Сила ведлов - Александр Абердин

Впрочем, все эти дела с селекцией его не пугали, и Митяй вовсе не считал зазорным переспать с какой-нибудь красоткой, чтобы та потом родила от него сына или дочь. Лишь бы дети жили рядом. Думая иногда об этом и вспоминая, какой роскошный дворец решил построить себе князь Михаил, он и сам стал приходить к мысли снести на вершине холма все пять домишек и построить более впечатляющее и величественное здание с большим садом вокруг и чтобы обязательно с фонтанами и большими прудами с плавающими в них осетрами и форелью, благо все остальные дома стояли на удалении в триста-четыреста метров, правда, он мог позволить себе такую роскошь на пару с князем Олегом и его супругой. Чай родня, не чужие люди, а стало быть, поймут всё правильно.

Всерьёз думать о строительстве было пока что рано, а потому он решил внести в жизнь дмитроградцев кое-какие нововведения, поэтому на скорую руку изготовил несколько чертежей и велел строителям начать работу незамедлительно, а сам сделал особый заказ Нефтяной княгине и теперь каждый вечер по три-четыре часа сидел в своей домашней мастерской за швейной машинкой и шил образцы. Уже через две недели недоумевающий Семён Каменный, главный архитектор и начальник строительного управления, широкоплечий мужик тридцати двух лет, доложил ему, что все три площадки для игрищ построены.

Митяй заранее отобрал шесть команд ведлов, записав в них самых сильных и ловких молодых охотников, и на следующий день именно они вошли в Башню Знаний, но урок продлился всего четыре часа. После этого они зашли в швейный и обувной цеха, забрали там спортивную форму, и вот уже Митяй вывел на площадки — футбольную, баскетбольную и волейбольную — шесть первых спортивных команд каменного века. Команды совещались около получаса, производя взаимные переходы и выбирая судей, после чего ещё около часа разминались под руководством Митяя, а ровно в час дня началось рубилово. Правила всех трёх игр знали все, как и основы игровой тактики и стратегии, так что единственное, чего им не хватало, так это технических навыков. Митяй начал игру с футбола, и через полчаса ушел с поля, забив три гола в ворота противника, чтобы после небольшого перерыва заменить одного из игроков волейбольной команды, и показал себя неплохим подающим, да и в атаке он тоже играл неплохо, взлетая над сеткой и вколачивая гвозди в тартановое покрытие волейбольной площадки, — газон зеленел только на футбольном поле, причём это было отличное поле с коротко постриженной травой. Во всю же мощь Митяй развернулся на баскетбольной площадке и один набрал пятьдесят шесть очков.

Сначала на деревянных трибунах было совсем мало народу, но к концу всех трёх матчей мест для болельщиков уже не хватало, и все они ревели от восторга. После игры Митяй вручил всем игрокам победивших команд серебряные медали на лентах, но их соперники грозились отобрать награды уже через три дня, когда хорошенько потренируются. И вот что удивительно, футболисты весьма снисходительно посматривали на волейболистов и баскетболистов, а те на них. Всего после одной игры у каждого из трёх видов спорта появились свои ярые поклонники, и, как только они ушли с площадок, на них сразу выбежали мальчишки и девчонки. Князья Денис и Иван тут же налетели на Митяя с громкими воплями: «Ведабу!», и он пообещал научить всех желающих этим увлекательным подвижным играм, для которых требовались сила, ловкость и выносливость настоящего охотника.

Однако на следующий день Митяй учил в Чупа-чупсе самых спокойных и рассудительных ведлов трём другим играм — шахматам, шашкам и домино. Карты он пока что рисовать не стал, а вот шахматные фигуры, шашки и костяшки домино изготовил и передал мастерам для тиражирования. И ещё сказал всем, что конечно же именно труд превратил обезьяну в человека, но непосильный труд запросто сделает из человека ишака.

Глава 6

Донские казаки каменного века

И всё-таки Митяй чуть ли не в самый последний момент изменил маршрут, и вот почему. Двигателисты Игната, работая чуть ли не круглосуточно, изготовили двенадцать отличных дизелей для двенадцати малых колёсных речных судов новой конструкции, и те перестали быть таковыми, но при этом быстро выяснилось, что новые дизели расходовали чуть ли не на треть меньше топлива, самой обычной солярки. Хотя нет, эта солярка была высший класс, почище самой лучшей водки. Новые суда были большими, восемнадцать метров в длину и шесть метров в ширину. Их колёса стали ещё легче и легкосъёмными. Обтекаемое цельнолитое днище было отлито из титана, а выше ватерлинии, вплоть до высокой надстройки, они были изготовлены из дюралюминия. Мотоботы имели двухэтажный трюм, были оснащены поворотной талью для разгрузки судна и имели пассажирскую надстройку на корме, длиной в треть судна, над которой находилась ходовая рубка, а выше неё ещё и смотровая площадка. Так что это были превосходные суда с отменными ходовыми качествами. И Митяя более всего удивляло, что их изготовили ведлы каменного века. Эти мотоботы, без малейшего сомнения, могли бы составить честь любому судостроителю его времени.

На воде мотоботы развивали отличную скорость, и поэтому их уже Большие Шишиги не тянули на буксире, а брали на прицеп только выезжая на берег. Поэтому Митяй и решил, что им лучше подняться по Кубани выше Кропоткина и перебраться посуху в Егорлык, который в районе Изобильного был уже довольно полноводной рекой, хотя и уступал Марии. Тогда они смогут сплавиться по нему до самого Дона, и при этом израсходуют очень мало горючего, на одно только маневрирование.

Две недели в трюмы мотоботов загружалось всё необходимое, чтобы по пути следования можно было заложить несколько городов севернее тех мест, где они жили. Там ведь тоже во времена каменного века жило довольно много людей. В дорогу — а они отправлялись в экспедицию на Урал первого июня ровно в девять утра — их провожал весь город. Поцеловав дочурок и их кормилицу, обняв почти всех членов своей большой семьи, Митяй поднялся на борт мотобота «Игнат» и встал к штурвалу. Два винта из полированной нержавейки вспенили воду, и мотобот, весело рыча двигателем, буксируя за собой Большую Шишигу, названную в честь одного из конструкторов «Пахомом», помчался вниз по Марии. Таня стояла рядом с мужем, и у обоих сияли на лице счастливые улыбки. Честно говоря, Митяй вконец извёлся без своих говорящих камней.

Да, движок мощностью в добрых семьсот лошадок — это тебе не хухры-мухры, особенно если вся нижняя часть судна, по самую ватерлинию, изготовлена из полированного титана и имеет идеально обтекаемую форму. Мотоботы шли так быстро, что Большиги — так народ сократил Большие Шишиги, — у каждой из которых имелось имя мастера, строившего её, встали на крыло и уже не представляли собой плавучий тормоз коммунизма. Так что до Григорополисской они доплыли менее чем за сутки и даже смогли подняться вверх по впадающей в неё речке Камышевахе добрых пятнадцать километров, после чего проехали ещё двадцать километров по степи и встретились с отрядом охотников, возвращавшихся из прикаспийских степей не только на Большой Шишиге, но и верхом на единорогах, и не с пустыми руками. Они изрядно сократили численность гиенодонтов и теперь, помимо стада из почти двух сотен молодых, могучих эласмотериев, самцов и самок, везли нафургонах множество засоленных шкур и даже солонины. Однако вовсе не это Митяй счёл самым большим успехом охотничьей экспедиции, а то, что вместе с охотниками на наспех сколоченных фургонах ехало два небольших племени, подобранных по пути. Всего чуть более шестисот весело галдящих душ.