Опасный соблазн - Эмма Уайлдс

Через мгновение она вдруг сообразила, что ее тело само подхватило эротический ритм, как будто изначально знало этот древний танец совокупления мужчины и женщины. Тело словно само отдалось во власть мужчины, который владел им и снаружи, и изнутри. Джулия чувствовала, как ее опытный муж опять увлекает ее в открывшиеся перед ней волшебные дали. Желание росло в ней. Она лелеяла его в себе, и так продолжалось до того момента, когда муж сунул руку между ними и нащупал то место, где они соединялись друг с другом. И это случилось! Это было как яркая и жаркая вспышка. Ей показалось, что она закричала, хотя не была уверена в этом до конца. Она содрогнулась в блаженном удовольствии, надеясь, что Робби не остановится в этот самый миг. Зарывшись в нее, он застонал, плечи напряженно изогнулись, и Джулия почувствовала, как внутри ее мощными, жаркими толчками извергается его семя. Раз, и еще раз, и еще… Он дрожал всем телом. Потом, обессиленный, упал на нее и, уткнувшись лицом в ее растрепанные волосы, прошептал на ухо:

— Может, брак не такая уж плохая вещь. Я начинаю это понимать.

Глава 3

С течением времени замок Камерон перестраивался не раз. Из крепостного сооружения он в конце концов превратился в огромный особняк с толстыми стенами, вобравшими в себя остатки старых башен. Такие дома встречаются по всей Шотландии. Поздние пристройки сделали здание еще более тяжеловесным и неуклюжим. Оно стояло на вершине невысокой горы в Роксбуршире, окруженное парком с буковыми и сосновыми рощами. Насколько хватало взгляда, вокруг лежали покатые холмы. Робби уже бывал в этих местах, а его фамильная усадьба располагалась совсем недалеко, поэтому знакомые пейзажи настраивали его на элегический лад. Однако возникшие перед ним холодные серые стены ничуть не походили на теплый, приветливый фасад родного Крей-Хауса.

— Появлением здесь ты произведешь фурор, — сказал он, разглядывая двух всадников на отличных лошадях и одетых в килты клана Камеронов. Всадники мчались навстречу карете, чтобы преградить ей путь. — Я при оружии, но не намерен затевать схватку сразу по прибытии. В конце концов, ты из Камеронов, но вышла замуж без спроса лэрда. Недовольство твоим молодым мужем ожидаемо и естественно.

— Вряд ли Эйдан обрадуется. — В голосе Джулии зазвучала сталь. — Опять же, если бы он не убил моего отца и брата, я вышла бы за него. Мне нет дела до его чувств.

Эта точка зрения не понравилась Робби, поэтому он проигнорировал ее.

— У него выставлены дозорные. Это всегда так?

— Наверное, он думает, что я пропала. Исчезла бесследно. Ту же самую мысль он хочет навязать нам и в отношении Рэндала.

— Ты никому не сказала, что уезжаешь? — Откинувшись на спинку сиденья, Робби удивленно уставился на жену. — О дьявол! Девочка моя, Камерон, поди, перерыл всю округу сверху донизу.

— Это его проблемы. Я ему ничего не должна.

Джулия упрямо поджала губы.

— Он открыто вызовет меня?

Более старший и опытный Робби не мог просто так сбрасывать со счетов чисто мужскую ярость неизвестного ему Камерона. Как действующий глава клана, тот обладал внушительной властью.

Джулия пожала стройными плечами:

— Сомневаюсь. Эйдан не отличается вспыльчивостью. Скорее, он… собственник.

Утешения мало!

— Ты принадлежишь мне, — заметил Робби и, не тратя лишних слов, сунул кинжал в сапог.

Снаружи раздались крики, и карета остановилась.

Сидевшая напротив Джулия казалась абсолютно спокойной, только ее зеленые глаза вспыхнули.

— Следи за словами, Маккрей, — резко потребовала она. — Это брак по обоюдному расчету.

Вскинув бровь, Робби приготовился выскочить из кареты, чтобы лицом к лицу встретиться с воинами клана Камеронов.

— Странно. Прошлой ночью ты звала меня: «Робби, дорогой…» Должно быть, это было в тот момент, когда я собирался порушить твою девственную плеву… Ах, нет! Вспомнил. Я как раз почти довел тебя до экстаза языком…

— Прекрати.

Густо покраснев, Джулия выпрямилась на сиденье и посмотрела ему в глаза. Выражение досады лишь подчеркивало ее яркую красоту.

Хотя он был в восторге от внешности Джулии, ему нравилась и сила ее духа. Влечение к женщине зависит от многих вещей. Он знавал прекрасных женщин, которые оставили его совершенно равнодушным. Им не хватало внутреннего ума, полета фантазии. Были другие — некрасивые, но те словно светились изнутри, и мужчины охотно слетались к ним, как мотыльки на огонь. У его молодой жены были оба достоинства — и красота, и собственное «я». Вместе с умом это создавало завораживавшую комбинацию.

Нахально улыбнувшись, Робби обратился к ней:

— Давай вместе поприветствуем твоих сородичей, моя обожаемая Джулия. Не стоит начинать отношения с неправильного шага. Я чертовски здорово бьюсь на шпагах, только здесь я в единственном числе.

В огромном камине пылал огонь. Несмотря на пышущее пламя, под сводчатыми потолками главного зала навсегда обосновался холод. Казалось, ледяной воздух сочился из каменного пола, прямо у нее из-под ног. Рядом с ней стоял Робби Маккрей — опасный мужчина, который был известен не только тем, что ублажал женщин в постели. Его рука по-хозяйски лежала у нее на талии. Прием, который им оказали, нельзя было назвать радушным, и Эйдан приказал всем очистить зал. Они остались втроем. Слуги тут же исчезли от греха подальше, и даже экономка миссис Данбар — единственная, кто по-доброму относился к Джулии после смерти ее матери во время родов, — тихо удалилась, потрясенная новостью о неожиданном замужестве.

Двое мужчин стояли лицом к лицу и одинаково мрачно разглядывали друг друга. Только сейчас до Джулии дошло, что они очень похожи. Оба темноволосые высокие красивые и хорошо сложенные. Оба самоуверенные, а не просто уверенные в себе. Они даже одеты были одинаково: белые сорочки, в дополнение к бриджам из оленьей кожи, плюс сапоги до колен. Эйдану, конечно, не хватало присутствия того беззаботного шарма, которым обладал ее супруг, но зато он был полон серьезности и чувства ответственности.

Впрочем, это впечатление было обманчивым. Эйдан Камерон оказался вероломным злодеем. При всей своей заносчивости, бросающейся в глаза красоте, которой он пользовался направо и налево, вряд ли Робби Маккрей мог убить кого-нибудь ради собственной выгоды.

Разумеется, у нее и в мыслях не было, что Эйдан способен на такое, до тех пор пока не получила достоверных доказательств, которые разбили ее веру в человека, с которым она когда-то собиралась связать судьбу.

Пространство главного зала было огромно, но и оно казалось тесным для двух мужчин, разглядывавших друг друга с откровенной враждебностью. Эйдан был явно раздосадован: