Грёзы. Проклятие Василины - Галия Николаевна Трушечкина

– Да, у них, – удивлённо ответила Вася, вслед за Тимуром сворачивая во дворы. Она усилием воли заставила свой голос звучать непринуждённо и радостно. – И мы идём за зубными щетками для меня и Сони.

«А у меня хорошо получается врать».

– Ох, Васенька… – Мама, судя по голосу, расстроилась. Васе стало неловко. – Может, всё же домой? Я оплачу такси…

– Ну мам! – возмутилась Вася, чувствуя, как сжимается сердце. «Мне нельзя домой. Грёзы могут последовать за мной». – Дай побыть с ребятами!

– Ладно, Васюш, – вздохнула мама. – Делай как знаешь. Но пожалуйста, береги себя!..

«Мам, – подумала Вася, – я честно постараюсь. Но я не уверена, что получится».

Перед глазами вновь встала та Грёза. Её разинутая, зубастая пасть…

Вася еле слышно всхлипнула и ускорила шаг, поспевая за Тимуром. Он закончил разговор с Сергеем и кивнул:

– Почти пришли. Твой дядя говорит, что приедет за нами завтра. До утра продержимся, у меня стальная дверь…

– Думаешь, они попробуют брать нас штурмом? – перепугалась Вася. Тимур передернул плечами:

– Я сам не знаю, чего ожидать. Бог знает, какой ещё приказ им мог дать хозяин…

Они подошли к пятиэтажному дому, у которого горел одинокий фонарь, и Тимур набрал код на домофоне. В морозной ночной тишине писк открывшейся двери казался оглушительным, и Вася испуганно обернулась. Почему-то ей показалось, что прямо сейчас за их спинами стоят Грёзы.

Стоят и улыбаются своими чудовищно широкими ртами…

Но позади никого не оказалось, и Вася торопливо шагнула в подъезд, слабо пахнущий хлоркой и мочой. Закрывшаяся дверь подъезда лезвием скользнула по ночи и поделила её на две части. В одной из них чернела непроглядная тьма, похожая на ту, что скрывалась в пасти напавшей Грёзы, а вторая…

Вторая ещё была впереди.

Глава 17. Загнанные в угол

Пройдя мимо почтовых ящиков, высунувших голубые язычки рекламных листовок, они торопливо поднялись на третий этаж по скруглённым временем ступеням. Тимур шагнул к ближайшей двери – серой, стальной, достал из кармана огромный металлический брелок в форме воющего волка, повешенный на тощую связку всего из двух ключей.

Руки в перчатках тряслись, ключ только с третьей попытки попал в замочную скважину, Вася услышала, как Тимур шипит сквозь зубы, не то от боли, не то сердясь на самого себя. Поворот. Щелчок. Открыто!

И тут кто-то постучал в дверь подъезда. И не просто постучал! Раздался удар, словно кто-то с разбегу влетел в металлическую поверхность, не опасаясь сломать кости. Ещё удар.

Тимур и Вася с ужасом переглянулись и, не сговариваясь, метнулись в квартиру.

Дверь захлопнулась за их спинами, Тимур тут же, с первого раза воткнул ключ в замочную скважину и дважды резко провернул. После этого медленно обернулся, прислонившись спиной к стальной поверхности, и слабо улыбнулся Васе:

– Всё. Мы в безопасности. Они не доберутся до нас, – в его голосе всё ещё звучал страх.

Вася кивнула и обхватила себя руками, пытаясь прийти в себя:

– Да… – прошептала она, не сводя взгляда с друга. Ей хотелось броситься к нему и прижаться изо всех сил, почувствовать тепло и защиту. Хотя бы на секунду, пока товарищ её не оттолкнёт…

Тимур шагнул к ней первым.

Его больные руки прижали Васю к себе, сильно и уверенно.

«И мне… это нравится? Нравится быть подружкой героя. Он ведь смог меня защитить…»

Девушка, всхлипнув, наклонила голову, чувствуя щекой колючую ткань пальто. Оно пахло сигаретным дымом и чем-то горьким, будоражащим.

Дрожа, Вася подняла голову и посмотрела Тимуру в глаза. Они были такими тёплыми, такими… манящими. И всё ближе…

Вася не стала отворачиваться, лишь прикрыла глаза, ещё не веря, что Тимур собирается её поцеловать.

Но, едва коснувшись её губ, Тимур отстранился и вдруг злобно сказал, глядя в сторону:

– Виктор, проваливай!

Вася проследила за его взглядом и увидела мальчишку, стоящего в дверном проёме. Он не сводил с них крайне заинтересованного взгляда. Вася с запозданием почувствовала запах гнили и невольно закатила глаза.

Услышав Тимура, Виктор растянул губы в широкой, неискренней улыбке:

– Не хочу. Здесь интересней!

Тимур сжал губы, мрачно глядя на незваного гостя:

– Я тебя не приглашал.

Виктор пожал плечами:

– Я похож на вампира, которому нужно приглашение? – Глаза мальчишки сверкнули. – Я хожу, где хочу. Сегодня я хочу быть здесь.

Он на секунду бросил взгляд на Васю, но очень быстро его отвёл.

Она опустила взгляд, чувствуя неясное облегчение и… разочарование?

«Он не хочет, чтобы мы с Тимуром оставались наедине», – подумала она и принялась очень медленно расстёгивать пуховик, не зная, радоваться или огорчаться тому, что Виктор решил за ней проследить.

Тимур же, судя по виду, был в бешенстве. Он часто дышал, глядя на Виктора, и стискивал затянутые в перчатки кулаки. Наконец, поняв, что мальчик уходить не станет, Тимур со свистом выдохнул и отвернулся:

– Чёрт, да его не проймёшь! – Он резко стянул с себя пальто и, скомкав, бросил его в шкаф с разъезжающимися зеркальными дверцами, стоящий у ближайшей стены. Туда же на плечики аккуратно повесил принятый у Васи пуховик.

Затем достал из нижнего отделения единственные тапки, черные, резиновые, и очень большого размера. Задумчиво на них посмотрев, разувшаяся Вася предпочла остаться в одних носках.

Выпрямившись, она нервно одёрнула свою помятую рубашку. Вася чувствовала исходящий от тела запах пота и отчаянно нуждалась в свежей одежде и душе.

Смущаясь, она сказала об этом Тимуру. Он тут же закопошился на полках в шкафу и нашел длинную серую майку с принтом какой-то незнакомой Васе рок-группы. Тайком понюхав ткань на предмет свежести, протянул майку подруге:

– Держи. А душ там! – Тимур кивнул на ближайшую дверь, матовую, стеклянную. – Я пока попробую найти нам еду или ещё что-то. – В его голосе звучала милая растерянность.

«Кажется, он редко приглашает сюда гостей…» – подумала Вася, стараясь не обольщаться. – «Но я здесь не потому, что нравлюсь ему. Нас сюда загнали Грёзы».

Зайдя в ванную комнату, она нашла душевую кабинку, разделась и осторожно зашла внутрь, хлюпая ногами по резиновому коврику. Она впервые мылась не в ванной…

Горячая вода пыталась обогреть замерзшее тело, стекала в слив, унося за собой тревоги и пережитый страх. Гель для душа, стоящий на угловой стеклянной полочке, гордо утверждал, что он и шампунь, и кондиционер. Вася недоверчиво намылила им волосы, морщась от въедливого запаха эвкалипта.

Вытираясь единственным полотенцем, висевшим на раскладной сушилке для белья, она бросила взгляд на переполненную корзину для грязных вещей рядом со стиральной машинкой. На её краю висели черные мужские трусы,