Вик Разрушитель 6 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

* * *

— Еще и пятьсот тысяч? — сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, всхлипнул Влад, услышав мой рассказ о встрече с купцом. — Ну вы и дали жару, Андрей Георгиевич! Вдвое больше запросили, чем потратили на ремонт дома!

— Так затраты нужно отбивать, — я пожал плечами.

— С одной стороны похвально, что ты, господин, самостоятельно решаешь возникающие проблемы, — задумчиво произнес Куан. — А с другой — не поднимешь ли против себя тех, кто вложил деньги в проект? Среди строительных компаний есть такие монстры, что могут пережевать и проглотить даже высокородных, не поморщившись. Мало нам войны с дворянами, так еще и купеческая гильдия начнет пакостить. Отцу точно не понравится такой расклад.

— Куан, не все так страшно, — отмахнулся я. — Если договоримся, то за три месяца я спокойно перевезу мастерскую в Сокольники и подыщу в Москве разорившуюся студию. Выкуплю ее и буду дальше раскручивать Анжелику вместе с другими молодыми талантами. Да и деньги получу. Кто же знал, что история с Ушатыми преподнесет мне такой подарок в виде особняка.

Я понимал, насколько мои планы зыбки и держатся на тонкой ниточке неопределенности. Неизвестно, как отреагирует на новые песни Анжелики «золотая» молодежь Москвы, сможет ли Гена Берг за два оставшихся месяца создать прототип нового УПД. Пожалуй, за экзоскелет я переживал больше всего. Не терпелось опробовать его в действии, протестировать слабые узлы, исправить косяки. И как везти бронекостюм за границу? Лида уверяла, что все организационные и технические вопросы возьмут на себя Мстиславские. Насколько мне известно, «скелеты» поедут раньше нас в контейнерах и будут дожидаться в Венеции в русском консульстве. Все равно, боязно что-то.

— Ты же все равно доложишь отцу, — я посмотрел на Куана. Его лицо было сокрыто полутьмой салона, но в глазах сверкнули желтые зрачки. Стало немного не по себе.

— Я твой слуга, княжич, — он склонил голову, осознав, почему я напрягся. — И готов делать то, что ты прикажешь. Беспрекословно.

— Спасибо, Куан, я всегда доверял тебе, — стараюсь скрыть эмоции и справляюсь с дрогнувшим голосом. Мне достаточно того, что сказал наставник. И знаю: он действительно готов отдать свою жизнь за меня, а не за Главу Рода — моего отца.

Глава 6

На большой перемене, когда лицеисты потянулись в столовую, меня перехватила Арина Голицына. Она, как всегда, выглядела эффектно, особенно в брючном костюме светло-зеленого цвета. Под распахнутым пиджаком виднелась белоснежная блузка, туго натянутая на высокой груди. Княжна как будто намеренно демонстрировала позволительную небрежность, отчего ребята старших классов судорожно глотали слюни. Знаю, многие из них старались произвести впечатление на завидную невесту рода Голицыных, но безуспешно. Арина оставалась со всеми в ровных отношениях. Надо было видеть их физиономии, когда Глава учебного совета помахала мне рукой, чтобы я подошел. Такую лавину эмоций я еще не встречал. Столько чужой зависти, удивления, злости и досады одновременно захлестнули мой разум, отчего на мгновение стало неудобно и плохо. Но справился.

Еще хуже было ощущать взгляд прищуренных глаз Вероники и Нины, которым взбрело в голову попросить меня сопроводить их до столовой. Мишка Кочубей возбужденно пихнул кулаком куда-то в предплечье и оскалился в довольной улыбке.

Лида оставалась спокойной, только сверкнула глазами, в которых таилось невысказанное «ну-ну, все равно от меня никуда не денешься». И что все так возбудились?

Оставив друзей, я направился к княжне, ждущей меня возле окна, но остановился в двух шагах, соблюдая своеобразный этикет. Показывать другим, что у нас есть свои тайны, мы не собирались.

— Добрый день, Арина Васильевна! Выглядите на все двести!

Губы Голицыной, умело подкрашенные карминовой помадой, едва заметно дрогнули в уголках, но лицо оставалось бесстрастным, как и подобает настоящей княжне, умеющей сдерживать настоящие чувства.

