Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская) - Кнут Гамсун

Мужъ предпринимаетъ какое-нибудь путешествіе по желѣзной дорогѣ, онъ уѣхалъ, про него нѣтъ ни слуху ни духу. Черезъ три, четыре мѣсяца потрясенная вдова приходитъ къ судьѣ и говоритъ: «Я хочу проситъ развода, мой мужъ уѣхалъ и ни разу не показывался домой». Блѣдный отъ сочувствія, судья отвѣчаетъ: «Боже, какой мужъ! Онъ такъ долго не пріѣзжаетъ домой!» Затѣмъ онъ только ради формальности спрашиваетъ: «А съ какихъ поръ онъ не пріѣзжалъ?» «Три мѣсяца», лепечетъ вдова, призывая на помощь свои послѣднія силы.

«Granted divorce!» (Разводъ разрѣшенъ), восклицаетъ судья, и «вдова» получаетъ разводъ. Стоитъ только нѣкоторое время слѣдить за американскими газетами, чтобы убѣдиться, насколько легче женщинѣ получитъ разводъ, чѣмъ мужчинѣ.

Въ большихъ городахъ въ субботнихъ номерахъ газетъ цѣлыя страницы исключительно помѣщаютъ извѣстія о разводѣ. Они всегда печатаются въ формѣ рефератовъ изъ залы засѣданій суда и оканчиваются неизмѣннымъ «Granted divorce!» при чемъ большинство разводовъ происходитъ по желанію женщинъ. Уже одного обстоятельства, что мужъ три-четыре мѣсяца не посылалъ семьѣ денегъ, достаточно, чтобы лишить его супруги. Вообще надо замѣтятъ, что разводъ исключительно зависитъ отъ того, какъ посмотритъ на дѣло судья.

Въ церкви встрѣчаемъ избранныхъ американокъ, которыя рѣже другихъ бываютъ разведены, это самыя прелестныя женщины города. Цѣлое эстетическое наслажденіе смотрѣть на этихъ приличныхъ и прекрасныхъ людей. Но для чего онѣ собрались въ церкви? Едва ли для того, чтобы поддерживать и охранять наивысшую нравственность. Американки вѣдь люди, — «всѣ люди похожи другъ на друга». Онѣ присутствуютъ на богослуженіяхъ въ силу своего труизма. Ихъ интересуетъ узнать, какъ относится Богъ къ послѣднему происшествію въ преріяхъ или въ городѣ, что скажетъ имъ объ этомъ пасторъ въ своей рѣчи. Онъ разскажетъ все съ начала до конца, подтвердитъ сказанное вырѣзками изъ газетъ или извѣстіями, которыя онъ получилъ отъ редактора «Locals», или отъ частныхъ лицъ, прекрасно освѣдомленныхъ на этотъ счетъ.

«Мой другъ разсказывалъ мнѣ на-дняхъ», — говоритъ пасторъ, и начинается повѣствованіе о томъ, что разсказывалъ ему на-дняхъ его другъ. Посѣтительницы настораживаютъ ушки, и затѣмъ слѣдуетъ разсказъ о какой-нибудь новости или остроумная шутка; то и другое стоитъ того, чтобы посѣтительницы настораживали ушки, сохраняя при этомъ самый корректный видъ.

