Тайны парижских манекенщиц (сборник) - Пралин

– Но только не это!

И Бальмен действительно кривится:

– В самый разгар коллекции! Я считал вас девушкой серьезной.

– Каких-то восемь дней, господин Бальмен?

Мы уезжаем. Площадь Инвалидов, потом Орли, рейс в семь вечера. Меня уже трясет. Отчего? От Средиземного моря. Это вам не Скагеррак! Не в силах сомкнуть глаз, во всю светит луна. Мы затеряны в небе над морем. Мой взгляд тщетно рыскает по поверхности: ни судна, ни лодки. Только необъятное серебряное зеркало. Надо взбодриться, насвистывать, напевать, хотя в горле пересохло, подшучивать над перепуганной Дани. На рассвете Триполи. Короткий визит в пилотскую кабину: пилот из своих, муж манекенщицы от Магги Руфф[143].

– Во второй половине дня, – говорит он мне, – я сделаю небольшой крюк, чтобы вы могли насладиться панорамой Каира. Лучше бы сократил полет хоть на минутку.

Африка, пустыня. Вдали хижины, домики. А эти муравьи? Неужели стадо верблюдов? Воздушные ямы, в которые мы проваливаемся. Брр!.. Возвращается страх вынужденной посадки, меня обязательно сожрут «звери» (здесь водятся львы!).

К счастью, Дани отвлекает меня. Она в ужасе, но пытается шутить: «Мне это не нравится!»

Я лицемерно хихикаю.

Нас пригласила в Каир местная модельерша для запуска новых моделей, поселила во второразрядную гостиницу, потом, раскаявшись, перевела в «Пирамиды», в двух шагах от настоящих пирамид, которые мы горели желанием осмотреть.

Показ в ее Доме перед сливками каирского общества. Я демонстрирую Бальмена и Диора. Горячие аплодисменты, особенно понравились платье в обтяжку из белого атласа, обшитого стразами, и второе платье из серого фая, с широкими нашивками на плечах.

В Алжире

Вновь хождения по ночным заведениям. Под всеми небесами они походят одно на другое! Каждой из нас дали по рыцарю-гиду. Приличные ребята, обычно их берут из студентов: мой учится в T.W.A. и самый бедный из троицы.

Недостаток системы в том, что компаньона поменять нельзя, ибо будет кровная обида, означающая, что ваш чичероне не оказал должного внимания или был некорректен.

Коктейль в нашу честь в частном игорном доме. Сплошные эмоции…

С момента, как мы ступили на египетскую землю, нам осторожно намекали на требования некоего должностного лица при дворе к красивым иностранкам, особенно француженкам. Не говорю о короле – мы мельком видели, как он проезжал мимо в своей «испано»[144], высокий, мощный, залысины на лбу. Он мимоходом обласкал нас взглядом.

Но другой куда опаснее. Нам обрисовали его. Седеющий колосс! И… соответствующие аппетиты! Ему сопротивляться бесполезно. Не должно, иначе… Истории про девочек, зашитых в мешки, про англичанку, выброшенную из машины на полном ходу за неподчинение. Слухи передаются шепотом. И когда мы сидим перед нашей анисовкой, расфранченные, мило болтающие, вдруг начинается шумок… Люди встают.

Потом тишина. Важное лицо вошло в зал, где все застыли от подобострастия или страха. Он делает несколько шагов, обводит зал удивленным взглядом, словно ошибся дверью. Я бы сказала, он прекрасно знает, что ищет. Он ищет нас.

Нас трое. Я единственная блондинка и знаю их страсть к блондинкам… Я… я дрожу. Прикрывая лицо перчатками, прячусь за головы других. Чувствую тяжелый взгляд… Боже праведный! А если выбор падет на меня! Что делать? Во что превратиться? Маленькая женщина в этой авторитарной стране! Важное лицо, покидая зал, бросает своему визирю нечто вроде: «Их кто-нибудь сопровождает?»

Тому не остается другого ответа: «Нет».

Я помертвела. Проходит несколько минут. Оркестр играет в полную силу. Появляется официант в феске с подносом в руках. Спрашивает: «Мадемуазель Пралин?» Подходит. Кладет на мой столик конверт. Я не шелохнулась. Даниель толкает меня локтем. «Бери!» Надо брать! Мишель!.. Машина-убийца, зашитый мешок – в моей голове настоящий вихрь ужасающих мыслей. Открываю конверт. Почти ничего не вижу. С трудом читаю. Потом… Ах! Но… Женский почерк: «Буду в вашей гостинице в 11 часов утра». Уф! Это от покупательницы, которой я предложила встретиться… Да благослови ее Боже! Мне кажется, я готова отдать всю коллекцию задаром! Улыбка облегчения: «Это не то, что вы подумали».

Для нас организуются визиты, как мне кажется, классические экскурсии. Пирамиды (наконец!), сети коридоров, гробницы. Я читала книгу Барбарена[145]. Жаль, что не выучила наизусть!

В Каире

Прогулка на верблюдах? Симона и Дани отказываются.

Я, поддерживая корпоративную честь, храбро усаживаюсь в седло. Едва привставшее животное пытается сбросить меня головой, потом внезапно встает. Я вскрикнула, хотя запретила себе кричать. Он трогается с места, набирает скорость.

Араб-проводник отпускает его, меня несет в сторону пустыни. Быстрым шагом верблюд бежит в сторону безводной страны. Араб хохочет. По возвращении я становлюсь признанным вожаком верблюдов.

В связи с успехом показов хозяйка предлагает нам остаться еще на восемь дней. А Бальмен? Я даю ему телеграмму, что полеты самолетов прекращены. Телеграмму не передают, меня едва не арестовывают.

Предполагается прогулка к Нилу, надо проехать полсотни километров. Прекрасное асфальтированное шоссе тянется вдоль великолепных поместий: роскошные парки, белые здания под сапфировым небом, черные деревни, распевающие или нищенствующие женщины, сидящие за их спинами малыши. Скот с тучами мух у глаз. Река, не столь широкая, как я представляла (примерно Сена в Шату). Прекрасный вид с террасы знаменитого ресторана вроде «Каскада». Закат разбрасывает все краски палитры по западному небу, на сине-зеленые воды.

Ночное заведение, где я сталкиваюсь (она падает в мои объятия) – с кем бы вы думали? – с приятельницей по пансиону Элианой Амбрен. У Андре Маара ее чудный голос покорял нас. Здесь она продолжает карьеру, ведущую ее к зениту славы.

Наконец – на закуску! – настоящее путешествие (уик-энд) к истинному дворцу, который отделяет Каир от пустыни. Вдоль дороги эрги, дует ветер (быть может, самум?), (вонючие) озера, сверкающие как черепица. Опускаешь в воду руку. Она горячая. В ней плавают тухлые рыбы.

XVII. Южная Африка

Бальмен особо не куксится. Замечательный хозяин! Смирился с выходками своей «безумицы». А «безумица» послушно возобновляет работу и показ коллекции.

Он повез меня в Алжир. Нас сопровождают еще четыре манекенщицы. Лежащее между странами Средиземное море по-прежнему пугает меня. Но я решила всю дорогу болтать, чтобы перебороть страхи.