Операция «Соло»: Агент ФБР в Кремле - Джон Бэррон

В ходе своих частных бесед в Москве в марте и апреле Моррис выведал еще кое-какие секреты. «Коллективное руководство» Советского Союза разваливалось, и каждый из его членов думал о том, как с помощью интриг добиться для себя неоспоримой власти. Победителем в этой скрытой борьбе за власть почти наверняка будет Брежнев. Под его руководством Советский Союз, вероятно, будет стремиться избегать конфронтации и поддерживать ровные отношения с Соединенными Штатами, в то же время не прекращая усилий по ослаблению американского влияния и продолжая идеологическую войну против США. Он сделает все возможное, чтобы нанести ущерб Соединенным Штатам во Вьетнаме, избегая риска ввязаться в войну.

Вскоре после того как Моррис и Ева в конце апреля вернулись домой, ЦРУ назвало отчет, содержавший эти сведения, «наиболее ценным из всех когда-либо поступивших разведывательных донесений, касающихся Советского Союза».

Как бы ни было важно знать, кто станет вероятным руководителем Советского Союза и что он предпримет, в долгосрочном аспекте для Фреймана куда важней казались собранные обширные сведения о советско-китайском расколе, и он задавался вопросом, насколько полно важность этих сведений доведена до тех, кто планирует политику.

Штаб-квартира запретила ему, Бойлу и Моррису излагать в отчетах свое мнение или проводить анализ информации.

— Мы занимаемся расследованиями, — сказали им.

Это было действительно так, и именно в этом, на взгляд Фреймана, заключалась потенциальная проблема. Как организация, занимающаяся расследованиями, ФБР в то время не имело своего аналитического подразделения, задачей которого стали бы оценка и сопоставление фактов, чтобы выделить их общую основу или глобальный характер. К тому же Фрейман не был уверен, что отчеты передаются туда и тем, кому следует.

Поэтому Фрейман попросил Бойла собрать все копии отчетов «Соло» насчет Китая, начиная с 1958 года. На основе этих отчетов и других материалов, которые передал ему Бойл, он изложил историю советско-китайского раскола, обрисовав четкую картину постепенного ухудшения взаимоотношений, превратившего союзников во врагов. Собранные вместе достоверные и последовательные отчеты, которые процитировал Фрейман, показывали, почему отношения между Советским Союзом и Китаем не улучшатся и почему вместо этого они станут еще более враждебными.

Фрейман направил свой материал в Вашингтон в качестве скорее отчета, чем анализа, приписав, что составил этот документ в свободное время. Штаб-квартира тотчас же послала копию с агентом в Белый Дом, откуда вскоре ответили почти буквально следующее: «Вот теперь это настоящие разведданные; это те самые выдающиеся сведения, которые вы способны добывать; это то, что нам нужно».

Впоследствии ФБР попросило Бойла, используя консультации Морриса, составить анализ или комментарий к некоторым отчетам, событиям или проблемам. Став начальником Бойла, Джим Фокс дал разрешение им с Моррисом анализировать или комментировать все, что угодно, не ожидая запросов от штаб-квартиры. И до самого конца Моррис одновременно работал аналитиком и на ФБР, и на Политбюро ЦК КПСС.

Вскоре после описанных выше событий Фрейман по собственной инициативе и из чувства долга сделал нечто оригинальное, принесшее важные и долгосрочные выгоды; то, что все поначалу сочли неверным шагом: ушел в отставку.

Он был в расцвете своей карьеры, в отделении ФБР в Чикаго его любили и почитали, и он любил свою работу. Операция, крестными отцами которой они с Берлинсоном стали больше десяти лет назад, приносила такую эффектную информацию, что Белый Дом, Государственный департамент и ЦРУ нетерпеливо требовали все больше и больше разведданных. Как сказал Бойл, «сенсация стала рутиной». Если Моррис и Джек останутся живы, то можно было ожидать, что будущие результаты окажутся еще более эффектными. Моррис налаживал тесные личные отношения с Брежневым; тому доставляло удовольствие напрямую общаться с обаятельным человеком, которого Советы давно считали своим самым выдающимся агентом. Моррис также сохранил свои давние дружеские связи с Сусловым и Пономаревым, по-прежнему самыми осведомленными и влиятельными людьми в Советском Союзе. Возникни такая необходимость, он смог бы непосредственно обратиться к своему старому знакомому Юрию Андропову, председателю КГБ. А еще он был первым заместителем и доверенным лицом Гэса Холла, который зависел от них с Джеком в том, что ценил больше всего, — в деньгах.