— Благодарю вас, Андрей Георгиевич, — она наклонила голову, демонстрируя аккуратную и стильную прическу. — Гляжу, вы начинаете осваивать уроки тонкой лести.

— В моих словах нет ничего подобного, — возразил я. — Вас очень трудно игнорировать. Когда вы меня окликнули, я отчетливо слышал хруст шейных позвонков у большинства юношей выпускного года. И очень испугался за их состояние.

— Шейных позвонков или самих юношей?

— Конечно же за позвонки, — ответил я убежденно. — А вы о чем подумали?

Арина быстро приложила ладонь ко рту, чтобы скрыть смех.

— Ну, довольно, Андрей Георгиевич, — справившись с весельем, она превратилась в деловую леди. — Сегодня у вас встреча с одним из учредителей… понимаете, о чем я говорю?

— Да. Продолжайте, — сердце забилось от возбуждения.

— Меня попросили представить вас этому человеку. Будет вроде собеседования. Сразу скажу: шансов, что пилота «механика» допустят до боев, очень мало. Мне на это намекали весьма откровенно. Не стану говорить банальности вроде «постарайтесь ему понравиться» или «не болтайте лишнего» — все это глупо и непродуктивно. Просто смотрите по ситуации.

— Когда встреча?

— В четыре, — Арина изящно сдвинула манжету блузки и посмотрела на левое запястье, где блеснули золотом часики. — Ваши занятия заканчиваются в половине второго. Мне придется задержаться… ненадолго. Сделаем так. Вы на своей машине отъезжаете от лицея и останавливаетесь в двух кварталах отсюда. Кафе «Балерина в шоколаде» знаете?

— Да, иногда проезжаем мимо него.

— Название, конечно, претенциозное, — фыркнула девушка. — Настоящие балерины обиделись бы на столь тонкий намек на их тяжелую артистическую жизнь.

— Ага, сладкого не есть, строгая диета, — подхватил я. — Так, и что дальше?

— Зайдете туда и будете ждать моего звонка, — вдохновленно развивала конспирологию Голицына. — Как только позвоню, выходите на улицу и садитесь в мою машину. Не нужно, чтобы ваш внедорожник с родовым гербом светился там, куда мы поедем.

— Охрана рогом упрется, — возразил я.

Девушка поморщилась от подобной вульгарности, но сдержалась от замечания.

— В принципе, я могу и на «Фаэтоне» поехать вслед за вами, — торопливо добавил я.

— «Фаэтон» слишком ярок и заметен, да и многие уже знают, кто в этом авто разъезжает. Да-да, сударь, ваша персона тщательно изучается и анализируется службами тех родов, которые хотят породниться с Мамоновыми.

— А я думал, что у меня только враги, — пробормотал я польщенный открывающимися перспективами.

— С врагами разбирайтесь сами, Андрей Георгиевич, — все-таки улыбнулась Голицына. — У вас хорошо получается.

И на что это княжна намекает? Неужели Голицыны получают некоторую информацию по моим похождениям? Или Захарьины где-то проговорились?

— Все понятно, буду ждать вашего звонка, — я энергично кивнул на прощание, видя, что девушка куда-то торопится.

Мы разошлись в разные стороны. Она зацокала каблучками по коридору, уводящему к лестнице, а я пошел в столовую. Хотел уже пристроиться в очередь, чтобы набрать себе еды, но Мишка окликнул меня и замахал рукой, призывая сесть за стол, оккупированный нашей компанией.

— Садись, на тебя уже взяли, — Кочубей подвинулся, и я сел между ним и Данькой Захарьиным. — Нина сообразила. Сказала, что пока в очереди отстоишь, перемена кончится.

— Спасибо, это так мило, — я посмотрел на улыбающуюся Захарьину и снова чувство вины царапнуло по сердцу. Хотя, в чем же я виноват? Да в том, что участвовал в дешевом спектакле, разыгранном ГСБ. И ведь не оттолкнешь девчонку, тянущуюся ко мне всей душой. Чего здесь больше: благодарности или тонкого расчета взрослых, играющих с нами как с котятами? А еще этот взгляд Вероники, прожигающий насквозь как расплавленная капля металла. Раздраженный и отчаянный одновременно. Ох, девчонки, если бы вы знали, что главный претендент на мою руку и сердце находится рядом с вами, скромно помалкивая, здесь уже полыхал бы вулкан страстей.