У нас это невозможно - Синклер Льюис

– Шэд!

– Да?

– Вы отнесли ключи от автомобиля на кухню?

– Нет! Я, кажется, оставил их в машине.

– Я вам сто раз говорил, что они должны быть в доме.

– Да? Ну, а как вам понравилась езда мисс Сесилии? Хорошо погостили у старой миссис Пайк?

Теперь он в открытую издевался.

– Ледью, я думаю вас уволить… сейчас же!

– Хорошо. О'кэй, хозяин! Я как раз хотел сказать вам, что мы организуем в Форте второе отделение «Лиги забытых людей» и я буду там секретарем. Платят они, правда, немного… всего только в два раза больше, чем я получал у вас… Очень уж прижимисты… но зато в политике это кое-что значит! Спокойной ночи!

Впоследствии Дормэс с сожалением вспомнил, что, несмотря на всю свою неуклюжесть, Шэд в своей красной вермонтской школе научился прилично писать и владеть цифрами, так что, возможно, он и справится с этой, по существу, фиктивной, должностью секретаря. Тем хуже.

Когда две недели спустя Шэд в качестве секретаря Лиги написал ему письмо с просьбой пожертвовать в пользу Лиги двести долларов и Дормэс отказался, «Информер» стал немедленно терять подписчиков.

XV

Вообще-то я человек довольно мягкий, и многие мои друзья называют «простодушными» мои статьи и речи. Моя мечта – «жить у дороги и быть другом людей». Но я надеюсь, что никто из джентльменов, удостоивших меня своей враждой, ни на минуту не допускает мысли, что, когда я сталкиваюсь с каким-либо страшным социальным злом или нахальным негодяем, я не способен подняться во весь рост и рассвирепеть, как медведь гризли в апреле. Так вот в самом начале своего отчета о моей десятилетней борьбе с ними – в качестве частного гражданина, затем сенатора штата и, наконец, сенатора Соединенных Штатов – я должен сказать, что фирма «Сэнфрэй, Осветительные энергетические установки и топливо» – это – пусть привлекут меня за клевету! – самая низкая, самая подлая, самая трусливая шайка лакеев, подлецов и лицемерных негодяев; это бомбометатели, крадущие баллотировочные шары, подделывающие счета, дающие взятки, подкупающие лжесвидетелей, нанимающие штрейкбрехеров, и вообще это самые последние жулики, лгуны и плуты, которые все время старались воспрепятствовать избранию честного слуги народа – мне, правда, всегда удавалось побить их, – так что мое негодование и возмущение этими кровожадными клептоманами имеет не личный, а чисто общественный характер.

«В атаку». Берзелиос Уиндрип.

В среду 6 января 1937 года, ровно за две недели до вступления в должность, вновь избранный президент Уиндрип объявил о назначении членов кабинета и дипломатов.

Государственный секретарь – его бывший секретарь и уполномоченный по делам печати Ли Сарасон, занявши также пост верховного маршала, или главнокомандующего армией минитменов; организация эта – под видом невинного спортивного клуба – стала постоянной.

Министр финансов – некий Уэбстер Р.Скиттл, президент процветающего «Национального банка пушнины и кожи» в Сент-Луисе. Мистер Скиттл привлекался к суду за сокрытие от правительства своих доходов из нежелания уплачивать подоходный налог, но его кое-как оправдали, и, как говорили, во время предвыборной кампании он сумел представить весьма веские доказательства своей веры в Бэза Уиндрипа как спасителя «Забытых людей».

Военный министр – полковник Оссиола Лутхорн, в прошлом редактор «Аргуса», издававшегося в Топике (Канзас), и «Журнала галантерейных и модных товаров»; в последнее время он крупно спекулировал земельными участками. Чин его был связан с его положением в почетной свите губернатора Теннеси. Он долгое время был другом и соратником Уиндрипа.

Все очень сожалели, что епископ Пол Питер Прэнг отказался от поста военного министра в письме, в котором он называл Уиндрипа «своим дорогим другом и коллегой» и утверждал, что ему действительно не надобно никакого поста. Вскоре такое же сожаление вызвал отказ отца Кофлина от поста посланника в Мексике; он не прислал письма, ограничившись загадочной телеграммой: «Опоздали ровно на шесть месяцев».

Было создано новое Министерство просвещения и общественных отношений. В течение нескольких месяцев Конгресс все не мог собраться обсудить законность этого мероприятия, а между тем пост нового министра с блеском занимал Гектор Макгоблин, доктор медицины, доктор философии, почетный доктор литературы.

