Туманы Ричмонда - Игорь Ливиц

— Всё возможно! — сказала Ева, смеясь. — История знает немало подобных случаев.

— Вот, оказывается, чему ты учишь своих студентов.

В итоге мы поехали обратно по семнадцатому шоссе, а потом свернули на девятую дорогу, к городку Saratoga. Там находился ресторан «Пернатая лошадь», в который я давно хотел сводить Еву. Конечно, он был дороговат, но это было прекрасное место, когда никуда не надо спешить. Мы пили терпкое красное вино, а официанты носили нам бесконечное количество блюд порцией на два укуса.

После этого мы добрались до Евиного дома и завалились в кровать. На этот раз мне ничего не снилось. Всю эту долгую ночь мы не спали, наши тени сливались в одну, и мы пытались удержать друг друга и эти мгновения, как будто боялись, что вот-вот зазвенит будильник и тени соскользнут со стены навсегда.

Глава 31

Майкл сидел на кухне, смотрел в окно на пробегающие внизу автомобили и пил пиво прямо из бутылки. Настроение было паршивым, голова тяжелой, и даже медленно ворочающиеся мысли казались путаными и какими-то тягучими.

Это лето для него вышло непростым. Бывшую жену сократили на работе, и она потеряла медицинскую страховку, а потом заболела дочка. Он вспоминал, как держал долгими часами легкое, исхудавшее тело девочки на руках в приёмном отделении скорой помощи, ощущая жар даже через одежду, и ему никогда в жизни не было так страшно, как тогда. Среди пациентов в приемной он заметил чёрного мужчину. Вдруг в памяти всплыло вначале недоумённое, а потом разозлённое лицо Джейдена, когда полицейский показал ему пистолет, который нашёл в присутствии свидетелей под стопкой грязного белья в ванной. Майкл незаметно подкинул его несколькими минутами раннее. Из этого пистолета расстреляли в упор машину в Hunter Point, районе, который много лет пользовался дурной славой. В машине находился молодой парень с подругой. Он недавно вернулся из армии и внешне напоминал товарища Майкла по службе в морской пехоте. Сан-Франциско — это не Чикаго, в котором такие новости обыденное явление, так что преступление было весьма резонансным. Были убиты два человека, но никто не рискнул дать показания, хотя свидетелей было немало. Только когда Майкл прижал мелкого наркоторговца из этого района, тот шепнул имя убийцы. Джейден был рецидивист с впечатляющим списком преступлений, и он недавно вышел из тюрьмы, после того как срок ему скостили на половину. Майкл решил, что так или иначе, но на этот раз преступник сядет надолго. Так и получилось. Благодаря «уликам», которые собрал Майкл, рецидивист был признан виновным в преднамеренном убийстве. Это было одно из последних дел Майклa перед увольнением из полиции. В то время он не имел и йоты сомнений в справедливости своих действий, но сейчас вдруг решил, что посадил невинного человека. «Болезнь Джэки — это кара», — вдруг подумал Майкл. У него внутри всё сжалось.

Все в семье Майкла были католиками, но он не был в церкви уже много лет, с тех пор как пастор О'Брайан попросил его задержаться после класса по библии, на который мальчик ходил раз в неделю. Священник сказал, что должен отлучиться и куда-то вышел. Майкл ждал довольно долго. Все дети давно разошлись и ему было очень скучно. Когда О'Брайан вернулся, то начал невразумительно говорить о том, какой Майкл хороший мальчик, как он нравится священнику, и обещал покупать ему подарки. Обрюзгшее лицо О'Брайана начало краснеть, как будто ему было жарко, хотя день был прохладный. Майкл ничего не понимал до того момента, пока пастор не схватил своей потной, волосатой лапой мальчика за руку и не положил её на вздыбившую сутану ниже пояса. Майклу было только тринадцать лет, но он у уже пять лет как занимался карате. В отвращении одернув руку, он тут же, не раздумывая ударил пастора в толстый живот под дых. О'Брайан согнулся пополам, обхватив живот руками, выпучив глаза и открыв рот. Вслед за отвращением мальчика затопило гневом, но он полностью контролировал себя. Тщательно и технично он провел любимый удар ногой с разворота, попав пастору прямо в челюсть. Это было нетрудно, так как О'Брайан продолжал пребывать в согнутом положении, и ногу задирать высоко не пришлось. Эффект произошел все ожидания. Грузный старик с грохотом рухнул на пол, и перестал двигаться. На смену гневу пришел страх. «Я его убил», — подумал Майкл и опрометью выскочил из комнаты. Придя домой, он никому ничего не сказал, а просто пошёл в свою комнату, ожидая, что в любой момент за ним придёт полицейский и арестует.

Но нет, слава богу, пастор не умер. Несколько дней спустя от родителей он услышал, что О'Брайан болеет, и учебы в ближайшие две недели не будет. А затем Майкл наотрез отказался ходить на занятия библией и в церковь по воскресеньям тоже. Отец ему грозил и так и эдак, но мальчик стоял на своём. Так Майкл никому и не рассказал о происшествии того дня, хотя понимал, что надо бы. Было противно и стыдно, ведь он избил, почти покалечил взрослого человека, к тому же пастора. Но О'Брайан молчал тоже.

Годы спустя, когда разразился скандал, после того как выяснилось, что О'Брайан совратил чуть ли не дюжину мальчиков, Майкл до конца понял цену своей трусости. И теперь в больнице он сидел с тяжело больной Джэки на руках и не мог вспомнить ни одной молитвы. Вместо этого в памяти почему-то всплыл давний разговор в школе, в котором выяснилось, что Сэм ходил в детстве в тот же класс к О'Брайанy, что и он. Тогда Майкл ещё подумал, что недаром ему показалось, когда они столкнулись с Сэмом первый раз, что он где-то его до этого видел.

Очередь в приёмной скорой помощи по-прежнему двигалась очень медленно. Наконец, Майкл не смог больше выдерживать ожидания и начал кричать. Равнодушная медсестра засуетилась, и их провели к врачу.

В конечном итоге выяснилось, что заболевание не так опасно, но пачка медицинских счетов оказалась весьма внушительной. Майкл помогал с деньгами жене как мог, но лишних денег у него не водилось, а заказов было мало. Он одолжил у Адама всё, что у того было, но всё равно не хватало.

Скрепя сердце, Майклу пришлось отказаться от офиса, что совсем не способствовало развитию бизнеса. Он пытался назначать встречи клиентам в кафе, но далеко не все воспринимали это нормально. Долги росли, а он не знал, как выкрутиться из этой ситуации. Хотелось бросить всё, закрыть агентство и начать заниматься чем-то совсем другим, но