Плохо сделано в Китае - Пол Мидлер

Скорость, с которой китайские производители налаживали производство, была палкой о двух концах. Импортер знал, что, получив исходный образец, производитель практически сразу же начнет его серийное производство, но и производители подделок действовали так же быстро и невероятно умело.

Контрафактное производство, как его обычно понимали, состояло в использовании торговой марки производителем, не имевшим на это права. Иногда авторизованный производитель, выпускавший продукцию с маркой определенной компании, во время так называемой третьей смены производил избыточную продукцию в сверхурочное время. Часто качество произведенных таким образом изделий было ниже, и владелец торговой марки не только терял прибыль от их продажи, но и рисковал потерять доверие покупателей.

Худший, самый коварный и, вероятно, самый распространенный вариант контрафактного производства состоял в том, что производители, получив образец оригинального продукта от клиента, воспроизводили его так, что их изделие казалось точной копией оригинала, но на самом деле было дешевой подделкой.

Компания Johnson Carter оказалась в положении императора, не знавшего, было ли его достояние подделкой или оригиналом, правда, у нас в штате не было опытного хранителя, да и мастерство, которое демонстрировали партнеры, подделывавшие наш товар, восхищало нас гораздо меньше.

Фабричный химик был дружелюбен и вел себя рассудительно, как подобает ученому. Он был интроверт, говорил тихо и носил толстые очки, сидевшие немного криво на его квадратном лице.

Дождавшись удобного случая, я спросил напрямик, не знает ли он, что было не так в составе шампуня. Смутившись, он ответил, что знает, и назвал мне ингредиент, которого в составе было слишком мало.

В Китае для химикатов часто использовали численные обозначения. Он назвал мне код из трех цифр, и сказал, что если мы потребуем добавить этого вещества в наш состав, все будет в порядке. Каким бы уклончивым ни был его ответ, он помог мне гораздо больше, чем Сестра, и я решил, что он боялся говорить больше, чтобы не потерять работу.

Рабочие на фабриках обожали сплетни, и потому редко бывало, чтобы только кто-то один на фабрике был в курсе махинаций на производстве. Перенеся производство за границу, американцы потеряли возможность получать от простых рабочих информацию о нарушениях правил безопасности производства потребительских товаров. Для большинства китайских рабочих американский потребитель был абстракцией, и даже если кто-то на фабрике и хотел сообщить о нарушениях, куда он мог обратиться? Ему негде было оставить анонимное сообщение, а средства массовой информации контролировало китайское правительство.

Когда в 2007 году обнаружилось, что несколько производителей детских игрушек использовало токсичную краску, содержавшую свинец, сотни сотрудников наверняка были в курсе происходящего. Кроме начальника, давшего добро, был еще менеджер по закупкам, и сотрудник, принимавший краску на фабрике. Плюс сотни рабочих в производственных цехах.

Свинцовые белила выбрали из-за того, что они быстрее сохли. Вполне возможно, что кто-то заметил подмену или хотя бы слышал о ней. Хотя производителям хорошо удавалось скрывать информацию от иностранных покупателей, на самих предприятиях слухи разносились молниеносно. Они не только служили развлечением для сотрудников, но и помогали им выживать.

Людей, публично разоблачавших злоупотребления или нарушения, в Китае считали не героями, а нарушителями общественного спокойствия. Обычно полагали, что обличитель пытался получить личную выгоду за счет коллектива. Конфуцианство учило уважать начальство, и потому руководству фабрики всегда позволяли найти для себя оправдание. Экспортное производство было приоритетной отраслью экономики, игравшей для Коммунистической партии, возможно, ключевую роль. Даже если руководство фабрики и было виновато, тот, кто открыто заявлял об этом, автоматически становился врагом государства.

Для импортеров, боровшихся за соблюдение четких стандартов качества, самым возмутительным во всем, что касалось подмен ингредиентов и подделок, было стремление производителей переложить всю вину на них. Когда фирму King Chemical уличали в поставках низкокачественных изделий, их ответ только подливал масла в огонь.

— За те деньги, которые вы нам платите, — говорила Сестра, — чего же вы хотели?

