Золотая лихорадка. Как делают олимпийских чемпионов - Майкл Джонсон

– Сначала я думал, что стану лучшим в мире футболистом, – говорит он. – А затем решил, что стану лучшим в мире легкоатлетом.

Его второе решение подтвердилось. Учитывая всю сложность десятиборья, где спортсмен должен великолепно владеть десятью различными видами легкой атлетики, я думаю, что можно смело утверждать то, что в свое время Дейли Томпсон являлся действительно лучшим легкоатлетом мира.

Для того чтобы добиться такого же успеха, какого добился Дейли, необходимы талант, тяжелый труд и, конечно, вера. Вера в то, что у вас есть талант, способность, желание, правильное отношение к труду и все остальное, благодаря чему вы сможете осуществить свою мечту, пройдя через все неудачи и поражения. Я говорю не просто о вере в то, что вы можете достигнуть своей цели. Я говорю о реальной вере, подтвержденной фактами.

Олимпийский чемпион не просто верит в себя, потому что ему так хочется. Он верит в себя, потому что получает то, что ему нужно. То, к чему он стремится. Меня часто спрашивают о том, когда я понял, что могу бежать очень быстро.

– Тогда, когда я очень быстро побежал, – отвечаю я.

Что же касается вопроса о том, когда я понял, что стану олимпийским чемпионом, мой ответ состоит в следующем: я понял, что могу стать олимпийским чемпионом лишь тогда, когда доказал сам себе, что могу бежать так же быстро, как те бегуны, которые выигрывают олимпийские медали.

Усейн Болт всегда верил в себя, потому что он сам себе доказал, насколько он быстр. Во время Олимпийских игр 2004 года, когда спортивные обозреватели всего мира спорили о том, сможет ли Болт когда-нибудь одержать победу и почему он не улучшает свои результаты, если он такой талантливый, он сказал пресс-атташе сборной Ямайки следующее:

– Послушайте, о чем все они говорят. Как вы думаете, о чем они будут говорить через два года?

Он уже тогда знал, что станет великим.

Но это совершенно не означает то, что спортсмены, которые становятся олимпийскими чемпионами, никогда не сомневаются. Сами себе они задают намного больше вопросов, чем это делают другие люди. В них есть большая доля скептицизма, но при этом они понимают, что их сомнения могут и помочь им добиться больших результатов. На самом деле я считаю, что большая доля скептицизма, возможно, помогла мне даже больше, чем все остальное.

Конечно, это может помочь вам лишь тогда, когда вы морально полностью готовы к соревнованию. Мысленная подготовка – это не только умственная выносливость, которая необходима вам для того, чтобы справиться с моральным давлением во время соревнования. Это еще и знание и понимание всех тонкостей своего вида спорта, конкретно вашего вида программы, а также правильной подготовки и исполнения. Прийти к этому очень непросто, тем более что для этого не существует никаких пособий и руководств. На олимпийском уровне, где все спортсмены являются в высшей степени талантливыми, любое незначительное усовершенствование может дать огромный результат. И эти небольшие перемены абсолютно не зависят от вашей физической работы. Формула успеха складывается только благодаря эффективности ваших действий.

Я начал изучать себя как спортсмена и просто человека еще во время учебы в университете. В течение всей своей спортивной карьеры я узнавал все больше и больше о себе, о своем мышлении, о том, как лучше и эффективнее управлять своими мыслями и во время подготовки, и во время соревнований. До самого конца своей карьеры я искал этого понимания, постоянно обрабатывал всю информацию о себе и вносил различные изменения для того, чтобы показать свой лучший результат.

Я начал постоянно просматривать видеозаписи всех своих забегов, когда выступал еще за Университет Бейлор. Отец моего хорошего друга и товарища по команде Тодда Томпсона приезжал на все соревнования, где мы принимали участие, и снимал их на видеокамеру. А потом я тщательно изучал каждый кадр этой записи, вновь и вновь перематывая пленку на начало. Мне было необходимо досконально изучить то, как я управлял своим забегом – от стартового выстрела до финишной черты.

Сегодня видеоанализ является основным инструментом в работе центра «Майкл Джонсон Перформанс». Мы используем компьютерное программное обеспечение, которое позволяет нам разбивать запись движения спортсмена на 1000 кадров в секунду и проводить уникальные исследования. В те годы у меня, конечно, не было таких возможностей, поэтому я стал практически профессиональным видеоинженером, нажимая кнопку «пауза» на видеомагнитофоне в самых нужных моментах забега для того, чтобы понять, как я проводил его. Также я научился накладывать одну видеозапись на другую, таким образом я имел возможность наглядно сравнивать один свой забег с другим и понимать, почему я бегу быстрее или медленнее.

