остановил бега. Открытого огня на лестнице не было. В воздухе сильно пахло какой-то кислятиной. «Так пахнет тол и все его производные», – вспомнил Талеев. Вот наконец и шестой этаж.

Открывшаяся перед глазами Геры картина была просто чудовищной: тяжеленная металлическая дверь квартиры валялась в дальнем краю длинного лестничного коридора, причем верхний слой стальной обшивки был наполовину сорван, наполовину скручен, как будто это была простая бумага. Большой кусок стены просто рухнул наружу, засыпав пол слоем штукатурки и битого кирпича. Придавленный изуродованной дверью лежал труп Котова. Его лицо чудом оказалось нетронуто и было обращено к потолку. Все тело лейтенанта ниже шеи представляло собой расплющенную и разорванную кровавую массу. Одного взгляда хватило Талееву, чтобы понять, что любая медицина здесь уже бессильна. Согнувшись и кашляя, он пробрался внутрь пострадавшей квартиры. Приходилось постоянно протирать слезящиеся от едкого дыма глаза и разгонять руками белый кислый дым.

В спальне и на кухне разрушений практически не было, зато в гостиной не осталось ни одной целой вещи. Особенно пострадала ее «рабочая» половина. Окно вместе с рамой вылетело наружу, «компьютерный» стол, уже без передних витых ножек и с разломанной надвое крышкой, тихо тлел в углу. Рядом лежал сапер без защитной маски на голове. Одна из оторванных ножек стола воткнулась ему снизу в верхнюю часть груди и вышла наружу где-то у темечка. И здесь Талеев ничем не мог помочь!

Тут из самого наименее пострадавшего угла, от боковой стенки дивана, послышался приглушенный стон. Гера шагнул туда и чуть не споткнулся о пытающегося подняться человека. Это был взрывотехник. В первый момент журналиста поразило неестественно бледное, просто белое, лицо пострадавшего, однако он быстро сообразил, что это лишь толстый слой мела и известки, которыми был густо засыпан весь угол. Человек стоял на четвереньках и время от времени потряхивал головой. Гера подхватил его под мышки и усадил на диван. Понемногу взрывотехник пришел в себя. Взгляд стал вполне осмысленным и сфокусировался на лице Талеева.

– Б-б-боже, б-боже, боже… – чуть слышно шевелились его губы.

Журналист быстро осмотрел пострадавшего, ощупал его голову, шею, прошелся по позвоночнику и несколько раз согнул-разогнул ноги и руки. Никаких видимых повреждений и наружных кровотечений не было. Человек медленным взглядом обвел комнату и увидел у выбитого окна тело сапера. Он попытался встать, но не смог самостоятельно удержаться на ногах и неловко плюхнулся обратно на диван. Все-таки он быстро приходил в себя и, когда на пороге квартиры появились Редин, следователь и члены Команды, уже начал говорить.

– Лешка… – рука мужчины вытянулась по направлению к трупу сапера, – …Леша м-м-меня спас. К-к-какой м-м-мастер! – Он заикался. Очевидно, последствия взрывной контузии. – З-за с-с-секунду все п-п-понял и м-м-меня швырнул в этот у-у-угол. В-в-все понял!

Талеев положил ему руку на плечо:

– Вам трудно говорить. Лучше прилягте. Сейчас медики подойдут…

– Н-н-нет, я д-должен. С-с-сейчас. Это важно. – Когда взрывотехник начинал говорить на профессиональные темы, заикание совсем пропадало. – Леша ни в чем не виноват. Никакой его ошибки не было. Слышите?! И лейтенантик молодой ничего не мог предвидеть, если уж я… Э-э-эх! Вызовите экспертов, они наверняка подтвердят мои слова. Даже расскажут гораздо больше. А я – коротко. Второй и, наверно, главный взрывной заряд был спрятан внутри входной двери! Она трехслойная, стальная, поэтому собака ничего не унюхала. И принцип подрыва этого заряда был совсем иной! Сволочи, с-с-волочи!!! – Гера забеспокоился, но мужчина быстро взял себя в руки. – Да-да, я коротко. Никакого радиосигнала, никаких звонков. Элементарный принцип рамки детектора. Ну, через которые мы все проходим в аэропортах, в магазинах… Вот-вот, именно в магазинах, так точнее и вам понятнее. Рамка срабатывает на определенный штрих-код. Это может быть абсолютно незаметная микроскопическая контрольная метка. А вместо «тревожного» сигнала – ба-бах!!!

– Вы хотите сказать, что роль такой рамки исполняла дверь?

– Ну, конечно! А контрольная метка была на ноутбуке. Или внутри него, не важно. Лейтенант взял ноутбук, и, когда выходил, цепь замкнулась. Его ведь насмерть разорвало? – Талеев утвердительно кивнул. – Во-о-о-т. Взрыв был мощный, и от него сдетонировал другой заряд, в компьютерном столе, с которым работал Лешка. Время детонации было меньше секунды, а он после первого взрыва все успел понять! Мог, наверно, сам отпрыгнуть, но Лешка оттолкнул меня. Мы вот так стояли, голова к голове. Гады! Нет-нет, я в норме. Поймайте его: тот, кто подобное осуществил, может еще очень много бед натворить!

На пороге комнаты появились двое людей в белых халатах, и Гера встал с дивана:

– Там еще…

– Наши люди уже всеми занимаются, не волнуйтесь. Пострадавшего мы срочно доставим в клинику. Медицинская или психологическая помощь нужна кому-нибудь еще?

Талеев поискал глазами хозяйку квартиры:

– Побеседуйте вон с той женщиной, возможно, психолог ей не помешает.

Одновременно с медиками прибыла целая бригада экспертов и криминалистов. Гера нашел старшего и распорядился, чтобы предварительные результаты осмотра места происшествия и предположительные выводы были доставлены к нему в гостиницу сразу по окончании работ.

Ну и объяснить доходчиво всем жильцам дома, к каким тяжелым последствиям может привести утечка бытового газа в квартире!

Больше здесь делать было нечего.

До самой гостиницы журналист не проронил ни слова. Молчали и все остальные. Так же молча, не сговариваясь, они проследовали в «командирский» люкс Талеева. Галя вскипятила воду, нашла банку растворимого кофе. Все понимали, что спать уже не придется.

– У нас впереди насыщенный день, поэтому коньяк не предлагаю. – Голос журналиста звучал тихо, но отчетливо. – Помолчим минуту в память наших погибших товарищей.

Умолкло звяканье чайных ложек. Перед глазами каждого вновь всплыли жуткие картины минувшей ночи.

Прервал молчание Талеев:

– Сегодня у нас, можно сказать, официальный день: с самого утра летучки, доклады, итоговые совещания