Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - Фируз Казем-Заде

Доктор Толозан, французский врач шаха, использовал свое положение, чтобы убедить шаха предоставить ему и ряду предпринимателей Парижа концессию на шахты, ирригацию, общественные работы и железные дороги. Узнав о предложенной Толозаном концессии, В. Тейлор Томсон телеграфировал в Лондон, чтобы барону Рейтеру, отказавшемуся признать аннулирование своей концессии, подсказали включить в свои требования исключительное право на работы по ирригации.

Концессия Толозана, если бы она была предоставлена, похоже, означала бы поражение Рейтера. В.Т. Томсон в депеше лорду Дерби писал: «Осознавая важность предотвратить упрочение французской или другой иностранной колонии в провинции Хузистан, думаю, что нужно воспрепятствовать принятию проекта доктора Толозана, пока новые предложения Рейтера не будут рассмотрены Персидским Правительством». В течение более года ничего не было слышно о замысле Толозана.

Он вновь появился на свет во время пребывания Насреддин-шаха в Париже весной 1878 г., когда он представил новый, пересмотренный проект концессии. По возвращении в Тегеран Толозан и несколько персидских чиновников, заинтересованных в проекте и, вероятно, получивших взятки от доброго доктора, убедили шаха предоставить концессию, несмотря на возражения английского поверенного в делах Рональда Ф. Томсона.

Последнему разъяснили, что концессия Толозана принесет прибыль Персии. Что касается притязаний Рейтера, то персидское правительство считало, что правительство ее величества согласится с тем, что Рейтер потерпел неудачу в выполнении своего контракта, поэтому не имел права на концессию или какую-нибудь привилегию. Персидское правительство, писал мирза Хосейн-хан, считает себя вправе не обсуждать этот вопрос.

Томсон не согласился. Персидское правительство потребовало, чтобы Рейтер отказался от своих прав, будучи не в состоянии осуществить подписанный им контракт.

Томсон пытался использовать более не существующую концессию Рейтера, чтобы заблокировать проект Толозана, поэтому аргументы персов не имели шансов быть принятыми правительством ее величества или его представителем в Тегеране.

Неудовольствие Британии по поводу предложенной Толозаном концессии было понятно. Концессия передала бы французской компании ту самую реку Карун, которая была единственным удобным маршрутом из Персидского залива внутрь страны. Статья 8 соглашения предусматривала строительство и эксплуатацию трамвайных линий, железных дорог и дорог вдоль Каруна, так же как и навигацию. Статья 10 предоставила бы компании право возделывать все земли от Ахваза, где компания будет строить дамбу, до Персидского залива. Так англичане оказались перед перспективой французской колонии, основанной у мыса в Персидском заливе.

Персидское правительство не было предано проекту Толозана. Те, кто брал взятки, уже получили свой доход. Британское давление увеличивалось, в то время как Россия не имела причин оказывать противодействие французской компании.

15 декабря мирза Хосейн-хан сказал Томсону, что правительство решило отменить концессию Толозана. Он отметил, что к этому привела активная деятельность британского посланника.

Концессия Толозана была не единственной, предоставленной шахом во время его европейского путешествия в 1878 г. Некто Аллеон, представляя парижскую фирму, получил право строить железную дорогу от Энзели до Тегерана. Сроки его концессии были определены по образцу, который стал нормой к тому времени: ее продолжительность была бы девяносто лет. Как государственные, так и частные земли были бы переданы Аллеону с целью железнодорожного строительства.

Персидское правительство гарантировало 6,5 процента от вложенного капитала под залог таможенных квитанций для этой цели.

Из этой прибыли Персия получила бы 50 процентов. Компания Аллеона была бы полностью освобождена от налогов.

В своей классической работе «Персия и персидский вопрос» лорд Керзон указал, что «проект рухнул из-за отказа персидского Правительства гарантировать 7 % при возрастании прибыли». Фактически причины для отказа Аллеона были совершенно другие.

Железная дорога, которую Аллеон предложил построить, окупила бы сама себя, только если бы она перевозила европейские товары через Россию и Каспийское море. Высокий русский тариф на транзит сделал бы предприятие нерентабельным. Чтобы удостовериться в том, что железная дорога не будет парализована, мирза Хосейн-хан попросил русского посланника в Тегеране И.А. Зиновьева дать персидскому правительству гарантию, что «в случае предоставления им концессии ограничительные условия не будут наложены руководством Русской таможни на торговый транзит на этой дороге в Персию и из нее». Зиновьев отказался предоставить такую гарантию. Более того, он сказал Хосейн-хану, что, по мнению России, нецелесообразно строить линию к Каспию. Россия, сказал он, собиралась соединять линию Тифлис – Поти с Джульфой железной дорогой, проходящей через Александрополь. Ветка от дороги Тифлис – Поти будет построена в направлении Батуми. Персия должна воспользоваться этим и построить железную дорогу от Тебриза до Джульфы. Россия постаралась бы сделать все от нее зависящее, чтобы найти концессионера для осуществления такого проекта.