Кроме того, я всегда интересовался тем, как другие спринтеры управляли своими забегами, поэтому всегда старался записывать на видеомагнитофон телевизионные трансляции крупных соревнований, где принимали участие профессиональные бегуны. У меня была видеозапись финального забега на 200 метров на чемпионате мира 1987 года в Риме, который выиграл Келвин Смит. Я неоднократно просматривал ее для того, чтобы найти в ней хоть какие-нибудь подсказки того, как можно быстрее бежать эту дистанцию. На этой же видеокассете у меня была запись забега, в котором мировой рекордсмен в беге на 400 метров Батч Рейнольдс [88] потерпел поражение. Я много раз внимательно просматривал ее, пытаясь понять, почему он проиграл забег, который должен был выиграть по всем правилам. Но на этом мое изучение своего вида спорта не ограничивалось. Я не пропускал ни одной телевизионной трансляции крупных соревнований по легкой атлетике, пытаясь получить любые подсказки того, как можно бежать лучше и избегать при этом различных ошибок.

После того как в 1990 году я окончил Университет Бейлор, получив диплом по специальности в области маркетинга, я начал свою профессиональную спортивную карьеру. Теперь у меня были полностью развязаны руки, ведь мне не нужно было больше ежедневно ходить на учебу. Поначалу я, конечно, думал о том, что мне следует продолжить свое обучение, но потом решил, что это будет занимать слишком много времени. Таким образом, я стал проводить свою первую половину дня перед тренировкой, просматривая видеозаписи своих и чужих забегов и делая все необходимые пометки. Моими партнерами по тренировке тогда были Тони Миллер [89] и Деон Майнор [90] . Мы тренировались вместе около четырех лет. После тренировок мы приезжали ко мне домой и до поздней ночи могли смотреть мои видеозаписи и обсуждать стратегии различных бегунов.

Я всегда был крайне критически настроен по отношению к себе. После каждого своего забега я немедленно пытался оценить то, как я управлял им, и сконцентрироваться на всех допущенных ошибках. Если во время забега я развивал не ту скорость, которую ожидал от себя, я пытался выяснить причину этого. Если мой забег проходил отлично, я пытался понять, благодаря чему это произошло.

Еще в начале своей спортивной карьеры я определил для себя основную стратегию ведения бега на 200 метров и отдельно стратегию ведения бега на 400 метров. На протяжении многих лет я применял эти стратегии, пытаясь постоянно вносить в них свои изменения, для того чтобы улучшить результаты. Иногда эти изменения давали результат, иногда – нет. Конечно, мне следовало быть очень осторожным, ведь в легкой атлетике вы не просто сражаетесь со временем, пытаясь пробежать как можно быстрее. Вы принимаете участие в соревновании с другими атлетами, и вам нужно добраться до финишной черты. И сделать это правильно. Если слишком сильно сосредотачиваться только на своем временном результате и при этом вносить в свою стратегию слишком серьезные изменения, можно потерпеть неудачу. Таким образом, мне, безусловно, следовало с осторожностью подходить к решениям о том, что нужно менять в своей стратегии, и понимать, на какой риск я при этом иду.

В результате оказалось, что улучшение своего персонального результата – достаточно медленный процесс. Например, мой первый серьезный прорыв в беге на дистанцию 200 метров состоялся на чемпионате Соединенных Штатов в 1990 году, когда я пробежал эту дистанцию за 19,90 секунды. После этого, несмотря на то что в течение следующих двух лет я регулярно «выбегал» из 20 секунд, свой результат я смог улучшить лишь на предолимпийских отборочных соревнованиях в 1992 году, пробежав 200 метров за 19,79. Конечно, тогда я был очень близок к тому, чтобы побить мировой рекорд итальянца Пьетро Меннеа [91] в 19,72 секунды, который он установил в 1979 году. Однако сделать это мне удалось лишь спустя четыре года, в 1996 году, когда я пробежал 200-метровую дистанцию за 19,66. Спустя месяц, на Олимпийских играх, я смог улучшить свое же достижение еще на 34 сотых, установив новый мировой рекорд на отметке 19,32 секунды.