Иловайский дневник - Роман Зиненко

В депо подтягивались автомобили с бойцами, которые также готовились к выходу. Кто-то из ребят из «Донбасса» пытался запустить двигатель какой-то иномарки, но у них ничего не получилось. Когда стало ясно, что машину не исправить, из КамАЗа роты охраны «Донбасса» соскочил юный боец. Это был Банг. Не желая оставлять автомобиль «сепарам», юноша ножом спустил ему все шины и разбил все стекла. Как ребенок, он прыгал по крыше и капоту машины и приговаривал: «Так не доставайся же ты никому!» Его неудержимый порыв лишить врагов машины очень забавлял находящихся в КамАЗе бойцов. Всем было интересно смотреть на этого резвого и горячего юношу. Кто бы тогда мог подумать, что это были последние часы жизни Банга…

Подошли еще ребята из «Донбасса» и отогнали стоявшую рядом с нами пожарную машину. Позже я узнал, что почти все, кто выходил из «котла» на этой машине, погибли. В их числе Тур, который был с нами во время операции по подрыву железной дороги.

Поступила информация, что достигнута договоренность о прекращении огня с 17:00 до 23:00. Было получено распоряжение, что наш экипаж выходит из города последним сразу же за БМП, которая должна была замыкать колонну. Первоначально наша задача была прикрывать колонну сзади, но потом все триста раз поменялось.

Около 22:00 машины выстроились на выезд из депо. Сюда же подтянулась одна из БМП. Мы зашли в какое-то помещение в здании администрации и продолжали ожидать команду.

И вот наступили оговоренные 23:00. По-прежнему соблюдалась тишина. Прошло еще несколько часов, а никаких новых команд или выдвижения из школы не было. Продолжались переговоры. Нам сообщили, что режим прекращения огня продлили до утра. Так как новости поступали редко и скудно, в нашем здании бойцы готовились к любому развитию событий. На верхние этажи и крышу здания были выставлены наблюдатели, которые периодически менялись. В помещении, что мы занимали, стояла непроглядная тьма. Бойцы между собой вели непринужденные беседы вполголоса, чтобы не создавать лишний шум и не мешать отдыхавшим, а также дежурившим снаружи бойцам. Если кто-то повышал голос, то ему делали замечание и грозились отправить слишком голосистого собеседника на крышу заменить наблюдателя.

На улице начал слегка моросить дождь, и вместе с темнотой летнюю жару сменил ночной холод. Я так промерз, что решил пройтись к «халку» и надеть дождевой костюм. Тогда я почему-то был уверен, что отсутствие стрельбы является результатом договоренностей на высшем уровне, а, значит, мне ничего не может угрожать. Вряд ли из-за желания подстрелить одного бойца кто-то пойдет на срыв договоренностей, которые, судя по тишине, неукоснительно соблюдались. Тогда мне пришла в голову интересная мысль о том, что как-то слишком уж дисциплинированно и организованно ведут себя маргиналы-алкаши-наркоманы, которые, исходя из распространенного мнения, составляют костяк «ополченцев» ДНР. И как же это удается их командирам так жестко контролировать наркоманов, что после объявленного режима тишины не прогремел ни один выстрел? Я снова вернулся в помещение и прилег отдохнуть перед предстоящей поездкой.

В атмосфере полной неопределенности и ожидания не обошлось без веселых казусов. Бойцы, заходя вовнутрь, натыкались на расположившихся по всей комнате товарищей. Каждый искал себе место, где можно было бы приземлиться. Прапор и Союз, не найдя такового в большой комнате, зашли в небольшую комнатушку. Прапор уже собирался удобно расположиться, но внезапно почувствовал, что прилег на что-то мохнатое. Нащупав рукой подозрительную помеху, ощутил, что это нечто не только мягкое, но и теплое. Вдруг это нечто зашевелилось и попыталось вырваться. Прапор включил фонарик и увидел небольшую рогатую мордочку козы. От страха животное начало рассыпать вокруг себя «горох» и убегать от отгонявших ее от себя бойцов, продолжая по ходу бегства оставлять продукты своей жизнедеятельности. В тот напряженный момент этот забавный казус послужил краткому поднятию настроения у всех присутствующих. В конце концов кто-то сердобольный пригрел козочку возле себя.

