Разбитое сердце Лорелеи - Hаталия Антонова

какой-то странный стал. Вот опять заговариваешься.

— Да не заговариваюсь я, — отмахнулся Вадим от друга. — Лучше скажи, ты знаешь, где поблизости есть приличная цветочная лавка?

— Цветочный магазин есть на углу, — ответил Лёха и задумался.

— Ты чего? — спросил Вадим.

— Да вот думаю, приличный он или нет.

Друзья рассмеялись. Магазин, в который они вошли спустя несколько минут, оказался подходящим. По крайней мере, у одноклассников глаза разбегались от разнообразия представленных букетов, а голова закружилась от, казалось бы, лёгкого, но настойчивого цветочного аромата.

За прилавком стоял парень лет двадцати пяти. Вадиму он показался манерным. А Лёха ничего такого в нём не заметил. На бейдже продавца было написано: «Геннадий Васильевич Селиванов».

«Всё понятно, — подумал про себя Вадим. — Гена, но без Чебурашки».

— Чем могу быть полезен, молодые люди? — спросил Геннадий, чуть склонив голову на бок.

— Нам нужны цветы, — сказал Лёха.

«Ясно, что не помидоры», — прочитал Вадим в глазах продавца и уточнил:

— Два букета.

— Для кого? — спросил продавец.

— Молодой девушке и женщине.

— Женщина перешагнула бальзаковский возраст? — продолжил допытываться Гена.

— Ничего она не перешагивала, — почему-то обиделся Лёха за мать Лены.

— Я не в этом смысле, — начал было продавец, решаясь разъяснить, что же он имел в виду.

— Мы всё поняли, — перебил его Вадим. — Женщине около сорока.

— Тогда вам, наверное, подойдёт букет из хризантем. Какой цвет вы предпочитаете?

Смирнов сунул нос в цветы, на которые указывала рука продавца, сморщился, вытащил свой нос наружу и чихнул:

— Нет, нам эти не надо. Они какие-то горькие.

«Вам же их не есть», — ответил взглядом продавец.

— Мы хотим розы! — сказал Лёха.

«Но это так банально», — прочитал Вадим в глазах Гены, как вдруг его внимание привлекли тёмно-вишнёвые, оранжевые и жёлтые цветы. Они зачаровали его несколько тяжеловатой роскошью. Вадим знал, что эти цветы называются георгинами.

— Вот эти! — указал он на них.

— Они дорогие, — предупредил Гена.

— Сколько стоят три штуки?

Гена назвал цену.

— Берём! — быстро сказал Лёха и оглянулся на друга.

— Да, берём, — подтвердил Вадим.

Для Лены они выбрали небольшой изящный букет из голубых незабудок и маленьких белых цветов, названия которых Вадим не знал. В целом букет напоминал переплетение кружев ручной работы. Он выглядел таким хрупким, что до него было боязно дотронуться.

— Ленке должно понравиться, — тихо шепнул на ухо другу Лёха.

Вадим молча кивнул. Выйдя из магазина, Смирнов усмехнулся и, позвенев мелочью в кармане, сказал:

— Нам тут ещё на два стакана кофе осталось. Выпьем?

— Выпьем! — с решимостью заправского пьяницы махнул рукой Вадим.

Они рассмеялись и, отыскав кофе навынос, купили себе по стаканчику и выпили с превеликим удовольствием. Хотя, положив руку на сердце, стоило бы признать, что кофе был так себе. Однако напиток придал сил для дальнейшего следования по намеченному плану. Друзья не забыли позвонить домой и предупредить родных, что идут навестить заболевшего товарища. Естественно, они не сказали, что товарищ этот девушка.

В маленьком магазинчике возле дома они купили мешок тёмного цвета, куда и спрятали торт и букеты.

— Как ты думаешь, цветы не задохнутся? — с беспокойством спросил Смирнов.

— Не должны… — ответил Вадим. — Мы им для дыхания щёлочку оставим.

