Правда о Великой Отечественной войне. Красная Армия всех сильней! - Карен Оганесян

После игры состоялся разбор, на котором, кроме Сталина, руководства Наркомата обороны, Генерального штаба, командующих войсками округов и их начальников штабов, присутствовали также члены Политбюро.

«Ход игры докладывал начальник Генерального штаба генерал армии К.А. Мерецков. Когда он привел данные о соотношении сил и преимуществе синих в начале игры, особенно в танках и авиации, И.В. Сталин, будучи раздосадован неудачей красных, остановил его, заявив: «Не забывайте, что на войне важно не только арифметическое большинство, но и искусство командиров и войск…»

Затем выступил генерал-полковник Павлов. Он начал с оценки прошедшего совещания.

«В чем кроются причины неудачных действий войск красной стороны?» – спросил Сталин. Павлов попытался отделаться шуткой, сказав, что в военных играх так бывает. Эта шутка Сталину явно не понравилась, и он заметил: «Командующий войсками округа должен владеть военным искусством, уметь в любых условиях находить правильные решения, чего у вас в проведенной игре не получилось…»

Вот такая история. Если верить великому полководцу (и не менее великому выдумщику) Г.К. Жукову, а именно так поступают официальные историки, то глупость и бездарность Павлова очевидна. Конечно же, Жуков якобы подсластил пилюлю. Мол, у «синих» было преимущество в силах, особенно в танках и авиации. Но в целом, да еще на фоне последовавших вскоре реальных боевых неудач войск Западного фронта, вверенного Павлову, его непрофессионализм виден невооруженным глазом.

Однако почему надо верить Жукову? Выше мы уже неоднократно уличали военного гения в «неточностях». К сожалению, соврал он и на этот раз. Причем неоднократно. Во-первых, были проведены не одна, а две стратегические игры. В первой Жуков командовал «западными», а Павлов – «восточными». Во второй игре они поменялись ролями.

О двух играх говорится, например, у Анфилова («Бессмертный подвиг», стр. 146). Можно, конечно, заявить, что именно в первой игре Жуков и победил Павлова. Но вот какая закавыка. Тема этой игры – «Наступательная операция фронта с прорывом УР». Почитатели Жукова и тут могут заявить, что, мол, руководство РККА имело в виду наступательные операции немцев с прорывом советского укрепленного района. Вынужден их огорчить. «В первой игре разыгрывались наступательные действия Красной Армии на Северо-Западном направлении (Восточная Пруссия)» ( Мельтюхов. Упущенный шанс Сталина. Стр. 372). Тут, как говорится, ни прибавить, ни убавить. Получается, не Жуков наступал, а Павлов. Тогда ни о каких схожих с реальными событиями лета 1941 года моментах речь идти не может. Разве что Жукову удалось перейти в контрнаступление и действительно добраться до Барановичей? Тут самое время задать вопрос: «А какими силами?» И сразу же всплывает вторая ложь. О каком превосходстве «синих», особенно в танках и самолетах, может идти речь в январе 1941 года, если по всем мыслимым и немыслимым параметрам Красная Армия многократно превосходила Вермахт, а высшее военное руководство СССР об этом прекрасно знало? Более того, неужели Генштаб РККА планировал проводить наступательную операцию против укрепленного района противника меньшими силами? Ведь, напомню, речь идет об игре! Отнюдь. Сейчас уже известно истинное соотношение сил «синих» и «красных». Оказывается, к началу игры у «западных» насчитывалось три армии и один мехкорпус, а у «восточных» – пять армий, четыре механизированных и кавалерийский корпуса. «Западные» имели 3512 танков и 3336 самолетов, а «восточные» – 8811 танков и 5652 самолета.

Так что доклад Мерецкова, оправдания Павлова и замечания Сталина от начала до конца возникли в голове великого полководца.

А ход игры на самом деле был следующим. Северо-Западный фронт «красных» под командованием Д.Г. Павлова 1 августа перешел в наступление, и в первые дни его войска форсировали реку Неман, овладели Сувалкинским выступом (окружив в нем крупную группировку «западных»), а на левом крыле прорвали фронт, возглавляемый Жуковым. В прорыв была введена конно-механизированная армия, которая к 13 августа вышла в район, расположенный в 110—120 км западнее государственной границы СССР. Далее Жуков собрал резервы и нанес контрудар. Правда, игру на этом и завершили, решив, что результат ничейный, а положение Жукова предпочтительнее. Однако отнюдь не потому, что Жуков оказался умней Павлова. Просто арбитрами в этой игре были Тимошенко и Мерецков, которые в успешное наступление севернее Полесья не особенно верили, а потому «подыгрывали» на юго-западное направление.