Мне предстояло неизвестно сколько времени провести за рулем, и потому отдых не помешал бы. В какой-то момент я проснулся, и тогда Дэн сказал мне, что в помещении есть еще один морпех. В полной темноте невозможно было рассмотреть чьих-либо лиц. Я завел разговор с человеком, который тоже в свое время проходил службу в той же самой части в Севастополе, что и я. Мы вспоминали общее для нас расположение казарм и находившихся в них частей. Звания и фамилии командиров. Оказалось, что мой собеседник старше меня и в настоящий момент является полковником, он тоже часто бывает в Днепропетровске и состоит в «Союзе морских пехотинцев Украины». У нас даже нашлись общие знакомые. Полковник рассказал, что иногда с друзьями-морпехами отмечает День морской пехоты в Днепропетровске. Я удивился, что в моем городе есть так много людей, которые в разные годы проходили службу в морской пехоте и собираются вместе, чтобы отметить этот праздник. Мой собеседник приглашал меня в этот элитный клуб единомышленников, и мы уже строили планы на будущее, как встретимся в ноябре и вместе вспомним это темное помещение и те дни, которые провели в Иловайске. Так я познакомился с Дедом — Анатолием Анатолиевичем Крайновым. За непринужденной беседой время прошло незаметно. Изредка мы выходили на крыльцо здания, чтобы перекурить. Вот так мы встретили утро…

29 августа 2014 года

«Кровавый коридор»

Примерно между 6 и 7 часами утра поступила команда: колонне двигаться из школы, и нам было указано, за каким из наших автомобилей начать движение из депо. День обещал быть позитивным хотя бы потому, что наконец-то мы увидим своих родных и близких. На выезде из депо дорога расходилась в двух направлениях. Одно вело в сторону Кутейниково и Многополья, а второе — Грабского. Экипаж «халка» погрузился в машину и выдвинулся к воротам депо, мимо которых проходила дорога на выезд из Иловайска. Из города потянулась колонна автотранспорта со стороны школы, направляясь к дороге на Грабское. Мы присоединились к выходящей колонне, пристроившись к нашим машинам с бойцами «Днепра-1». Вначале двигались по асфальтированной дороге, а затем съехали на грунтовую и через Грабское взяли направление на Многополье. По пути следования колонны в нее вливались подразделения ВСУ и тербатов, которые располагались на блокпостах вокруг Иловайска. Во время движения колонны я шел за одним из наших автомобилей. Маршрут движения был известен лишь руководящему звену группы, находившемуся в машинах в голове колонны. Остальные шли бампер в бампер за впереди идущим, и конечного пункта назначения никто не знал. Во многих автомобилях не было радиосвязи и карт местности. Нам сообщили, что маршрут будет проходить «зеленым коридором» и оговорен с командованием российских частей, которые осуществляли блокирование нашей группировки. Мы были предупреждены о том, что не следует поддаваться на возможные провокации. Огонь без приказа не открывать. Многие автомобили были обозначены белыми флагами, а у боевых машин стволы орудий и пулеметов были подняты вверх в знак того, что колонна не готовится к бою, а идет, согласно достигнутым договоренностям, по «зеленому коридору».

Движение «халка» по дороге из Иловайска до Новокатериновки

Когда прибыли в Многополье, встретились с группой нашего командира батальона и генерала Хомчака, которые переместились туда после того, как были атакованы позиции штаба генерала между Кутейниковым и Иловайском после 24 августа. В Многополье колонну развернули, потому что дальнейший маршрут должен был проходить через Агрономическое, расположенное в паре километрах западнее от Многополья. В Агрономическом колонна остановилась. Российская сторона выдвинула новые требования, и наше руководство обсуждало с ними новые условия. О чем договаривались и о результатах этих переговоров уже достаточно много писали, и потому мне нечего добавить к ранее опубликованным официальным данным, согласно которым российская сторона требовала оставить всю технику и вооружение и выходить личному составу под белым флагом без оружия.

Пока шли переговоры, бойцы расположились в своих транспортных средствах. Внезапно начался минометный обстрел. Местные жители, которые в это время суетились в своих дворах, разбежались по погребам. Это была не очень прицельная стрельба. Бойцы покинули транспортные средства и разгруппировались в укрытиях у дороги. Кто-то нашел удобное место в полуразрушенном здании, кто-то залег на обочине дороги. Напротив нашей машины располагался небольшой магазин. Помещение магазина было открыто, но из персонала никого не было видно. Некоторые бойцы, укрывшись в нем от обстрела, заодно запаслись водой и соком.