Насколько оправдан этот аргумент? Согласившись продавать свою продукцию по определенной цене, фабрика, ответственная за производство изделий, изменила качество товара на столько, что ее клиент получал в итоге нечто существенно худшее, чем было оговорено. Защитники китайских производителей утверждали, что они были вынуждены так поступать. Прибыль предприятий была невелика и постоянно снижалась.

Подобные доводы были простым лицемерием, и американцы, готовые принимать их, когда дело касалось китайских производителей, никогда не потерпели бы подобного поведения от производителей у себя дома. В Соединенных Штатах, когда вооруженный грабитель, пойманный с поличным, представал перед судом, судью меньше всего интересовало, как сильно подсудимый нуждался в деньгах. Бедность не была оправданием.

Да и о какой бедности могла идти речь, когда китайская экономика росла такими поразительными темпами? Китай был совсем не так беден, как 30, и даже 10 лет назад. Во всяком случае, Южный Китай, где обосновалось огромное количество экспортных предприятий. Экономика росла в Китае доселе невиданными темпами, и индустрия экспортного производства, темпы роста которой были еще выше, задавала тон.

Если между благосостоянием и честностью и была какая-то связь, они скорее были отрицательно коррелированы. Когда китайское экспортное чудо только зарождалось, проблем с качеством было меньше. Начинающие производители не решались рисковать доверием своих новых клиентов, которые еще не попали в серьезную зависимость от них и могли с легкостью перенаправить заказы в другие места. Только добившись определенного успеха и накопив некоторую сумму в банке, производители позволяли себе начать рисковать и манипулировать качеством продукции.

Увеличение количества случаев эрозии качества было также связано с повышением общего уровня компетенции и постепенным освоением секретов мастерства. В конце концов, чтобы создать продукт, казавшийся неотличимым от настоящего, но стоивший меньше, требовались определенные навыки. И чем чаще этими навыками пользовались, тем больше они развивались.

Поскольку многие производители, манипулировавшие качеством, уже успели добиться определенного успеха, трудные времена не могли быть единственным объяснением этого феномена. В отношении некоторых производителей, манипулировавших качеством, у меня сложилось впечатление, что они занимались этим просто потому, что им наскучил традиционный успех.

Запуск нового проекта — это всегда увлекательный процесс. Заключение договора с первым крупным клиентом приводило этих производителей в восторг, особо крупные заказы тоже приносили им острые ощущения. Когда же деловые отношения выравнивались и входили в привычное русло, владельцы предприятий начинали искать другие способы испытать сильные эмоции.

Миф о сложном финансовом положении владельцев предприятий, манипулировавших качеством, был опровергнут, по крайней мере, отчасти в результате случая, получившего довольно широкую огласку.

Состояние поставщика компании Mattel, использовавшего свинцовые белила, оценивали в 1.1 миллиарда долларов. Деловые отношения этого производителя с империей игрушек продолжались на протяжении 15 лет, опровергая другой распространенный миф, что со временем, когда партнеры лучше узнавали друг друга, отношения импортеров с поставщиками улучшались.

Промышленное производство в Китае было игрой без правил. В Китае не было государственного органа, куда импортер мог бы пожаловаться, а возможности привлечения органов юстиции были крайне ограничены.

В теории производители не хотели убивать курицу, несшую им золотые яйца. Потому на практике они старались сорвать небольшой куш, где это было возможно. Они стремились увеличить текущие прибыли, но так, чтобы не потерять ценного долгосрочного партнера. Чтобы добиться успеха, требовалось найти разумный компромисс.

Сестра осознала, что в манипуляциях с линейкой продуктов компании Johnson Carter они зашли слишком далеко. Она по-прежнему отказывалась объяснить, как наши изделия превратились в желатин, но сказала, что может «все уладить». Все, что требовалось от Берни, — это согласиться на небольшое повышение закупочных цен на все изделия компании Johnson Carter.

Сестра старалась скрывать от нас все, что было можно, и мы только по крупицам узнавали о том, как руководство фабрики манипулировало качеством наших изделий. Но сколько бы мы ни учились, оказывалось, что у них в запасе всегда был новый, непредсказуемый трюк. Этот страх перед неизвестностью больше всего нервировал импортеров. Они не могли предвидеть того, о чем не имели представления: во всем этом для нас было слишком много «неизвестных неизвестных».