Я твоя черная птица - Елена Федина

Это была долговая расписка Леонарда.

20

— Я недоволен тобой, — сказал Мим у меня в мозгу.

Я вздрогнула и уронила вилку.

— Где ты?!

— Иди к реке.

Я встала и пошла к реке. К тому месту, где недавно выходила из воды. Мим ждал меня, сидя на бревне, на песке перед ним чернело костровище. Приближался рассвет.

— Ты так рано, Мим!

На самом деле у него было какое-то длинное имя, но я не могла его произнести.

— Потому что ты ведешь себя недопустимо, — сказал он, — тебя одолевают сильные эмоции, ты уже показалась людям и собираешься пренебречь своими обязанностями.

— Неправда…

— Правда. Мне лгать нельзя, Веста.

— Что же мне делать?

— Помнить, кто ты. И не отступать больше от правил. Иначе с тобой будет то же, что и с Севелиной с Кренгра.

— А что стало с ней?!

— Мы нашли ей замену. А так как ей было уже за двести лет, она умерла сразу же.

— Значит, ее больше нет?..

— Тебе тоже не стоит никого любить, тем более что объект, который ты выбрала, этого не достоин.

— Это мне самой решать, достоин он или нет!

— Ты ничего не решаешь, Веста. Ты либо черная птица, либо — ходячий труп. Твой возраст ведь превышает продолжительность жизни на этой планете.

— Я в это не верю, — сказала я.

Мим не собирался меня жалеть.

— Когда поверишь, будет поздно. Впрочем, я здесь не для того, чтоб угрожать тебе. А чтобы тебе помочь.

— Чем?

— Я могу избавить тебя от твоих эмоций. И от любви в том числе.

— Нет!

— Ты же этого хотела.

— Нет… теперь не хочу.

— Но тебе придется с этим справиться.

— Я знаю. Я справлюсь.

— Сама?

— Сама, — сказала я хмуро, Мим загнал меня в полный тупик.

— Мне, конечно, было бы спокойней, если б ты стала прежней, — сказал он.

— То есть настоящим ходячим трупом?

— Рассудительным, хладнокровным человеком. Но раз ты не желаешь, я не могу тебя насиловать. Живи, как хочешь, но знай, что за свое неповиновение ты расплатишься. Это не угроза, Веста. Это неизбежность.

Мы сидели на бревне, я тыкала в песок сломанной веткой и напряженно искала выход из тупика.

— Мим! Неужели мне придется убить его? Ведь я уже убила Филиппа, и Людвига-Леопольда! Сколько можно?!

— Его — в первую очередь, — услышала я.

— Но почему?!

— Он слишком много знает.

— Кто он, Мим? Откуда он взялся? Он не ваш?

— Нет, он не наш.

— Он из мертвого города, что на болотах, да?

— Да.

— Господи, ну объясни же мне, что это за город?!

И пока он молчал, я даже сломала свою палку.

— Это всего лишь часть большого города, — узнала я наконец, — крохотная его часть, которая во время эксперимента сдвинулась в прошлое. Веков на пятнадцать. У вас на болотах лежит кусок будущего.

— Боже… — я даже не сразу поняла, что это значит, да и как я могла понять! — Так Веторио из будущего?!

— Да. И даже не из моего периода. И он мне тут совершенно не нужен.

— Скажи… — меня, в общем-то, волновало только одно, — а он не виноват в этой катастрофе?

— Он? Нисколько.

Мим встал.

— Мне пора.

— Подожди! — взмолилась я, мне казалось, что не всё еще сказано и решено, и можно найти какой-то выход, — а как же я?!

— Наш сеанс и так затянулся, — сказал он, — а за себя не бойся, у тебя есть инстинкт, не противься ему, он всё сделает сам, к тому же я его усилил предельно.

— Спасибо, — пробормотала я.

Пятнадцать веков, полторы тысячи лет разделяли меня с Веторио! Да, он не был богом, но он жил в далеком прекрасном мире, где возможно все: где за несколько монет можно купить красоту и молодость, где актрисы не гримируются, а просто меняют внешность, как им надо, где белые ажурные дома и полированные улицы, и где существует масса чудес, о которых я и понятия не имею… почему он терпит, когда его бьют по лицу, почему?!!! Не верю, что у них там так принято! И что ему, в конце концов, нужно в нашем замке?!

Пир продолжался. Я пробралась сквозь танцующие пары, в голове звучала бодрая музыка:

"О, кудесник, старый седой

На вопрос мой ты не посетуй,

О, кудесник старый седой,

Что мне делать, ты посоветуй…"

Вот именно, что мне делать? Разлюбить Веторио, или рассыпаться в прах? Или заклевать его и возненавидеть всё вокруг?

Он сидел на подоконнике и безразлично крошил голубям пирог. Никто к нему не подходил, как к заговоренному. Я встала рядом, в глазах было темно.

— Уезжай отсюда немедленно, — сказала я требовательно и зло, — куда угодно, только подальше от этих мест. Тебя здесь всё равно убьют, ты что, не понимаешь?

— Я тебе так осточертел, Веста? — усмехнулся он.

— Не мне. И ты сам знаешь, кому.

— Никуда я не уеду, — заявил он, — Никуда! Мне здесь слишком хорошо.

— Что?! — я не поверила собственным ушам, — тебе здесь хорошо?

— Ты можешь удивляться, сколько угодно, — сказал он равнодушно, — но я никогда не был так счастлив, как здесь и сейчас. Даже при Леонарде. Пойми это наконец.

— Как же мало тебе надо!

— Откуда тебе знать, что мне надо?

У него была какая-то своя правда и причина, но у меня в голове не укладывалось, как можно, когда тебя убивают, делают из тебя шута и разбивают лицо в кровь, чувствовать себя счастливым! Я думала, он всё терпит ради какой-то цели, а ему, оказывается, расчудесно! Ему это нравится, он счастлив!

— Ты слишком гордая, Веста, и судишь по себе.

— Черт с тобой, — сказала я раздраженно, — если у тебя нет ни капли самолюбия, это твое дело, но жизнь-то тебе дорога?

— Естественно.

— Так вот знай, если ты не уберешься отсюда, ты погибнешь. Это я тебе обещаю.

— Леонард меня убить не сможет, — самоуверенно заявил Веторио.

— Тебя убьет не Леонард, — сказала я мрачно, и он наконец взглянул на меня с тревогой.

— Вот так даже?

— Уходи, — попросила я уже мягче, — умоляю тебя, уходи отсюда и никогда не появляйся больше…

От полной безысходности в моих глазах защипало, как у меня еще хватало сил гнать его от себя? Веторио спрыгнул с подоконника и стряхнул с себя крошки.

— Не плачь обо мне, Веста! — сказал он бодро, — кто-нибудь меня да спасет! Черная птица, например!

— Не спасет она тебя…

— Ты что, не видела?

— Их две, Веторио. Одна спасает, а другая убивает.

Я думала, так ему будет понятнее. Он и правда что-то понял и пронзительно на меня посмотрел.

— И обе тебе подчиняются?

— Не выдумывай, — нахмурилась я, — просто я живу тут долго и кое-что о них знаю.