Моя Нирвана - Инна Инфинити
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как была в детстве бедной родственницей и несчастной сироткой, так ею и осталась.
Достаю из кармана свой телефон и звоню ей. Гудки идут, но никто не отвечает. Убираю смартфон обратно и смотрю в задумчивости на вход в подъезд. Затем оглядываю двор.
Я помню его. Это тот самый двор, в который мы приехали с родителями на машине, когда отец первый раз показал мне Лизу и сказал, что она моя сестра. И это тот самый подъезд, в который он за ней заходил.
Потом я был тут еще один раз, когда мне было лет 8. Родителям надо было уехать куда-то по делам, а меня оставить было не с кем, поэтому отец не придумал ничего лучше, чем отвезти меня к Лизиной матери, чтобы она за мной присмотрела.
Я провел тут целый день. Мелкая бесячая Лиза заставляла меня смотреть с ней «Русалочку», аргументируя это тем, что я нахожусь у нее дома и должен делать, что она говорит. Но Лизина мать отвела меня в другую комнату и включила мне «Человека-Паука».
Что-то заставляет меня зайти в подъезд. Черт, я даже откуда-то знаю наизусть код домофона. Набираю цифры, дверь пикает и открывается. Я узнаю этот подъезд, побеленный в светло-зеленую краску. Хотя сколько лет прошло? Шестнадцать? Мне тогда было 8, сейчас 24.
Вызываю лифт. Маленькая железная кабинка тут же открывается. Жму 7 этаж. Помню все, как будто это было вчера. Выхожу на знакомой лестничной площадке. Передо мной три двери. Мне нужна левая, сделанная под красное дерево. Медленно приближаюсь к ней и останавливаюсь. Просто смотрю.
У меня какое-то чертово дежавю. Почему я все это помню?
Вот отец заводит меня и знакомит с тетей Олей, Лизиной матерью. Я сразу отмечаю, что мелкая Бестия очень на нее похожа, а на отца нет. Лишний раз убеждаюсь, что никакая она папе не дочка, а какая-то непонятная девочка, о которой он зачем-то заботится.
Тетя Оля провожает меня мыть руки, потом заводит на кухню. Лиза явно довольна тем, что я на ее территории и должен делать то, что она говорит. Ее мать кладет передо мной блин с творогом и наливает чай, а потом отводит нас в комнату Бестии и включает дебильную «Русалочку».
И в этот момент я понимаю, что мне интересно узнать, как живет Лиза. У нас дома у нее нет своей комнаты, а в Золотом ручье она мало вещей хранит. Здесь же все завалено ее одеждой, игрушками, книжками. Пока Лиза не отрываясь следит за мультиком, я с огромным любопытством рассматриваю ее комнату.
У нее светло-розовые обои, кровать принцессы с балдахином, много плюшевых медведей, единорогов и кукл. Я узнаю половину из них: каждый раз, когда папа водил меня в детский магазин, помимо моих машинок, самолетов и железных дорог, он обязательно покупал еще какую-нибудь девчачью игрушку, а я удивлялся, зачем. Мне розовые единороги не нужны, а Ирочка тогда еще не родилась. Значит, он покупал их для Лизы.
За что он так ее любит? Она же нам чужая, думал восьмилетний я.
Быстро трясу головой, прогоняя так некстати всплывшее воспоминание. Снова достаю из кармана телефон и зачем-то звоню Лизе. И каково же мое удивление, когда через входную дверь квартиры, я слышу рингтон ее смартфона.
Значит, Бестия дома!
Я звоню и звоню, слушаю через дверь мелодию, а она не отвечает! Меня охватывает злость. Что происходит вообще? Какого хрена она не берет трубку?
Несколько раз сильно стучу в дверь.
— Лиза, я слышу твой телефон и знаю, что ты дома! — кричу. — Открой дверь, иначе я ее выбью.
В ответ мне тишина. Я злюсь еще больше. Что за спектакль она устроила? Почему нельзя взять трубку?
— Лиза, я считаю до трех, — громко предупреждаю. За дверью в соседнюю квартиру раздается лай собаки.
— Один, — начинаю отсчет.
А потом в голову приходит неожиданная мысль: а что если с Лизой что-то случилось??
Вдруг она лежит без сознания? Или вообще мертвая?
Меня обдает такой волной ледяного ужаса, что, кажется, останавливается сердце. Быстро моргаю, пытаясь отогнать панику, но это не помогает. В жилах будто кровь стынет.
Я отхожу на несколько шагов и готовлюсь с разбега выбить дверь ногой, как вдруг замок щелкает и в проходе показывается разъяренная Лиза. Смотрю в ее перекошенное от злости лицо и облегченно выдыхаю: цела, невредима, жива.
Я настолько рад тому, что с ней все в порядке, что даже не сразу замечаю, как она выглядит. Но когда мой взгляд проходится по ее нижнему белью, я на секунду теряю дар речи. Просто стою и пялюсь, как от злости часто вздымается ее грудь в этом белом кружевном лифчике.
— Лиза, кто там? — раздается из квартиры мужской голос.
Входная дверь открывается еще шире и рядом с Лизой становится незнакомый парень в джинсах и с голым торсом. Он застегивает ремень прямо на ходу.
Мгновение я растерянно перевожу взгляд с нее на него и с него на нее. А когда до меня доходит, почему Лиза не брала трубку, кулаки сжимаются сами собой.
Глава 23. Ярость
— А ты кто такой? — обращается ко мне довольно наглым тоном этот парень. — И почему ты ломишься домой к моей девушке?
Мне с трудом удается контролировать ярость. Я чувствую, как дергаются желваки у меня на щеках. Ноги не слушают приказ мозга стоять на месте и сами делают шаг по направлению к этому типу.
— Дим, я разберусь, — Бестия явно чувствует, что запахло жареным, и решает вмешаться. Бросает на меня беглый взгляд и тянет этого придурка за руку назад в квартиру.
— Нет, Лиза, это я разберусь, а ты иди оденься, — он оттаскивает
