Освобождённая возлюбленная - Дж. Уорд

— У тебя же вроде отгул на эти выходные, шеф.

— Я вернулся. — К счастью, Голдберг не спрашивал о результатах забега. Опять же, он не знал, что здесь есть новости, какими Мэнни мог бы поделиться. Никто понятия не имел о том, чем занимался Мэнни за больничными стенами, преимущественно потому, что он никогда не думал, что это важно по сравнению с их работой.

Почему вдруг его жизнь оказалась такой бессмысленной?

— Подбросить? — спросил главврач травматологии.

Боже, он скучал по Джейн.

— Эээ… — Какой там вопрос? Да, точно. — Я принял Мотрина… справлюсь. Пиши, если понадоблюсь. — По пути к выходу, он похлопал Голдберга по плечу. — До завтра, до семи утра ты тут главный.

Ответ Голдберга остался незамеченным.

Как оказалось, такова была тема сегодняшней ночи. Мэнни совсем ничего не воспринимал, когда нашёл северные лифты и спустился на одном из них на парковку… как будто тот последний заход боли отправил в нокаут всё, кроме ствола его мозга. Выйдя из лифта, он начал переставлять ноги, пока не дошёл к своему месту…

Где, чёрт возьми, его машина?

Он огляделся. Всем главам отделений выделялись свои парковочные места, и «Порше» на месте Мэнни не было.

Как и ключей в кармане формы.

И единственной хорошей новостью было то, что когда он здорово рассердился, головная боль окончательно отступила… хотя это точно Мотрин постарался.

Где. Чёрт. Возьми. Его. Машина.

Бога ради, просто выбить окно, завести её без ключа и уехать нельзя. Нужно приложить карточку, которую он хранил в своём…

Бумажник тоже пропал.

Прекрасно. Как раз то, что нужно: украденный бумажник, «Порше» на пути к мастерской, где разбирают угнанные авто, и разговор с копами.

Охрана была на выезде из гаража, поэтому он пошёл туда пешком, вместо того, чтобы позвонить, потому что мобильник, конечно, тоже украли…

Он замедлил шаг. Затем остановился. На полпути к выезду, там, где парковались пациенты и их семьи, стоял серый «Порше 911 Турбо». Точь-в-точь как его. Такой же стикер Нью-Йоркской Ассоциации Гонщиков на заднем стекле.

Тот же номерной знак.

Он подошёл к автомобилю так, будто к его дну приделана бомба. Двери были не заперты, и он осторожно открыл ту, что со стороны водителя.

Его бумажник, ключи и мобильник лежали под передним сиденьем.

— Док? Вы как?

Лаааадно. Очевидно, у сегодняшней ночи было две темы: никаких воспоминаний, и люди, задающие вопросы, на которые он точно не ответит правдиво.

Посмотрев наверх, он задумался, что именно может сказать охраннику: «Эй, со мной что, кто-то решил сыграть в Бюро находок?»

— Что вы делаете на этой парковке? — спросил парень в голубой униформе.

Без понятия.

— Моё место кто-то занял.

— Чёрт, вам стоило позвонить. Мы быстро бы это исправили.

— Спасибо, вы незаменимы. — По крайней мере, это не было ложью.

— Что ж, берегите себя… и отдохните. Не так уж круто выглядите.

— Превосходный совет.

— Мне нужно было стать доктором. — Охранник махнул фонариком. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Мэнни сел в свой призрачный «Порше», завёл двигатель и включил задний ход. Подъехав к выезду из гаража, он вытащил пропуск и без проблем открыл ворота. Затем, на авеню Святого Франциска, повернул налево и направился в центр, в Коммодор.

Мэнни был уверен лишь в одном неоспоримом факте.

Он терял свой драгоценный разум.

Глава 12

Ви уже должен быть дома, подумал Бутч, оглядываясь в Яме.

— Он должен быть здесь, — сказала Джейн позади него. — Я разговаривала с ним почти час назад.

— Великие умы человечества[34], — пробормотал Бутч, проверяя часы. В который раз.

Поднявшись с кожаного дивана и обогнув кофейный столик, он подошёл к компьютерной установке своего лучшего друга. Четыре Игрушки, как они называли этих высокотехнологичных ублюдков, стоили добрых пятидесяти кусков… и это был максимум информации, которой Бутч о них владел.

Хотя нет, ещё он знал, как использовать мышку, чтобы активировать GPS-чип в телефоне Ви.

Показывать на карте не было необходимости. Адрес рассказал ему всё, что требовалось знать… а также обеспечил заворот кишок.

— Он всё ещё в Коммодоре.

Когда Джейн промолчала, он взглянул на неё из-за мониторов. Шеллан Вишеса стояла возле стола для настольного футбола, руки были скрещены на груди, тело и профиль прозрачны, поэтому сквозь неё была видна кухня. За год он более чем привык к различным её формам, и конкретно эта, как правило, означала, что женщина серьёзно задумалась, и всё её внимание поглощено мыслями, а на то, чтобы придать себе материальную форму, его просто не оставалось.

Бутч был готов поспорить, что они размышляют об одном и том же. То, что Ви задержался допоздна в Коммодоре, хотя знал, что его сестру оперировали и без осложнений перевезли сюда, в особняк, вызывало опасения… особенно учитывая настроение Брата.

И его привычки.

Бутч подошёл к шкафу и вытащил своё замшевое пальто.

— А ты случайно не… — Джейн запнулась и слегка засмеялась, — … читаешь мои мысли.

— Я приведу его. Не волнуйся.

— Ладно… Хорошо. Думаю, я пойду навещу Пэйн.

— Хорошая идея. — Его быстрый ответ был вызван не просто клинической пользой от того, что доктор сестры Ви будет с ней рядом… и он задумался, догадывалась ли об этом Джейн. Опять же, она не глупа.

И одному Богу известно, что он обнаружит у Ви. Ему претила мысль, что парень изменяет жене с какой-нибудь шлюшкой, но людям свойственно ошибаться, особенно, когда давление слишком велико. И лучше, чтобы на это возможное зрелище наткнулась не Джейн.

По пути к выходу он подарил ей быстрое объятие… на которое она ответила, приняв материальную форму и сжав его в ответ.

— Надеюсь… — она не закончила предложение.

— Пока нет нужды волноваться, — сказал он ей, солгав сквозь зубы.

Через полторы минуты Бутч сидел за рулём Эскалейда и мчался так, словно за ним гнались черти. Да, вампиры могут дематериализоваться, но у него, полукровки, этот полезный трюк в стиле «Я мечтаю о Джинни»[35] в репертуар не входил.

Хорошо, что он без зазрений совести мог превысить скоростной режим.

В несколько раз.

Центр Колдвелла всё ещё пребывал в режиме сна, когда Бутч до него доехал, и, в отличие от будних дней, когда грузовики с доставкой и ранние пташки заполонили бы улицы ещё до восхода, место выглядело словно город призраков. Воскресенье — день отдыха… или отлеживания, в зависимости от того, насколько ты трудоголик. Или любитель залить за воротник.