Именно наступление на юго-западном направлении разыгрывалось во второй стратегической игре. Собственно, саму игру уже можно было не проводить. Руководство РККА и Сталин лично убедились, что наступать на Восточную Пруссию не имеет смысла. Поэтому остается только «южный» вариант. Собственно, условия игры были такими, что Жуков, играющий на этот раз за «красных», проиграть не мог. Однако даже при колоссальном превосходстве в силах, при явном благоволении судей, при отсутствии на второй игре Сталина, что позволило Тимошенко и Мерецкову открыто помогать «красным», Жуков разгромить Павлова не смог. Ему записали не победу, а некоторое преимущество над противником. Кстати, и в первой, и во второй игре на стороне Павлова играл Ф.И. Кузнецов, а не Штерн, который играл как раз за Жукова. Военное искусство Павлова произвело на Сталина такое впечатление, что сразу же после игры Дмитрий Григорьевич Павлов был повышен в звании до генерала армии, сравнявшись в этом отношении с Жуковым. Правда, самого Жукова тут же назначили начальником Генерального штаба. Однако совсем не за то, что он «громил» Павлова и прорывался до Барановичей. Просто в момент игры Жуков был командующим Юго-Западным военным округом. Поскольку при «южном» варианте наступления войска этого округа должны были сыграть решающую роль, то кому же еще планировать будущие военные действия, как не бывшему командующему этим округом.

Но, если Павлов был таким опытным и умелым полководцем, почему войска Западного фронта были разгромлены буквально за неделю? Причин было много. Главная же та, что войска фронта (округа), как, впрочем, и войска остальных округов, не были готовы к оборонительной войне. Все остальное – не причины, а следствия. Но об этом поговорим позже.

Что касается командующего Юго-Западным фронтом (Киевским Особым военным округом) генерал-полковника Кирпоноса, то именно про него писал в своем дневнике Гальдер: «На стороне противника, действующего против группы армий «Юг», отмечается твердое и энергичное руководство».

Напоследок дадим слово противникам советских генералов.

Гейнц Гудериан: «…советское верховное командование обладает высокими способностями в области стратегии».

Меллентин: «Русское высшее командование знает свое дело лучше, чем командование любой другой армии. Никто не сомневается, что у России может быть свой Зейдлиц, Мюрат или Роммель – в 1941—1945 гг. русские, безусловно, имели таких великих полководцев».

Геббельс: «Сталин имеет все основания чествовать, прямо как кинозвезд, советских маршалов, которые проявили выдающиеся военные способности».

Но еще лучше сказал генерал-фельдмаршал Паулюс в ответ на вопрос – правда ли, что он, находясь в плену, читал в советской военной академии лекции по стратегии? На что Паулюс ответил: «Советская стратегия оказалась настолько выше нашей, что я вряд ли мог понадобиться русским хотя бы для того, чтобы преподавать в школе унтер-офицеров».

Глава 15 Профессионалы с боевым опытом

Многие историки уверяют, что по боевому опыту Вермахт превосходил Красную Армию. Кое-кто договорился аж до того, что немцы к началу Великой Отечественной войны имели два года опыта ведения современной войны. Поскольку, по их словам, РККА такого опыта не имела, то, очевидно, это и явилось одной из причин ее поражений в 1941 году.

На первый взгляд так оно и было. К июню 1941 года немцы успели повоевать с Польшей, Англией, Францией и с десятком других государств. Поскольку Советский Союз в период с сентября 1939 по июнь 1941 г. был очень миролюбивым государством, настолько миролюбивым, что отгородился от войны пактом Молотова—Риббентропа, то, похоже, все сходится.

Однако первое впечатление обманчиво. Боевой опыт у Красной Армии был и при этом весьма значительно превосходил боевой опыт Вермахта.

Начнем с самого начала. Первого сентября 1939 года Германия напала на Польшу. По общепринятому мнению, в этот день началась Вторая Мировая война. 16 сентября польское правительство бежало из страны. На этом, по сути, боевые действия закончились. Еще две недели после этого продолжались бои за Варшаву и шла ликвидация последних очагов сопротивления польских войск. Но это уже не большая война, а нечто вроде полицейских акций. Для справедливости все же припишем Вермахту один месяц боевого опыта.