Что же еще заставляетъ американокъ такъ часто посѣщать церковь? Не считая труизма, онѣ такъ часто ходятъ въ церковь, потому что совершенно свободны; у нихъ много времени для этого религіознаго развлеченія, имъ нечего дѣлать. Истыя американки не занимаются домомъ, онѣ не помогаютъ мужу, не воспитываютъ дѣтей. Въ первые два года ихъ замужества у нихъ иногда по нечаянности родятся двое дѣтей, но больше ужъ никогда. Лѣтъ въ тридцать — тридцать пять онѣ преспокойно сидятъ въ церквахъ, не заботясь о дѣтяхъ. Имъ положительно не о чемъ думать, на нихъ не лежитъ никакой обязанности. Ихъ занятія заключаются въ слѣдующемъ: передъ обѣдомъ онѣ лѣчатъ свои нервы, потомъ до двухъ часовъ занимаются живописью, до шести читаютъ «Хижину дяди Тома», до восьми часовъ гуляютъ. Но это расписаніе ихъ ежедневныхъ занятій иногда измѣняется. Три или четыре раза въ недѣлю, несмотря на обременяющее ихъ искусство, онѣ принуждены отъ 8 до 11 часовъ участвовать въ женскихъ конгрессахъ. Этого тоже нельзя упускать! Богъ знаетъ, до какой степени это необходимо! Такимъ образомъ американки находятъ, что ихъ жизненная задача заключается въ слѣдующемъ: онѣ должны имѣть нервы, заниматься живописью, негритянской поэзіей, гулять и участвовать въ конгрессахъ. Имъ совершенно некогда производить на свѣтъ дѣтей.

Произведя на свѣтъ двухъ бумажныхъ цыплятъ, онѣ думаютъ, что исполнили долгъ материнства. Онѣ во что бы то ни стало хотятъ избѣжать дѣтей, онѣ не хотятъ даже сами кормитъ ихъ, вслѣдствіе чего янки призываютъ на помощь всѣ свои способности, чтобы изобрѣтать предохранительныя средства, и американская женщина знаетъ ихъ наизусть такъ же хорошо, какъ наша женщина — лютеранскій катехизисъ. Если, несмотря на всѣ принятыя мѣры, все-таки какъ-нибудь по нечаянности дѣло не обойдется безъ послѣдствій, то существуетъ еще средство — выкидышъ. И въ той самой странѣ, въ которой во имя нравственности мужчину бросили въ тюрьму за его статью о свободной любви, — доктора открыто публикуютъ о своей странной спеціальности. И никто не преслѣдуетъ ихъ. Напротивъ! У нихъ огромная практика. Но иногда уже нельзя избѣжать насчастія. Если американка опоздаетъ къ доктору на какіе-нибудь 4–5 мѣсяцевъ, на свѣтъ появляется самый настоящій ребенокъ. И это большое несчастіе. Съ ребенкомъ уже нельзя предсѣдательствовать на конгрессѣ, и мать терзается этимъ. Но по крайней мѣрѣ она сама не кормитъ его, а посылаетъ мужа въ стойло подоить для него молока.

50 % общей смертности въ Америкѣ ложится на дѣтей до пятилѣтняго возраста. Докторъ Вольфъ, главный докторъ въ одномъ изъ главныхъ госпиталей въ Чикаго, объявилъ вмѣстѣ со своими коллегами, что главной причиной этой неслыханной дѣтской смертности являются матери, нежелающія сами кормить своихъ дѣтей. Изъ ста рожденныхъ дѣтей умираетъ сорокъ, не доживъ до одного года (въ Норвегіи, помнится, десять). Стеклянныя фабрики Соединенныхъ Штатовъ производятъ ежегодно болѣе десяти тысячъ рожковъ.

Когда американцы воспретятъ эмиграцію, у нихъ останутся только однѣ индіанки для поддержанія народонаселенія.

Прекрасныя юныя американки въ возрастѣ 30–35 лѣтъ, взглянуть на которыхъ доставляетъ эстетическое удовольствіе, бытъ-можетъ, каются въ чемъ-нибудь передъ своимъ небеснымъ Вашингтономъ, присутствуя на богослуженіяхъ. Но онѣ производятъ это съ полнымъ самообладаніемъ, онѣ не стараются возвыситься надъ общепринятымъ уровнемъ американской морали, но онѣ и не отталкиваютъ ее. Въ этомъ все дѣло.

