Маски сбежавшей невесты (СИ) - Яблонцева Валерия

— Даже не сомневаюсь, — лорд Хенсли сложил руки на груди. — Однако прямой обязанностью мисс Вестерс было отговорить тебя от этой затеи и направить твою, — он скептически посмотрел на бушующий шторм, трепавший гобелены и качавший картины в позолоченных рамах, — энергию в мирное русло. Οна не справилась. А значит, тебе нужна другая компаньонка, которую ты и не подумаешь втягивать в свои забавы.

Но Лорри не готова была воспринимать доводы разума.

— Ты должен был дать Эверли ответы. Помочь найти сестру. Прошел почти месяц, а ничего не изменилось. Лорд Голден расхаживает по дворцу как ни в чем не бывало, подыскивая новую жертву, а на судьбы бедных девушек всем плевать. Мы были вынуждены сами искать информацию, допрашивать свидетелей и выполнять, между прочим, твою работу. Если бы ты действительно хотел, то давно бы узнал, кто на самом деле лорд Голден, — тонкий голос сорвался. — Я абсолютно уверена, что он…

— Кем бы ни был герцог Эдельберт Голден, тебя это совершенно не касается, — жестко оборвал сестру лорд Хенсли, не дав той закончить опасную фразу. — Забудь о нем раз и навсегда. Новая компаньонка подыщет тебе подходящее занятие, подобающее молодой леди. Никаких больше игр в великого детектива. И учебник криминалистики я тоже заберу, чтобы ты перестала забивать голову всякой ерундой и начала готовиться к браку.

Этого говорить точно не стоило.

— Ну уж нет! — фыркнула Лоррейн. — Я докажу, что мы правы. Я найду Мэрион Вестерс, и у тебя, Коул, не останется другого выбора, кроме как согласиться, что Эверли надо не увольнять, а благодарить за неоценимую помощь следствию. Вот увидишь!

— Никого ты не найдешь и ничего не докажешь. С сегодняшнего вечера ты под домашним арестом. Тебе запрещено выходить из комнаты до тех пор, пока не перестанешь вести себя как капризный ребенок. Что касается мисс Вестерс, она уедет отсюда сразу же, как я подберу ей замену. Все. Разговор окончен.

— Вот, значит, как? — ядовито переспросила юная графиня. — Что ж, теперь мне все понятно. Ты просто трус, Коул Хенсли, обыкновенный жалкий трус! Ты боишься признаться Эверли в своих чувствах и вместо этого просто увольняешь ее…

— Достаточно, — никогда прежде я не слышала, чтобы сдержанный лорд Хенсли повышал голос, но, похоже, Лорри сумела довести даже его. — Количество глупостей в твоей голове превысило все мыслимые пределы. Я жалею, что пошел на поводу у твоей матери, пожелавшей как можно скорее устроить твой выход в свет. И о том, что щадил тебя, давая время привыкнуть к новой жизни. Но больше я терпеть не намерен. Все слишком долго потакали твоим детским прихотям. Пора положить этому конец. Я сегодня же поговорю с леди Тэмзин, чтобы она лично занялась твоим воспитанием. И заодно подобрала тебе подходящую партию.

Лорри побагровела.

— Женщина существует не только для того, чтобы ублажать мужа, поддерживать домашний очаг и рожать каждый год новых наследников рода! — зло выкрикнула графиня. — Сам выходи замуж, если тебе так хочется. А меня оставь, пожалуйста, в покое. Ты не папа и не имеешь права мне указывать. А герцог Голден…

— Лоррейн Хенсли! — граф угрожающе подался вперед, но Лорри оказалась быстрее, захлопнув дверь прямо перед его носом.

Несколько секунд спустя грохот повторился — на этот раз из спальни графини. Задребезжали стекла в комоде, печально опрокинулась на бок забытая на чайном столике фарфоровая чашечка, охнула встревоженная Марта.

И все стихло.

* * *

Прибежавшая на шум служанка попыталась было убрать последствия гневного взрыва юной графини, но поймала взгляд графа и заторопилась вон. Мы вновь остались одни.

Повисло неловкое молчание.

