Можно помереть со смеху - Эрл Гарднер

Потребовалось всего лишь две минуты для того, чтобы после таких слов зубной врач окончательно капитулировал, раскололся и выложил адрес своего брата.

– Кажется, вы начинаете умнеть прямо на глазах, – похвалил его Селлерс и, включив красную мигалку, до предела нажал на акселератор. Сирену он не включил.

Будучи опытным полицейским офицером, Селлерс хорошо ориентировался в подобных ситуациях и знал, как надо делать такие дела. Еще до поворота к нужному месту он заглушил мотор, выключил фары, и машина тихо скользила рядом с тротуаром до того момента, когда он остановил ее ручным тормозом. Селлерс вынул из замка зажигания ключ, положил его в карман и дал строгие инструкции доктору Велсу.

– В таком деле не должно быть никаких ошибок и никакого шума. Когда мы позвоним в дверь и ваш брат спросит: «Кто там?», вы ответите: «Это Карлтон!» И ни слова больше. Скажете только: «Карлтон». И все. Вы крепко усвоили свою роль?

Доктор Велс наклонил голову в знак понимания и смирения. Мы бесшумно вошли в подъезд многоквартирного дома, по лестнице взобрались на третий этаж, прошли длинный коридор и остановились перед дверью, под которой виднелась полоска света. За дверью кто-то с бешеной активностью двигался, бегал по коридору и передвигал вещи.

Селлерс подал знак доктору Велсу, и тот поспешно постучал в дверь.

Движение в квартире немедленно прекратилось, и наступила напряженная тишина.

Селлерс дотронулся до доктора и кивнул ему.

Тонким, испуганным голосом мистер Велс сказал:

– Это я, Карлтон, Друрри.

В квартире послышались приближающиеся к двери шаги.

– Кто? – спросил оттуда мужской голос.

– Карлтон. Открой мне.

Мы услышали скрежет отодвигающейся задвижки и щелканье отпираемого замка. Затем дверь приоткрылась. Этого было достаточно, чтобы Селлерс успел протиснуть в образовавшуюся щель свое плечо, расширить ее и ворваться в квартиру с пистолетом в руке.

– Друрри Велс, вы арестованы! – крикнул он. – Руки вверх! Выше руки! Это полиция, вы арестованы по подозрению в убийстве. Идите к стене, упритесь в нее ладонями и сделайте шаг назад.

Друрри Велс внимательно посмотрел на потерянное лицо брата, повернулся к нему спиной и, не говоря ни слова, пошел к стене. Там он прижал ладони к обоям и сделал большой шаг назад. Очевидно, он уже и раньше проходил через рутинную процедуру полицейского обыска.

– Пощупай его, Шустрик, – сказал мне Селлерс.

Под левой рукой Велса я нашел плечевую кобуру, в которой был револьвер 38-го калибра, а в боковом кармане обнаружил нож.

– Что есть еще? – спросил Селлерс.

Прощупав одежду еще раз более внимательно, я ответил:

– Больше ничего нет. Теперь он чист.

– Можете повернуться, Друрри Велс, – разрешил Селлерс.

Велс воспользовался этим разрешением и сразу перешел в наступление.

– Это незаконно! Меня преследуют и… – Тут он бросил на меня свирепый взгляд. – Вот кто все это подстроил… Завтра же я поручу адвокату подать на вас иск о возмещении ущерба и сдеру с вас еще сто тысяч долларов.

– Заткнись, – прервал его Селлерс. – Завтра ты будешь разговаривать только с тем адвокатом, который возьмется защищать тебя по обвинению в убийстве. В убийстве своей гражданской жены.

Друрри Велс как-то странно отреагировал на эти слова – он засмеялся.

– Ах, значит, вы тоже попались на эту удочку! Этот сукин сын, детектив, пытается заставить меня взять назад судебный иск. В этом весь фокус! Вы видели мою жену, и она…

– Правильно, – сказал Селлерс. – Я видел ее.

– Тогда как же вы можете обвинять меня в том, что я убил ее?

– Потому что, когда я видел ее, она была мертва, как труп. Она лежала на дне шахты, расположенной на том участке земли в пустыне, который она получила в наследство. И пролежала там более двух недель. В то же время Ванда Уоррен рассказала нам, как вы позвонили в «Агентство манекенщиц» и вызвали ее к себе затем, чтобы она изображала вашу жену.

Друрри Велс слушал эти слова с лицом, искаженным страхом.

