Черта - Ольга Резниченко

Неспешно встал, обошел стол и замер рядом со мной. Пристальный взгляд в глаза.

— Солнышко мое, как же мне тяжело тебя отпускать, но нужно, нужно…

Вмиг прильнула, прижалась. Чмокнула в ушко

и робко шепчу:

— Молю, не прогоняй.

Обнял, обнял крепко и припал поцелуем к губам. Резкий рывок — и шаловливый язычок вновь сорвал рассудок с катушек.

— Нет, Светик. Такими темпами я и до рассвета не добью это дело.

— Говорю же, давай помогу…

Ночь… Ночка, милая моя…. почему ты так коротка?

Казалось, лишь только закончили мучиться с бумагами, лишь только вновь забрались… на свою… "царскую" кровать…

… как за окошками (высоко, у самой крыши круглые "иллюминаторы")

уже стало светлеть.

Сжалась, сжалась, прячась в объятиях своего Юрочки.

Едва дышу — боюсь прогнать удачу. Наше счастье. Любовь.

Боюсь проснуться… ведь не бывает, не бывает так в реальности. Не бывает.

Глава Тридцатая

— Света, тебе что… совсем крышу снесло?

— Совсем.

— Я тебя всю ночь жду! Переживаю, куда делась! Черт!

Спасибо, что хоть под утро явилась.

— Не кричи…

— Я не кричу. Но ты точно больная. Я в шоке.

— Девки спалили?

— …

Нет. Пришлось пожертвовать свое и Юлькино одеяло… и состроить твой горб. Черт, ты чокнутая. ЧОКНУТАЯ. Слышишь?

И хватит улыбаться, как дура. Нам было совершенно не смешно.

— Прости…

и спасибо большое.

— Обещай, что мозг себе купишь…

и поступать так больше не будешь.

— Постараюсь. Еще раз спасибо.

— Спасибо-спасибо. Дура — ты. Ей-богу, дура.

Ах, ты еще и ржешь???

Ну, получай тогда по бокам, получай!!! Коза драная!

Сегодня суббота. Тяжелые, слишком тяжелые минуты ожидания. Нервы на пределе, предвкушение срывает с катушек…

Едва сдерживаюсь, чтобы кого-нибудь не поколотить.

Ну, ничего. Ничего. Глубже дыши, Киряева — и всё будет хо-ро-шо.

Еще… еще немного — и наступит долгожданное воскресенье.

…

— ПОДЪЕМ, малышки! УТРО ЗА ОКНОМ! А нам еще мальчикам пятую точку намылить да выпороть ремнем!!!

…

— Привет, Юрчик, — едва слышно шепчу.

— Привет. Как спалось?

Ключи повернуть до упора, сцепление-первая скорость-газ… — и урааа!!! Навстречу приключениям!

Рычит мотор, пыхтит…. а ветер безудержным безумцем врывается сквозь приоткрытое окно… Взъерошивает волосы… Ласкает личико.

Осенью… теплой, доброй осенью пахнет.

И чувство, чувство, будто ничего и не происходило плохого в наших жизнях. Обычная прогулка за город. Вот только рядом — любимый. Вот только рядом — друзья.

… а в душе — счастье.

— Киряева — за карту, а остальные приготовьтесь уже отчаливать. Три минуты до "Зеленки".

…

Пшшшш… и взлетела.

Невольно смеюсь, робею, краснею от счастья…

Радостный, подбадривающий крик девчонок — и сорвались, помчали вперед…

РАЗОРВАТЬ ВРАГА… и не оставить даже праха.

…

Вмиг схватил за руку, и помчали в дом.

Мамочка…. кажется, я действительно сошла с ума.

Целует, целует… ласкает, крепко, алчно прижимает к себе…. боясь отпустить и на мгновение. Боясь потерять.

— Юрчик, любимый мой…

И снова срываем с себя одежду, будто бес за нами гонится…. спешим, спешим, словно миру конец скоро придет.

Короткие поцелуи в губы, в отвоеванные, освобожденные места… обнаженной кожи… и снова объятия, и снова любовь…

Ворвался, ворвался — и лишь безумный крик… выдает наше счастье.

Дурная, больная… но

счастливая.

Вместе, вместе… раз и навсегда.

Прижимаемся друг к другу, двигаемся в такт ощущений, желания… и невероятного удовольствия. Без глупых пауз… и потери времени.

Вверх, вверх, вверх по шкале эйфории… и пока лава не закипит в душах, ртуть не рычит в сосудах, испаряясь в глухом приходе… бездумья.

— Убили… Самойлова, — уныло захрипел женский голос в рации.

Замерли, замерли, ошарашенные…

— Черт! — злобно зарычал наконец-то Юрка, осознав, поняв смысл сказанных слов.

— Я ее реально убью… пусть только припрется, — печально рассмеялась я.

(обиженно скривилась)

Короткий поцелуй в губы. Шумный вздох.

— Вот и дождались воскресенья…

… спешные попытки натянуть на себя одежду.

Замести следы. Непринужденная обстановка — и бездумное всматривания на карту, с лицом умного ландшафтоведа.

Едва дышу, мысли убитого бабуина грузом складываются где-то в дальнем углу сознания.

Раздражение… и психоз на пределе.

Нет, ну не…(оч-чень плохое слово) — эта Виолетта? Неужели так трудно было покемперить минут десять-двадцать где-нибудь в кустах?

НЕЕТ! Прет ее черт на передовую!

Курица бесхвостая…

Злости не хватает.

Пуля в лоб, да за ноги — в прорубь. Жаль, что не зима…

Арррр!! До чего она только доводит людей? Тааакие мысли в голову полезли!

Глубокий вдох (бедный мой Юрочка, как и я, все не может прийти в себя)

— В общем, речка на юго-западе, но там и болото может быть. В общем, лучше не лезьте. На севере — целая поляна пустая — аккуратно.

Черт. Голова не варит совсем.

(невольно рассмеялась я)

— Ладно, пойду так… Коль что, на повторном заходе перепроверю. Идет?

— Хорошо.

Стук в дверь. Резкий рывок — а вот и… (очень плохой человек) собственной персоной.

Молчим, молчим, зубы стиснув от злости.

— Т-там, просто…. Они рашанули, у самой базы накрыли, — спешно протараторила Виолетта, пытаясь оправдать свое глупое поражение.

Гневный, презрительный взгляд, мой, меряющий с ног до головы, взгляд.

Молчу…. едва сдерживаюсь.

Короткие, быстрые шаги мимо нее. И, на ходу надевая каску, подсоединяя проводки связи, мчу уже в лес.

…

(Юра)

Судя по шальным вскрикам на "общей линии связи", ОЛС, дела на поле боя обстоят очень даже весело.

Киряева, воодушевленная тремя "скальпелями", содранными с врагов, увлеченно, и очень смешно, играет роль великого Полководца, и главное — это поднимает боевой дух другим бойцам, держит настрой всего взвода на уровне азарта и матёрости. Отличные результаты. Учится, быстро учится, как быть настоящим командиром…