Сенатор Порквуд милостиво согласился занять пост генерального прокурора, и все остальные должности были также заняты людьми, которые хотя и очень энергично поддерживали чуть ли не социалистические проекты Уиндрипа относительно распределения чрезмерно больших состояний, но были тем не менее известны как люди вполне здравомыслящие и отнюдь не фанатики.

Поговаривали, хотя Дормэсу Джессэпу так и не удалось этого установить, что Уиндрип перенял у Ли Сарасона испанский обычай избавляться от нежелательных друзей и от врагов путем назначения их за границу, предпочтительно подальше. Как бы то ни было, послом в Бразилию Уиндрип назначил Герберта Гувера, который принял этот пост без особого восторга; послом в Германию – сенатора Бора; губернатором Филиппин он назначил сенатора Роберта Лафолетта, отказавшегося принять это назначение.

Послами в Англию, Францию и Россию назначены и не больше не меньше, как Эптон Синклер, Мило Рено и сенатор Бильбо из Миссисипи.

Эти трое неплохо провели время. Мистер Синклер чень понравился англичанам, проявив настолько горячий и дружественный интерес к их политическим делам, что открыто поддерживал независимую лейбористскую партию и выпустил очень живую брошюрку под названием «Я, Эптон Синклер, утверждаю, что премьер-министр Уолтер Эллиот, министр иностранных дел Антони Иден и первый лорд Адмиралтейства Нэнси Астор – все они лгуны и отказались принять великодушно предложенные мною советы». Мистер Синклер вызвал также немалый интерес в английских светских кругах, ратуя за парламентский акт, запрещающий ношение вечерних туалетов и охоту на лисиц (кроме охоты с дробовиком); во время официального приема в Букингэмском дворце он тепло пригласил короля Георга и королеву Мэри приехать жить в Калифорнию.

Мило Рено, агент по страхованию и бывший президент Национальной ассоциации по организации отдыха на фермах, которого все французские роялисты сравнивали с его великим предшественником Бенджаменом Франклином за его прямоту и откровенность, стал самым популярным человеком в международных кругах Парижа, департамента Нижние Пиренеи и на Ривьере; однажды его сфотографировали, когда он играл в теннис на Ривьере с герцогом де Тропец, лордом Ротермиром и доктором Рудольфом Гессом.

Но, пожалуй, лучше всех повеселился сенатор Бильбо.

Сталин сам просил его совета (зная, что у Бильбо большой опыт по «стабилизации» в штате Миссисипи) относительно насаждения культуры среди несколько отсталых туземцев Таджикистана, и совет посла оказался настолько ценным, что его превосходительство Бильбо был приглашен присутствовать на военном параде в Москве 7; ноября; он находился на одной трибуне с самыми высокими представителями бесклассового государства Это было большое торжество для его превосходительства. Сам главнокомандующий не выдержал и упал в обморок после того, как проследовало 200 тысяч советских пехотинцев, 7 тысяч танков и 9 тысяч самолетов; Сталина вынуждены были унести домой после того, как он просмотрел 317 тысяч; но посол Бильбо был на своем месте на трибуне, когда проходил самый последний из 626 тысяч солдат, причем все они отдавали ему честь, так как принимали его за посла Китая; а он без устали подпевал им и отвечал на их приветствия (по 14 в минуту).

Гораздо меньшим успехом он пользовался позднее, когда на собраниях хмурых членов Ассоциации англоамериканских эмигрантов, бежавших в Россию от империализма, он спел сочиненный им самим куплет, казавшийся ему очень забавным:

Вставай и драпай без оглядки,Трудящийся раб СССР.У Бильбо дома все в порядке,Любой слуга – миллионер.

Миссис Аделаида Тарр-Гиммич после своей вдохновенной кампании в пользу мистера Уиндрипа публично выражала неудовольствие по поводу того, что ей не предложили ничего лучшего, чем место в таможне в Номе, на Аляске, хотя его предлагали ей очень настойчиво. Она потребовала, чтобы специально для нее было создано Министерство по домоводству, охране детей и борьбе с пороком. Она угрожала, что станет джефферсоновкой, республиканкой, коммунисткой, но в апреле стало известно, что она пишет в Голливуде сценарий для грандиозной картины под названием «Они сделали это в Греции». Желая оскорбить и бесхитростно повеселиться, вновь избранный президент назначил Франклина Д. Рузвельта послом в Либерию. Противников мистера Рузвельта это сильно потешало, а газеты оппозиции поместили карикатуры, на которых Рузвельт с несчастным видом сидел в хижине из пальмовых листьев. НРА было на вывеске перечеркнуто и вместо этого поставлено США. Но мистер Рузвельт с такой любезной улыбкой отклонил назначение, что шутка как-то не удалась.