На этот раз русские и англичане объединились. Рональд Томсон также выступал против концессии Аллеона, хотя серьезно протестовал против плана Зиновьева по дороге Тебриз – Джульфа.

Томсон видел серьезную угрозу британской торговле в проекте Аллеона, как и в любой другой железной дороге, проходившей от Северной к Центральной Персии. Россия уже имела географическое преимущество перед Англией в том, что была намного ближе к персидскому рынку. Несмотря на это, британские торговцы успешно конкурировали на севере: в Исфахане и даже в Тегеране. Они потерпели бы неудачу, если бы Аллеон построил железную дорогу. Поэтому английское правительство должно было предпринять меры противодействия.

Замысел Аллеона не имел шансов против объединенной оппозиции двух миссий. В марте 1880 г. мирза Хосейн-хан сообщил Томсону, что концессия будет отменена. Англичанин с удовольствием просмотрел текст соглашения и предложил персидскому министру иностранных дел использовать аргументы, проверенные в деле Рейтера. Аллеона должны были поставить в известность о том, что его концессия отменялась, потому что он не сумел закончить все планы и отчеты в течение года с момента подписания контракта. Телеграмма такого содержания была отправлена в Париж 17 марта.

Попытка Толозана получить концессию на Карун продемонстрировала англичанам неуверенность в своем положении. Осенью 1878 г. Томсон получил задание еще раз поднять проблему свободной навигации на реке. В меморандуме, адресованном мирзе Хосейн-хану 21 сентября 1878 г., он повторил аргументы, которые уже безуспешно использовались английской миссией в Тегеране.

На мгновение показалось, что персы уступят. Мирза Хосейн-хан был благоприятно настроен и выразил уверенность, что шах согласится на открытие реки. Внезапно настроение персидского правительства изменилось. Томсон понял, что шах испытывает дурные предчувствия оттого, что англичане могут получить плацдарм в Мохаммерехе, чтобы включить его в свои владения.

Томсон продолжал оказывать нажим на мирзу Хосейн-хана; тон переговоров стал угрюмым. Когда министр иностранных дел, пробуя выиграть время, сообщил Томсону, что решение не будет принято до окончания запланированной шахом поездки в Хузистан, Томсон ответил: «Я не могу скрыть мое разочарование от того, что получил неудовлетворительный ответ от персидского Правительства». Кроме того, Томсон жаловался, что шах предоставил концессию французскому подданному, «предоставив ему действительную монополию на торговлю по Каруну». За этим последовало большое количество жалоб и плохо скрытых угроз.

Назойливость Томсона оскорбляла Насреддин-шаха и заставила его выйти из себя. Он выполнил требование англичан привести причины своего отказа открыть Карун. В послании, адресованном мирзе Хосейн-хану, но предназначенном для Томсона, он написал: «В течение пятидесяти лет Вы, англичане, осуществляли торговлю с Персией, но никогда не было ни слова о реке Карун. Что произошло, в чем причина, что вдруг стал нужен Карун? Реки, подобные этой, являются как бы дверью в доме: ждите нашего решения. Если мы увидим, что это соответствует интересам и благосостоянию нашей страны, разрешение будет предоставлено».

Не устрашась, Томсон продолжил свою кампанию. Он преуспел в устранении угрозы доктора Толозана. Вместе с Зиновьевым предотвратил исполнение железнодорожного проекта Аллеона. Но не мог превратить быстрый и грязный Карун в главный английский торговый путь. Переговоры продолжались в течение многих месяцев без всякого эффекта, кроме воздействия на нервную систему Томсона. Он стал писать не только мирзе Хосейн-хану, который остался неприступен, но и лорду Солсбери. В июле 1879 г. он написал в Лондон: «Мы подавили пиратство и обеспечили полную безопасность вдоль персидского побережья. Персия не могла сделать это сама. Она получила все преимущества нашей защиты, и мы поэтому имеем право ждать, что нас допустят к естественному главному пути для торговли внутри ее территории».