Невеста генерала Грозы - Соня Мишина

них день «роскоши». Пусть выберут ткани и платья для будущего бала. Посмотрим, умеют ли некоторые из них не только навоз убирать, но и блистать. Их выбор многое нам расскажет.

Генералы заулыбались: им нравилось наблюдать за отбором ― всем, кроме Грозы. Забавляли девицы с их женскими хитростями и маленькими ссорами.

― Свободны, ― отпустил всех, кроме Грозы, император. ― Герт, задержись.

И как только затихающие вдали шаги сменились свистом крыльев, император, вернувший на место панораму, заговорил:

― Гроза. Я серьезен насчет баронства. Если там и правда беда, это касается всей Империи. А насчет девицы Горнфельд… Иногда то, что раздражает сильнее всего, и есть необходимое лекарство. Не дай гордости ослепить себя. Увидимся завтра вечером.

Император улетел. Гроза остался один в Пещере Первых. Подошел к высеченной в стене пещеры фигуре Первого Грозового, присел у ее подножия. Устало встрепал волосы одной рукой.

― Как думаешь, великий пращур, ― спросил, не надеясь на ответ. ― Может, прав Император, и я должен дать шанс взрывной тыковке из Проклятого леса?

Пращур не ответил. Только мигнули магические светильники, словно по Пещере прошелся порыв ветра от взмаха мощных драконьих крыльев. Но генерал Гроза этого не заметил. Он сидел, прикрыв глаза, и пытался угадать: что скажет острая на язык баронская дочь, когда узнает о его увечье?

Глава 24

Сложный выбор

Будить подруг мне не пришлось: Элоди и Лейла уже проснулись, умылись и одевались к завтраку.

― А вот и пропажа отыскалась, ― прокомментировала леди Деланир мое появление. ― Хорошо, что Лейла ― та еще трусишка: все порывалась отправиться на поиски, но в одиночку только до порога дойти да дверь приоткрыть решилась.

― Ри! Ты ведь на конюшне была, да? ― В тонком, почти детском голосе Лейлы прозвучала обида. ― В следующий раз меня с собой бери! Я тоже хочу своего жеребенка навестить, ― попросила она.

― В следующий раз ― непременно! ― поклялась я, про себя думая, что в присутствии Лейлы генерал Гроза наверняка постарался бы вести себя более сдержанно. Да и меня Лейла, если что, вовремя остановит, чтобы я не слишком цепляла этого могущественного дракона. Не хватало еще в его лице настоящего врага нажить!

Лейла, получив мое обещание, тут же повеселела.

― Умывайся скорей, да я тебе прическу сделаю. А то вон сено в волосах, как будто ты в стогу валялась, ― предложила она.

Тут я слегка смутилась, отвела глаза. Подруги это заметили. Взгляд Элоди стал подозрительным и ироничным.

― А может, и валялась? ― спросила она с хитрой улыбкой. ― И с кем бы это? Ну-ка, Ри, признавайся: неужто императорские конюхи так хороши, что кто-то из них с первого взгляда тебя очаровал?

― Конюхи как конюхи, ― проворчала я неловко. ― Они во всех домах одинаковы. То ли дело драконы…

― То есть, там были драконы. И даже не один, ― проницательности Элоди могли позавидовать храмовые пифии! ― И они наверняка тебя не поделили…

― Нечего меня делить, я не пирог. И вообще, я ― в умывальную! ― поспешила я сбежать от соседки прежде, чем она вытянет из меня все подробности утренних приключений. По дороге еще и на подол длинного ночного халата Лейлы наступила, отчего та оступилась и зашаталась. Пришлось ее, как кеглю, ловить и обратно на место ставить.

А когда я вернулась из умывальной и села перед Лейлой, она тут же принялась расчесывать и укладывать мои волосы в прическу. Подруги, поняв, что подробностей от меня не видать, уже вовсю болтали о другом.

― Нашему роду издревле покровительствуют драконы из рода Каменных, ― говорила Лейла, явно отвечая на какой-то вопрос Элоди. ― Помогают справляться со стадами нечисти, которые время от времени из степи приходят. Если я вдруг стану наездницей Ледяного ― даже не знаю, как к этому наш покровитель отнесется. Наверное, придется мне об отчем доме забыть навсегда…

― Помнишь, что Пресветлая Дева велела? «И пусть выйдет девица из дома отчего, и пойдет в дом мужа своего, чтобы служить ему и давать ему детей», ― процитировала Элоди, благочестиво складывая перед подбородком кончики пальцев и быстро целуя их.

― А я вот баронство не брошу, пока не буду знать, что моим братьям-сестрам и всем, кто живет на наших землях, никакое нашествие из Проклятого леса не грозит! ― заметила я. ― Захочет меня дракон из родного дома забрать ― пусть докажет, что не зря драконом зовется! Пресветлая Дева драконов призвала, чтобы с Хаосом и его порождениями сражаться, а не девиц воровать!

― Ох, ну ты и вспомнила, Ри! ― засмеялась Элоди. ― Да уж скоро тысяча лет, как драконы невест не воруют. Смотри, сколько на отборе желающих драконьей наездницей стать ― как бы особо шустрые девицы сами кого-то из женихов не украли!

― Так и вижу Горностаиху, которая дракона связывает, грузит на телегу и увозит вдаль! ― засмеялась я.

Лейла негромко захихикала следом.

Элоди, старательно сдерживая улыбку, все же подхватила шутку:

― И держит потом его на привязи или в клетке, чтоб не улетел. Как ловчую птицу.

― Ох, представляю, что бы вышло, если б дракон, как охотничий сокол, ей на руку сесть попытался! ― теперь уже и у Лейлы разыгралась фантазия.

И мы дружно прыснули со смеху.

Так, хихикая и веселясь, и отправились на завтрак. В гостиной-столовой полюбовались на Горностаиху, которая осталась совсем одна за своим столиком, поприветствовали некоторых девиц, с которыми успели немного познакомиться. Позавтракали и совсем уж настроились вернуться в покои и прикинуть, чем бы заняться, как явилась леди Траубайр.

― Леди-участницы, ― кивнула всем сразу в знак приветствия. ― Будьте добры следовать за мной.

Мы с Лейлой и Элоди переглянулись с недоумением, но, как и все, заторопились следом за распорядительницей.

А та привела нас на третий этаж, а оттуда вывела на галерею, с которой открывался вид на просторный бальный зал. Правда, в это утро зал был превращен в огромный модный салон. На колоннах, подпирающих галерею, сияли ярким светом канделябры с магическими свечами. Свет врывался в открытые солнцу арочные окна. А между колоннами были установлены ростовые зеркала в подвижных рамах, которые позволяли менять угол наклона.

Но главное было не это. Главным были стоящие кругом в центре зала столы, заваленные отрезами разнообразных тканей. Даже издали было видно, что все эти ткани ―