XI

Общественные приличія и обычаи

Американскіе обычаи, повидимому, почти тѣ же, что и въ Англіи, особенно въ восточныхъ американскихъ городахъ. Въ Society — обществѣ — англійскія развлеченія, англійская общительность, англійскій спортъ, скачки, собачьи бои, боксъ, охота, игра въ мячъ и крокетъ — все это самыя модныя развлеченія на воздухѣ. Культъ чая и миссіонерство, ростбифъ, приличія, разсужденія о рудникахъ и желѣзнодорожныхъ спекуляціяхъ — любимѣйшія духовныя развлеченія въ салонахъ. Ньюйоркскій щеголь можетъ поспорить съ лондонскимъ дэнди бѣлизной своего бѣлья и своимъ весеннимъ желтымъ пальто. Богатыя бостонскія дамы почти съ такимъ же достоинствомъ, какъ любая лэди, выступаютъ въ салонахъ и съ тактомъ ведутъ бесѣду, пока не запутаются.

Большая часть обитателей западныхъ американскихъ городовъ смѣются надъ англичанами, надъ ихъ банками, надъ ихъ престарѣлой королевой и особенно надъ ихъ англійскимъ языкомъ, на самомъ же дѣлѣ американцы проникнуты необыкновеннымъ почтеніемъ къ Англіи и съ благоговѣніемъ принимаютъ чисто англійскіе приличія и обычаи, занесенные къ нимъ англійскими эмигрантами. Въ Вашингтонѣ это болѣе замѣтно, чѣмъ въ какомъ-либо другомъ мѣстѣ. Молодые и старые члены Society проникнуты англійскимъ духомъ. Часто кажется, что дочь жены вашингтонскаго богача пріобрѣла всѣ британскія черты секретаря посланника, она достаточно медлительна, изящна въ манерахъ, элегантна, сдержанна въ выраженіяхъ и премило шепелявитъ. Если же случится, что подобная особа попадетъ въ Канаду съ какимъ-нибудь неотразимымъ конюхомъ-негромъ своего отца, то на это слѣдуетъ смотрѣть, какъ на атавизмъ, какъ на безсознательный возвратъ къ своему старому я, къ натурѣ янки, которая торжествуетъ надъ воспитаніемъ.

Именно эта природа янки и обусловливаетъ характеръ американскаго обхожденія, отличаетъ его отъ англійскаго и дѣлаетъ его національнымъ; несмотря на свое внѣшнее сходство съ англійскимъ, оно въ своемъ корнѣ все же американское.

Англичане — аристократы, американцы — демократы, и эти различные основные инстинкты и придаютъ различный характеръ обхожденію. Разница чувствуется даже среди учителей чисто американскихъ штатовъ и англійской Канады.

Если ѣдешь по желѣзной дорогѣ и остановишься ночевать въ американскомъ отелѣ, а на слѣдующую ночь въ канадскомъ, то тотчасъ замѣтишь, что въ Канадѣ поклоны почтительнѣе и отвѣты разумнѣе, чѣмъ у янки- Въ самой ничтожной мелочи видна эта разница. Больше искренности въ тонѣ при предложеніи стула, и меньше кровожадности при подаваніи счета. Все это возбуждаетъ симпатію и указываетъ на болѣе высокое духовное развитіе. Въ американцахъ нѣтъ благородства, они демократы съ головы до ногъ, всѣ стоятъ на одномъ чувствѣ, они не привыкли къ благородному обращенію, — словомъ, въ нихъ нѣтъ духовной пластики. Янки можетъ выучитъ наизусть всѣ условія хорошаго тона, онъ можетъ знать формы англійскаго обхожденія, какъ свои пять пальцевъ, но тѣмъ не менѣе въ глубинѣ своего я онъ останется такимъ же обитателемъ преріи, какъ и прежде. У него никогда не будетъ аристократизма духа. Въ жилахъ англичанина течетъ кровь его предковъ-аристократовъ, а американцы не имѣютъ традицій, они только народъ «съ сегодняшняго дня». Американскій народъ, — такъ-сказать, выскочка, самъ себя образовавшій и научившійся обхожденію. Онъ напоминаетъ человѣка съ очень аристократичнымъ именемъ, но съ демократической фамиліей.- Oernstjerne Olsen, (Ершитьерне Ользенъ). — Какъ бы высоко ни подняло его «Ершитьерне» въ глазахъ англійскаго общества, его «Ользенъ» снова тянетъ его назадъ къ его негритянскому происхожденію.