– Хладнокровное умышленное убийство без смягчающих обстоятельств, – жестко продолжал Селлерс. – Вы дубинкой проломили ей череп, увезли труп из дома, похоронили его и затем наняли манекенщицу, которую выдавали за свою жену, создавая себе условия для того, чтобы сбежать из Бэннинга, рассеяв подозрения соседей. Переехав на новое место жительства (в дом на Фрост-Моур-роуд) вместе с манекенщицей, вы разыграли перед новыми соседями сюжет, который раньше произошел в реальности. Цель состояла в том, чтобы создать у соседей впечатление, будто у вас есть традиционная привычка после ссоры с женой, забрав с собой сверток одеял, ночевать вне дома под открытым небом. Вы позаботились даже о том, чтобы в обоих случаях поездка на машине продолжалась примерно одинаковое время, и таким образом разговоры старых и новых соседей о вашей семейной жизни звучали совершенно однотипно. Великолепный спектакль для миссис Рейли был разыгран для того, чтобы дать вам возможность сделать новые шаги для шантажа против любого, кто заподозрит вас в преступлении, подав на него в суд за клевету. При таком повороте событий вы рассчитывали, что сумеете избежать наказания за преступление и благополучно исчезнуть из поля зрения тех, у кого могли возникнуть какие-либо подозрения! – Селлерс сделал короткую паузу и закончил: – Все, Друрри! Наденьте вашу шляпу, и поехали! Вы и ваш брат. Я повезу вас в одних наручниках…

Карлтон Велс взмолился:

– Друрри! Ради бога, скажи ему!

– Что ему сказать?

– Разве это правда?

Друрри Велс сделал глубокий вдох и сказал:

– Нет, неправда. Это был несчастный случай, Карл. Клянусь тебе.

Приготовивший уже наручники Селлерс задержался с исполнением своих намерений и, многозначительно взглянув на меня, спросил у Велса:

– Что вы имеете в виду, говоря о несчастном случае?

– Она упала и ударилась головой о ванну. И тут же умерла. Я даже не мог сразу в это поверить. Но это был несчастный случай!

– Почему она упала? – спросил Селлерс.

Велс облизал сухие губы и наконец сказал:

– Я ударил ее…

– Вот это ближе к истине, – сказал Селлерс.

Я решил вмешаться в разговор и спросил:

– В этом доме есть бумага и ручка?

Глаза Друрри Велса обратились на меня с выражением неизбывной ненависти.

– Отличная идея! – поддержал меня Селлерс и приказал Велсу: – Напишите все как было, прежде чем мы уедем отсюда. А то потом вы начнете что-нибудь выдумывать и передумывать, изовретесь так, что сами попадете в свою же ловушку. Лучше напишите обо всем сразу – сделайте для себя доброе дело.

С этими словами Селлерс схватил Велса за лацканы и усадил за стол.

– Ничего я писать не буду! – заявил Велс. – У меня есть гражданские права. И я знаю их.

– Ну, разумеется, у вас есть ваши права, – подхватил Селлерс его слова. – Вы имеете кучу прав. Вы не должны свидетельствовать против себя. Вы имеете право советоваться со своим защитником на всех стадиях расследования вашего дела. Вы имеете право задавать вопросы свидетелям. На вас распространяется презумпция невиновности, согласно которой вы считаетесь невиновным до тех пор, пока ваша вина не будет доказана, причем все сомнения будут толковаться в вашу пользу. И к тому времени, когда благодаря всему этому вы станете умным человеком, вы получите приговор суда и будете иметь право перед тем, как вас посадят на электрический стул, прочитать свой смертный приговор. В соответствии с традицией вы также имеете право в ночь перед приведением приговора в исполнение потребовать и получить любую, какую только захотите, еду. Вы имеете право…

– Хватит! – закричал Друрри.

– Но ведь вы хотели рассказать мне о своих правах! Вот я и говорю вам о ваших правах. Я хорошо знаю все ваши права.

Открыв ящик письменного стола, Друрри Велс вытащил лист бумаги и начал писать. Когда он закончил эту работу и передал листок Селлерсу, тот прочитал текст и сказал:

– Поставьте дату!

Велс выполнил указание.

– Подпишитесь как свидетель, – сказал Селлерс доктору Велсу, подавая ему документ. Прочитав бумагу, зубной врач подписал ее. Руки у него тряслись.

– Поставь свою подпись, Шустрик, – сказал мне Селлерс.

Подписал документ и я.

– Отлично, – сказал Селлерс. – Поехали! Вы, доктор Велс, поймаете такси и возвратитесь к вашей жене и детям и, когда приедете домой, поздравьте себя с тем, что у вас есть двое славных детишек, обижать которых у меня не поднимается рука.

После этой речи Селлерс повернулся ко мне и сказал:

– Черт возьми, Дональд! Я всегда считал, что Берта, когда говорит о твоих мозгах, склонна перехватывать через край. Однако сегодня ночью ты доказал, что они у тебя действительно есть!

– Да ладно тебе, о чем говорить! – ответил я.

Он усмехнулся и передвинул сигару из одного угла рта с другой.

– Ты чертовски прав, о чем говорить, – сказал он. – Я парень, который занимается убийствами, поэтому ты тоже поезжай домой на такси, а вот моего арестованного я возьму с собой.