После пятнадцатой миссии «Соло» Фрейман и Бойл впервые представили себе ослепительную возможность, выходившую далеко за рамки обычного сбора информации. Джек сумел поколебать стереотип мышления Пономарева, убедив его отменить решение КГБ; он повлиял на Кастро, склонив его установить прямые контакты с американской компартией. Если Джек мог воздействовать на решения и поведение коммунистических вождей, которые не слишком хорошо ему были знакомы, то на что же тогда способен Моррис, для которого советские лидеры были друзьями?

Но все-таки Фрейман размышлял как профессиональный спортсмен, который предпочитает прекратить выступления до того, как начнут убывать его силы. Для них с Бойлом не была редкостью работа по семьдесят часов в неделю; причем в ходе этой работы им иногда приходилось принимать мгновенные решения по вопросам в буквальном смысле жизни и смерти. Он опасался, что с возрастом не сможет постоянно сохранять остроту ума и энергию, которых требовала операция «Соло».

Или взять Бойла. Отчасти для того, чтобы приемные дети росли в более благополучной среде, отчасти чтобы быть поближе к аэропорту О’Хара Бойл купил дом в пригороде неподалеку от Фреймана. Они часто вместе ездили на электричке, и Фрейман, известный своей проницательностью, стал понимать Бойла лучше, чем любой другой, кроме Морриса Бойл мог презирать условности, проявлять необузданность характера и буйный темперамент. Многие ли усыновляют черных детей и поселяют их в округе, населенном только белыми? Многие ли агенты ФБР в обеденный перерыв ходят молиться в церковь? Многие ли добровольно вызовутся совершить больше двухсот боевых вылетов и заслужить шесть боевых наград за десять месяцев непрерывных боев? Многие ли станут рисковать своей карьерой, угрожая набить морду своим начальникам? Но ведь операция «Соло» сама по себе не вписывалась в привычные рамки, была безрассудной и требовала решительности. Ведь она была нацелена против самых жестоких убийц и деспотов в человеческой истории. Своим интеллектом Бойл завоевал уважение Морриса, который все более проникался к нему отцовскими чувствами, Ева души в нем не чаяла, и он был безгранично предан «Соло».

Убежденный в том, что вверяет Морриса и Еву в заботливые и талантливые руки, Фрейман бодро со всеми распрощался и никогда больше не позволил себе вмешиваться в операцию, которая стала наивысшим достижением его карьеры. Теперь Бойл стал основным лицом, направлявшим работу Морриса и Евы, и оставался им до самого конца операции «Соло». Хотя он всегда находился в подчинении своего руководства — специального агента по Чикаго и штаб-квартиры, он сам принимал большинство повседневных оперативных решений касательно Морриса и Евы и готовил проекты всех отчетов по собранным ими разведданным.

Секретные сведения, которые по крупицам собирал Моррис, общаясь с Брежневым, Сусловым, Пономаревым и другими членами Политбюро в ходе последующих трех визитов в Москву, подтвердили выводы Фреймана в такой степени, что он стал казаться новым пророком. В октябре и ноябре 1965 года Советы цифрами и фактами убедили Морриса, что делают все возможное для оказания военной и политической помощи Вьетнаму. Затем ему вручили перевод письма китайской коммунистической партии и правительства, с тем чтобы он передал его Холлу.

«По правде говоря, мы не можем вам доверять. Мы и другие братские страны усвоили горькие уроки прошлого из порочной практики Хрущева устанавливать свой диктат под предлогом оказания помощи. Трюк, который вы сейчас разыгрываете с вьетнамской проблемой, тем более не пройдет. Китай не станет одной из ваших провинций. Мы не можем принять ваш диктат. И не станем помогать навязывать ваш диктат другим.

Последние месяцы мы внимательно наблюдали за вашей позицией по вьетнамской проблеме. Целый ряд фактов привел нас к выводу, что вы проводите политику умиротворения Соединенных Штатов, пытаясь заключить политическую сделку с американским империализмом и предать освободительную борьбу вьетнамского народа. Вы проводите политику великодержавного шовинизма по отношению к братским странам, пытаясь навязать им свой военный диктат и впрячь их в колесницу советско-американского сотрудничества нацеленного на мировое господство. Ваше предложение о проведении встречи в верхах между Вьетнамом, Китаем и Советским Союзом явилось важным шагом по пути политики умиротворения и великодержавного шовинизма. С помощью такой встречи вы намеревались завлечь нас в ловушку, чтобы заручиться правом выступать от имени Вьетнама и Китая в ваших интригах на международной арене, упрочить вашу позицию в политическом торге с американским империализмом и сколотить капитал для обмана революционных народов земного шара…