Мистерия мести - Вадим Панов

Но расчёт Миры оказался верен: Винсент тщательно обдумал предложение, едва заметно кивнул и негромко начал:

— Когда Рудольф пропал, я, так же как все, подумал на Луминаров и решил мстить… Нет! — Левая ладонь сжалась в приличных размеров кулак. Признаться, я не думал, что у творческих людей могут быть такие «колотушки». — Сначала я оплакивал моего мальчика. Я не выходил из этой комнаты десять дней, и каждый из них был настоящей пыткой. Я умирал снова и снова. Я ненавидел… За эти десять дней я научился по-настоящему ненавидеть и отправился мстить. — Его ноздри раздулись. — Я добровольно помогал Тёмному Двору в «походах очищения», я купался в масанской крови, и я искал… Я лично допрашивал всех встреченных Луминаров в поисках того, кто убил моего мальчика. Я рвал их на части. Я придумывал им такие муки, что вскоре навы перестали брать меня в «походы» — этого потребовали верные Тёмному Двору масаны.

Изумлённая Мира широко распахнула глаза, из чего я сделал вывод, что скромному скульптору удалось удивить тех, кого кровью не запугаешь.

— Ты ведь знаешь вампиров, Мира: они хвастливы. Им нравится рассказывать о своих подвигах, и кто-нибудь обязательно проговорился бы об убийстве молодого чуда… — В левой руке Винсент вертел шахматную фигуру, кажется коня, и на этих словах сломал ей шею. Услышав сухой щелчок, я непроизвольно вздрогнул. — Я находил тех, кто принимал участие в набеге на Тайный Город, я мучал их, а они смеялись. Я обещал им жизнь, а они смеялись. Я умолял их рассказать правду, а они смеялись. — Пауза. Мира тихо качает головой. Она поняла, что услышит. Я, в общем, тоже. — А потом я сошёл с ума.

«На самом деле ты спятил значительно раньше, но кто тебя в этом обвинит?»

— Я понял, что ищу не там, подумал, что нужно внимательно приглядеться к ведьме, с которой спал мой мальчик.

— Получается, у тебя не было ничего, кроме безумия?

— И поэтому я отправил Тине письмо, — усмехнулся Шарге. — Она рассказывала?

— Нет.

— Я написал, что знаю о Рудольфе, но готов молчать за мзду. А эта дура, твоя подруга, перепугалась и ответила, что готова платить. Я назначил встречу, она пришла и провалилась в принудительный портал, который вывел её на чердак…

«На котором ты продемонстрировал всё, чему научился в «походах очищения»…»

Я уже понял, что в этой странной реальности масаны — суть вампиры, кровососущие гады, живущие за счёт других, но тех из них, кому довелось перед смертью встретиться с Винсентом, я искренне пожалел.

— Не сходится, — мотнула головой Мира. — Ты прикинулся мёртвым за три месяца до встречи с Тиной. Просто тебе запретили убивать Луминаров, и ты нашёл новую цель!

Скульптор чуть подался вперёд и весело сообщил:

— Так ведь сработало!

И засмеялся. Подумав, я тоже изобразил что-то вроде улыбки: почему бы не сделать человеку приятное? В конце концов, он меня не связал, а значит, шансы на благоприятный исход остаются. Сумасшедших, конечно, понять невозможно, однако почему бы не попытаться зацепиться хотя бы за призрак надежды?

— К сожалению… Или не к сожалению, Тина не пережила нашего разговора. — Шарге вновь откинулся на спинку кресла и небрежно сбросил чёрного ферзя на пол. — Она умерла, ничего не сказав, но я предвидел такой вариант развития событий и подготовился. Я сделал так, что безутешный вдовец Мальцев обратился за помощью к одному конкретному частному детективу, — пока приворотные чары не рассеялись, из директора можно было вить верёвки… Кстати, о вашем привороте, Мира, — вчера Мальцев распорядился сжечь все вещи Тины и продать драгоценности.

— Это откат, — прошептала женщина. Скорее всего для меня. — Если приворот распадается смертью, через некоторое время наступает откат.

— Все портреты Тины, все фотографии — всё в огонь. — Голос скульптора был безумно весел — и это, поверьте, не литературный штамп. — Но я успел устроить дело до отката, и на сцене появился Юрий Федра.

Лучше бы он сказал: знаменитый Юрий Федра, но сойдёт и так.

— За расследование взялся цепкий, не подозревающий о Тайном Городе чел, и вы переполошились, поскольку в деле было слишком много магических «хвостов». Полицейские предпочли закрыть на них глаза, а Федра стал их складывать… И в «Переплетение» притащился почти сразу… А это уже пахло нарушением режима секретности, так? — Резкий взгляд на Миру. Который она ухитрилась сдержать. — Ты следила за Федрой, подошла к нему сразу после «Переплетения», и я понял, что не ошибся: вы все замешаны. А уж появление магистра стало для меня настоящим подарком… Кстати, какого Спящего он появился?

Теперь Винсент вертел в руке ладью и посмотрел на Миру через окошко, образованное ею, ладонью и пальцами.

— У де Корге банально сдали нервы, — недовольно буркнула ведьма. — «Переплетение» он ещё выдержал, но когда Федра явился в «Ржавый топор», то есть стал подбираться к Ордену, магистр завопил, что я облажалась и он берет ситуацию под личный контроль. — Мира внимательно посмотрела на Шарге, но мне показалось, что больше всего её интересует ладья в его руке. — Ты подсказал Федре заглянуть в «Топор»?

— Хотел подсказать, но парень ухитрился докопаться до него самостоятельно, — кивнул Винсент. — Мне повезло.

Это заявление Мира не прокомментировала. А я предпочёл умолчать о роли Стальевича: мало ли что?

— Предположив, что магистр замазан, я имитировал нападение во дворе, хотел напугать тебя и посмотреть, как среагирует де Корге. Ты молодец, ты была очень выдержана, и я даже в какой-то момент подумал, что ты ни при чём…

Мира криво улыбнулась.

— На чём же я прокололась?

— Напрасно помогла белобрысой убить того парня в «Астре».

— Ты тоже была там? — Я зло посмотрел на женщину. — Ты…

— В последнее время Джина много пила, — извиняющимся тоном произнесла Мира. — Она не справилась бы со столь тонкой задачей.

— Джина даже с големом не смогла справиться. — Чёрная ладья отправилась на пол. — А магистр сделал удивлённое лицо и рассказал, что его телохранитель оказался во дворе Федры случайно, зашёл по какому-то личному делу… — Шарге запнулся, а затем взял со стола чёрного короля. — Магистр… Кто бы мог подумать?

Фраза прозвучала горько и… почти нормально. Судя по всему, скульптор давно знал магистра, уважал его и был крайне разочарован, узнав о его причастности к преступлению.

— Если хочешь, я во всём признаюсь, — хрипло произнесла Мира. — Де Корге сместят и предадут суду.

— Не хочу, — негромко ответил Винсент. — Примерно десять минут назад магистр ложи Саламандр умер.