Сцена, устроенная Лоррейн, выбила меня из колеи настолько, что я даже ненадолго забыла о своем увольнении. Смотреть на лорда Хенсли, хмурого и какого-то встрепанного, было тяжело. По взглядам, которые граф бросал на запертую дверь спальни, я поняла, что он сожалел о недавней вспышке. Да и Лорри была хороша — обвинила брата во всех грехах, обозвала трусом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А я… последнее, что мне хотелось — оставлять все так. Просто уйти, сбежать, не попытавшись исправить хоть что-то, снова наладить отношения между братом и сестрой. Ρаз уж мне не дозволено было остаться, это было меньшее, что я могла сделать для двух по — настоящему дорогих мне людей.

— Зря вы так, — собрав все свое мужество, тихо проговорила я, поправляя посуду в сервизе. — С ней так не справиться. Добиться от Лоррейн послушания угрозами практически невозможно. Чем сильнее на нее давишь, тем активнее она пытается вырваться из-под контроля.

Я осеклась, ожидая, что граф разозлится за непрошеные советы, но тот лишь кивнул.

— Да, это так. Не стоило. Но иногда она… — oн замолчал.

— …бывает просто невыносимой, — закончила я за него с легкой усмешкой.

Губы лорда Хенсли тронула ответная улыбка.

— Да, — ободренная его поддержкой, продолжила я. — Как она вообще могла подумать, что вы испытываете какие-то чувства…

«Ко мне».

Но взглянула в аметистовые глаза — и не смогла договорить.

Что-то изменилось.

Я посмотрела на лорда Хенсли — наверное, впервые со времени нашего знакомства — не как на старшего брата своей подопечной и главу императорской службы безопасности, а как на мужчину. Привлекательного мужчину.

Теперь, когда нас не связывал контракт и опека над Лорри, я могла задержаться взглядом на его лице, широких плечах, подтянутом, атлетическом теле, угадывавшемся под тонкой рубашкой. Могла отбросить профессиональную сдержанность, которую жестко требовала сама от себя, и признать — сердце действительно начинало биться чаще, когда лорд Хенсли… Коул… был так близко, как сейчас. Когда, казалось, стоило лишь протянуть руку — и это стало бы началом иной истории, романтичной сказки со счастливым концом…

Наверное.

В аметистовых глазах сверкнуло то, чему отчаянно не хватало опыта дать название. Лорд Хенсли подался вперед, ко мне — медленно, неотвратимо — и сердце пропустило удар в предвкушении…

— Милорд, прошу прощения.

Я отпрянула в сторону, поспешно поправляя платье. Страж, застывший в дверном проеме гостиной, предпочел сделать вид, что не заметил ни моего смущения, ни камзола графа на моих плечах.

— Что случилось? — лорд Хенсли, кажется, тоже был не слишком доволен внезапным вторжением.

— Видите ли, милорд, — растерянный взгляд на меня, небольшая заминка. — Кое-что произошло. Третий этаж, восточное крыло, Лавандовые покои. Это срочно.

— Одна минута.

— Конечно, милорд.

Страж вышел. Γраф повернулся ко мне.

— Карета отправится через два дня. Мой человек доставит вас в Боствилль. Поживете у него некоторое время, пока я наведу справки у знакомых, не нужна ли кому помощница или компаньонка. Я дам вам знать, и мы организуем переезд. Расходы я оплачу, жалование получите в полном объеме.

— Да, милорд, — лорд Хенсли, в один момент вернувшийся к привычно-серьезному и отстраненному образу главы императорской службы безопасности, сбил меня с толку, и вместо того, чтобы сказать то, что я действительно хотела, я присела в почтительном поклоне.

Не теряя времени, граф подошел к спальне сестры. Постучал — сначала тихо, а потом громко, настойчиво и решительно.

Ответа не последовало.

— Лоррейн, — тишина. — Я сообщу Норре, что ты под домашним арестом, так что увильнуть не получится. У тебя есть время. Подумай над своим поведением.

Никакой реакции. За дверью было тихо — подозрительно тихо — но обиженная на весь свет графиня могла нарочно не издавать ни звука.

— К утру отойдет… наверное, — пробурчал граф себе под нос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он выпрямился, бросил на меня короткий взгляд и, кажется, только сейчас заметил свой камзол, накрывавший мои плечи. Потянулся было за ним, но в следующий момент передумал. И, наверное, так и ушел бы, ничего не забрав, если бы я сама не подалась вперед, протягивая темный форменный верх императорской службы безопасности.