Зодчий. Книга IV - Юрий Александрович Погуляй

«Американец» остановился в прихожей и принялся натягивать сапоги. Ничего, я не гордый. Когда Билли закончил, я стоял между ним и дверью. Дигриаз хитро и загадочно улыбался.

— Автор никогда не раскрывает интригу до конца, — произнёс он. — Так история становится объёмной.

— Говори, что ты знаешь, — абсолютно серьёзно сказал я.

— Так будет неинтересно, — покачал головой Билли, но, посмотрев мне в глаза, понимающе кивнул:

— Понял, принял. Какой ты грозный, Миша, когда сердишься! Но, клянусь, я тебе не враг, — он поднял ладони, в жесте примирения. — Случайно обратил внимание, что у тебя тут почти поселилась Скоробогатова. Обедает графиня в трактире, и всё время с толстой книгой. А я люблю книги, сам понимаешь. Но эта, наверняка, очень скучная, потому что не про приключения. Зато с милыми закладками и пометками разноцветными маркерами.

Он широко-широко улыбался, наслаждаясь ситуацией.

— И знаешь, о чём книжка? О культе Аль Абаса. Странный выбор для обеденного чтения, да? Но у молодых и богатых вообще увлечения удивительные встречаются, не беда. Чего переживать! Однако на днях графиня поступила очень подозрительно, Миша. Бросила вкуснейший борщ, не доев и половины, схватила злосчастную книгу и изменившись лицом убежала. Куда? В твоё новое здание, которое выглядит как чирей в поле. Странное место для человека с таким вкусом, как у тебя. Значит, стоит там не просто так. Ну а дальше ты сам себя выдал своим возмущением. Попался на блеф.

Я молча смотрел ему в глаза.

— Под Томашовкой очередная кладовка этих кротов, верно? — продолжил Дигриаз. — Поговори с девчонкой, Миша. Есть версия, что Аль Абас никуда не исчез. Если она копнёт слишком глубоко, то может отрыть нечто, способное погубить её. И всех вовлечённых, понимаешь?

— На кого ты работаешь? — тихо спросил я.

Билли прищурился.

— Какой скучный вопрос, Миша! Но я отвечу тебе правдой! Сейчас я в творческом отпуске, и он мне чрезвычайно по душе, — он подмигнул. — Настолько по душе, что впервые за много-много лет я не хочу, чтобы он прекращался. Твой фронтир наполняет меня жизнью. Поэтому не жди от меня угрозы, прошу. Но и не требуй раскрыть все карты, ладно? Я не имею ни права, ни интереса это делать.

Я посторонился, выпуская Дигриаза, и писатель протиснулся в дверь. Обернулся на пороге:

— Книгу, кстати, дочитай. В конце будет особенно интересно.

Он улыбнулся и легко сбежал по ступеням во двор. Его фигура добралась до калитки и растворилась в ночи. Я же вернулся к себе. Посмотрел на оставленную рукопись, но после двинулся в сторону кровати. Потом доберусь. Сейчас надо отдохнуть. Завтра большой день.

Утром я проснулся от звонка телефона. Вепрь.

— Слушаю, — максимально несонным голосом ответил я.

— Ваше благородие, ночью вернулась группа Глебова. Вы просили сообщить.

— Все целы?

— Все, ваше благородие.

— Спасибо, Вепрь.

Добавляю разговор с Глебовым в план. Сталкеры должны были отыскать соседний колодец на юге, после чего я собирался направить их на север. Амулеты из порченного золота должны были облегчить им работу.

Сделав зарядку и позавтракав тостами, я почти залпом выпил чашку кофе, оделся и вышел на свежий воздух. Томашовка просыпалась. У здания с шурфом, ведущим в тоннели культа, уже стоял розовый седан Светланы. С ней тоже нужно пообщаться. Пока у графини не очень выходило с загадкой Люция, а тот по-прежнему требовал брюкву, спал и иногда просто валялся на кровати в виде морской звезды, и со счастливой улыбкой глядя через окно в небо. Независимо от погоды.

Возможно, после заточения во тьме в течении нескольких десятков лет, я тоже какое-то время занимался бы столь полезным и приятным делом. Александра Панова осторожно пробила нашу находку по всем возможным базам, но не отыскала никакой информации, ни по отпечаткам, ни по генетическим материалам. Никто в Российской Империи о Люции не знал. Оперуполномоченная поднимала архивные данные обо всех без вести пропавших мужчинах лохматой давности, но это было, как черпать чайной ложкой Чёрное море. Однако рыженькая не сдавалась, одновременно ухаживая за регенерирующим бедолагой.

Ко мне и Светлане Люций всё ещё относился с насторожённостью, но уже без панического страха. Скоробогатова, кстати, почти жила в шурфе, составляя карту тоннелей и расшифровывая руны культа. Вон, я только встал, а она уже здесь. Жаль, что и тут подвижек особых нет. У меня были планы на подземелья, но пока идут исследования — я не решался ничего там трогать.

За калиткой стояли два квадроцикла. У одного уже застыл Снегов, окончательно перебравшийся на должность телохранителя.

— Доброе утро, ваше благородие, — сказал он с мечтательным выражением лица. Словно представлял: на какое сказочное животное похоже облако, пролетающее сейчас по небу.

— И вам доброе, ваша доблесть.

В фигуре витязя была какая-то поразительная мощь. Энергия взведённой пружины. Мне отчего-то представилась статуя Снегова в героическом жесте. Рот разинут в боевом кличе, пальцы сжимаются на древке двуручного топора, в позе мощь сокрушительной атаки. Внутри опять защекотало, и дрожь прокатилась до горла. Я одёрнул жажду творчества. Не хватало ещё из телохранителя памятник сделать. Витязь мне ещё пригодится.

«Терпи!» — сказал я спящему во тьме духу скульптора.

Зуд в груди утих, но не сразу.

Мы проехали по новой дороге и выбрались на трассу в сторону Приборово. Квадроциклы прокатились мимо возведённых несколько дней назад зданий, ставшими пионерами в моём будущем культурном центре. Слева возвышалось массивное строение с позолоченными колоннами: моя художественная галерея, для наполнения которой я нанял ту страстную девочку из Малориты, и напротив, через дорогу, раскинулось белоснежное здание в стиле барокко с огромными окнами. Наполнением обоих объектов предстояло заниматься самостоятельно, чтобы сохранить как интересность для туристов, так и энергетическую ценность. Но позже.

— Хозяин, ожидаемая вами делегация только что пересекла границу, — появился рядом со мной Черномор. — Расчётное время прибытия пятнадцать минут.

Мы приехали на площадь возле Приборовского Колодца за минуту до того как на неё выкатилось четыре чёрных автомобиля. Оцепление, поставленное Туровым ещё с ночи, пропустило их без вопросов. Зевак пока было немного, но с каждым мигом из домов вокруг площади выходили люди.

Машины остановились неподалёку от Колодца. В первых двух и в последней ехала охрана. Мощные одарённые, которые принялись сканировать округу ещё на подъезде. Затянутые в чёрные костюмы мужчины, рангом не ниже