Туманы Ричмонда - Игорь Ливиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Показался высокий палач со светлыми волосами, на лице которого была маска. В правой, высоко поднятой руке он держал горящий факел. Увидев палача, толпа зашумела и заулюлюкала ещё громче. «Пепел Клааса стучит в моё сердце10, — тихо прошептал юноша. — Они будут отомщены», — как будто стараясь убедить самого себя, добавил он.
Мне захотелось подойти к нему и стать плечом к плечу, как стояли спартанцы при Фермопилах, но тут палач приблизился к столбу, и толпа затихла. Он поднёс факел к вязанке хвороста, и вокруг столба взвилось пламя. Несколько мгновений стояла звенящая тишина, только было слышно потрескивание горящих дров, а потом её разрезал страшный, нечеловеческий вой, от которого я проснулся.
Уже несколько месяцев я жил в Кремниевой долине, в Санта Кларе. Через Майкла получил ещё одно поддельное удостоверение на новое имя и соответствующий номер социального обеспечения. Так я стал одним из миллионов нелегалов, которые живут в нашей стране.
Жизнь как будто входила в привычную колею. Я даже устроился в банк на мелкую и очень скучную должность. На такую работу желающих обычно немного, и за меня с радостью ухватились, даже рекомендаций не потребовали. День я проводил на работе, вечером помогал Майклу со сбором информации о группах, с которыми был связан Сэм. Делал выжимки из официальных источников, пользуясь Интернетом. Несколько раз я спрашивал Майкла, не пора ли нам идти в полицию или ФБР, но он каждый раз качал головой и говорил, что у нас пока нет ничего существенного.
Один раз мы ездили в Сиэтл. У меня остались воспоминания о пышной зелени парков, нескончаемыx мостах через озеро Вашингтон и впечатляющих видах на знаменитую гору Рейнир. Хотя город известен своими дождями, стояла сухая погода. Впрочем, Сиэтл всё равно выглядел сумрачным и тоскливым. Небо было серым, и почти все дни нам на головы давило низко висевшее покрывало из облаков. Бесполезной была и наша поездка. Мы пытались выйти на местную группу «Антифы», находящуюся на финансовом обеспечении Сэма, но, видимо, лимит удачи мы исчерпали в Портленде, потому вернулись домой так ничего и не добившись.
Мы оба с нарастающим напряжением следили за набирающей обороты избирательной компанией Сэма. С каждым днём он становился сильнее и сильнее, и мы понимали, что к нему подступиться будет очень трудно.
С Евой я стал встречаться чаще. Добираться до неё стало намного легче, по сравнению с Сан-Франциско. Отношения были по-прежнему хорошие, но она как будто чего-то ждала от меня, а меня начали мучить сомнения, нужен ли ей, по сути, неудачник, и тот ли я человек, который может сделать её счастливой.
На выходные мы поехали в «Таинственное место» — туристическую достопримечательность недалеко от Санта-Крус в горах, покрытых древними деревьями-великанами секвойя.
Еву приводили в детский восторг эксперименты, которые, казалось, нарушали законы физики. На висящем в избушке турнике невозможно подтянуться, держась прямо. Вода каким-то образом текла вверх сама по себе, вместо того чтобы литься вниз, и шарики катились тоже вверх. Люди в избушке с разных точек наблюдения казались то выше, то ниже ростом. Это подавалось туристам как гравитационная аномалия, но я объяснил Еве, что никакого чуда здесь нет. Это место, которые использует особенности внешней среды, которая уже сама по себе сбивает людей с толку. Но главное, конечно, как построена избушка — главный источник оптических иллюзий. В ней пол под наклоном, всё остальное тоже, и это сделано так, что ни изнутри, ни снаружи этого не поймёшь. Из-за этого возникают неправильные восприятия высоты и ориентации объектов. Даже когда туристы стоят снаружи на ровном месте, наклон здания сбивает людей с толку, поскольку человеческий мозг высчитывает высоту предметов, в том числе рост людей, по наклону крыши, а не по линии горизонта, который там невозможно увидеть. Ева слушала мои объяснения, затаив дыхание, а потом сказала, что это ей напомнило ещё раз о том, как субъективно мы воспринимаем реальность.
— Понимаю, — сказал я. — У Герберта Уэльса есть рассказ «Страна слепых». В нём странник, заблудившийся в горах, попадает в долину, полностью отрезанную от внешнего мира. И в ней живёт народ, в котором все люди рождаются без глаз множество поколений. Из-за этого у них совсем другое восприятие окружающего мира, дополненное соответствующей мифологией. Когда путешественник начинает рассказывать то, что он видит, они решают, что у него воспаление мозга, связанное со странными образованиями на его лице, глазами, и хотят их удалить, чтобы его излечить.
— Страшная история, — поёжилась Ева, как будто ей стало холодно. — Но я думала о совсем другом, о пещере Платона.
— Это где люди прикованы в пещере лицом к стене и могут судить об окружающем мире и событиях только по теням, которые они отбрасывают на эту стену?
— С точки зрения Платона, люди полагают, будто благодаря органам чувств мы познаём истинную реальность. Однако это всего лишь иллюзия, попытка увидеть суть вещей по смутным теням на стене пещеры. Мы живём в этом мире теней, и всё, что видим, весь наш материальный мир — проекция идей, которые одни только истинны, вечны и постоянны. Так же как любой треугольный предмет — лишь манифестация идеализированной, абстрактной геометрической фигуры треугольника.
— Может мы тоже только тени?
— В каком-то смысле это так. Мы проекции каких-то вечных архетипов.
— Моисей тоже говорил об этом. Он называл это ролями. Это, наверное, странная мысль, не воспринимай её буквально, но мне иногда кажется, что некоторые люди настолько приближены к сути архетипа, что даже не умирают, а дематериализуются, чтобы возродится позже снова.
— Ты говоришь о Христе после казни?
— Не только. И о дьяволе, о Моисее или Будде, к примеру.
— Буддисты не сочли бы твою мысль оригинальной.
— Да, конечно.
Ева встряхнула головой, отбрасывая волосы с лица, и, как у неё часто бывает, серьёзное выражение лица мгновенно сменилось лукавой улыбкой. Она хитро посмотрела на меня.
— Может я просто земная женщина, но, если ты в ближайшее время не накормишь меня обедом, мне кажется я дематериализуюсь тоже.
— Мы этого не допустим! Тем более есть опасность, что ты потом материализуешься рядом с другим