Теперь перед ними возникала ещё одна проблема: надо было так пройти по двору, чтобы не попасться на глаза своим родителям, бабушкам и дедушкам. Соседских стариков они в расчёт не брали.

— Вадь, — сказал Лёха, — может, надо было надеть парики и маски, чтобы нас никто не узнал?

— Ага, чтобы весь двор таращился, пытаясь выяснить, к кому это клоуны приехали.

— Я как-то об этом не подумал… — признался Смирнов.

Парни по очереди осторожно выглянули из-за угла дома.

— По-моему, путь свободен, — проговорил Лёха.

— Мне тоже так кажется, — почему-то шёпотом ответил Вадим, и скомандовал: — Пошли! Только не бегом и не оглядываясь по сторонам.

Если бы их спросили, к чему вся эта конспирация, они бы толком ответить не смогли. Тем не менее, друзья благополучно пересекли двор и вошли в подъезд дома, в котором находилась квартира Логуновых.

Глава 4

Крадучись чуть ли не на цыпочках, они поднялись на лестничную площадку и переглянулись.

— Вадик, давай, — сказал Лёха, прижимая к животу мешок с дарами.

Самойлов набрал в грудь воздуха и нажал на кнопку звонка, раздавшаяся трель заставила их вздрогнуть.

— Они, кажется, сменили звонок, — сказал Вадим.

— Зачем? — спросил Лёха.

Самойлов пожал плечами. После чего воцарилась тишина. Друзья затаили дыхание. Их обострившийся слух готов был уловить малейший шорох.

«Неужели никого нет дома?» — подумал Вадим и почувствовал, что обливается холодным потом, хотя в подъезде было довольно прохладно. Взглянув на мокрый лоб друга, он догадался, что в голове Смирнова бродят подобные мысли.

Но вот за дверью прозвучали шаги, знакомый женский голос спросил:

— Кто там? — и, не дожидаясь ответа, воскликнул, как показалось друзьям, радостно: — Ах, это вы, мальчики!

— Мы, — промычал Лёха, отвечая за обоих.

Дверь распахнулась. На пороге стояла улыбающаяся Вера Максимовна.

— Заходите! — пригласила она.

Когда они вошли в прихожую, мать Лены увидела в руках Смирнова мешок, который тот прижимал к груди.

— О! Да вы прямо как Дед Мороз! Только с опережением графика.

— Почему это? — не понял Лёха.

— Ведь принесли подарки в сентябре! А до января ещё ого-го сколько.

— А откуда вы знаете, что в мешке подарки? — теперь, не выдержав, спросил Вадим.

— Догадалась, — ответила женщина и подмигнула парням.

«Как это у неё так выходит?» — подумал Вадим.

— Пойдёмте, нечего топтаться у порога! — Вера Максимовна направилась в сторону комнат и поманила рукой за собой ребят.

Мальчики разулись.

— Гостевые тапочки перед вами.

Они послушно надели их и поспешили за хозяйкой дома. Ленина мама привела их в комнату, которая исполняла роль гостиной. В семье Вадима такую комнату называли залом.

— Посидите здесь, — сказала Вера Максимовна и кивнула в сторону дивана. — Мы сейчас с Леночкой придём, дайте нам минут пять. Дамам нужно припудрить носики!

Когда она ушла, Лёха повернулся к другу и спросил:

— Ты не знаешь, зачем им понадобилось пудрить носы?

Вадим усмехнулся.

— Они вовсе и не собираются их пудрить.

— Как это?! Когда я это своими собственными ушами слышал… — Лёха выразительно подёргал свободной рукой за правое ухо.

Вадик тихо засмеялся.

— Это только так говорят. Например, женщине нужно в туалет отлучиться, вот она и говорит: «Попудрить носик».

— Странно… А она не может просто вслух сказать о своём желании?

Вадим с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться в полную силу. Вместо этого он закашлялся и пояснил:

— В туалет они сейчас тоже не