История третья. Воин - Дмитрий Хворост

— Как она? — поинтересовался я у Сании, впрочем уже зная ответ. Весь пол фургона был залит кровью.

В Риппи угодило два болта и стрела. Первые пришлись чуть ниже лопаток, а вторая пробила горло насквозь. Человек с такими ранами давно уже бы отправился в Бездну, но сирена упорно не желала умирать, делая хриплые вдохи и даже пытаясь что-то сказать. Естественно у неё ничего не получалось. Но больше всего меня поражало то, что малышка улыбалась. Она радовалась тому, что смогла помочь, в этом не было сомнений.

— Её спасёт лишь чудо, — утирая слезинки, всхлипнула единорог. Суккуба ушла в дальний угол и отвернулась ото всех. Тия не хотела, чтобы кто-нибудь видел её в момент слабости. Атрама же держала руку девочки, ревя в три ручья и беспрестанно булькая.

Теперь мне стали ясны последние слова Идры. Она говорила не про свою сестру по оружию, а про Риппи. Эта чёртова тварь знала, что малышка скоро умрёт, но ничего не сделала! Хотя, может быть даже она не могла переписать судьбу…

Чуда, которого мы ждали до конца, так и не случилось. Спустя четверть часа девочка закрыла глаза и уснула. Навечно. Её лицо, до этого искажённое болью, разгладилось и теперь казалось, будто сирена спит и видит хороший сон, так как губы летуньи всё ещё улыбались.

До середины дня никто из нас не проронил ни слова. Лишь остановившись на отдых, мы как-то начали приходить в себя.

— Нужно… её похоронить, — не выдержал Марсель, без всякого аппетита ковыряясь в миске с кашей. Люди отца Тали не только раздобыли вещи моих коллег, но и снабдили нас всем необходимым для путешествия. — Вырыть могилу…

— Нет, — решительно отрезала Сания. — Хоронить в земле — людской обычай. А Риппи — сирена. По ней уже провели единение с ветром. Так что нас осталось только одно — сжечь тело.

— Так и сделаем, — кивнул я. — Но не сейчас. Ночью.

Приготовление костра заняло у нас немало времени, но в итоге получилось что-то вроде огромного алтаря из веток и брёвен. Тело малышки водрузили наверх, расчесав волосы, смыв кровь и сложив сверху одежду и её любимые вещи: разноцветные ленточки, упаковку ароматических палочек, браслеты и остальные украшения. А на лицо усопшей положили самый дорогой для неё предмет — шляпу еретика.

Собравшись полукругом, мы опустили головы, в знак прощания.

Я начал говорить первым.

— Ты навсегда останешься в нашей памяти, рождённая под небесами. Надеюсь, Чемпион останется верна своим словам и присмотрит за тобой там, куда ты отправилась. Прощай, пернатая, нам будет тебя не хватать…

— Прощай, Риппи, я никогда не забуду твоё пение…

— Прощай, мелкая, без тебя тут станет гораздо скучнее…

— Прощай, подруга, Атрама очень надеется, что когда-нибудь мы ещё встретимся…

Перед тем, как я бросил факел, каждый из нас подошёл и взял себе по перу из её крыла.

Пламя выло и ревело, пытаясь перекинуться на само небо. К звёздам присоединились мириады искорок, взлетающих из ненасытного жерла костра и гаснущих на лету. Огонь как будто тоже сожалел о нашей утрате. Потом, когда от всего этого останется лишь пепел, ветер подхватит его и девочка вновь сможет летать, пусть даже и после своей смерти. Ей этого очень не хватало.

Ко мне подошла Тия.

— Пусть те два месяца, что мы ей дали — мало, но она была счастлива.

— Угу…

— Что теперь нас ждёт? Ты прочитал послание от ведьмы?

— Да.

— И что?

— У нас вновь есть цель. Мы отправляемся в Островное королевство! Немедленно!

Умереть с улыбкой на лице — привилегия, дарованная лишь единицам. И я был рад, что она прожила такую жизнь, которая даровала ей подобное благо!

Вальд почувствовал вызов и поднялся с колен, отряхивая запачкавшиеся штаны. Вытерев покрытый капельками пота лоб, он вытянул руки вперёд и как будто коснулся невидимого стекла.

— Любимая, что-то случилось?

Некоторое время мужчина молчал, периодически неприязненно морщась, будто кто-то невидимый орал ему на ухо.

— Зачем же так нервничать? Я тоже не знал о перебежчике и тоже расстроен, что мы не нашли его первыми, — вздохнул маг, устало прикрывая глаза. — Один из защитников Райских Садов на стороне братьев Лордов, это было бы очень символично…

Колдун резко прекратил говорить, вновь вслушиваясь в слова неизвестного собеседника.

— Вот значит как? Мне требуется ещё около двух недель, чтобы закончить тут.

Ответ…

— Заметили значит… Неужели Орден допустит, чтобы по его земле шастали псы из Конклава? С их тёмными магами я уже разобрался, они все оказались неумелыми щенками, но если приплывёт подкрепление с континента.

И снова тишина.

— Даже так? Это может стать проблемой. Одного старину Клауда у меня получится одолеть, тем более с твоей помощью, но если с ним будет тот мальчик, то всё может принять очень скверный оборот. А мы ведь не хотим, чтобы вся наша работа пошла прахом? Это ведь предпоследняя Метка.

Покивав немного пустоте, маг с выражением сожаления на лице опустил руки и оглядел зал, в котором находился. Всё, начиная от пола, заканчивая стенами и колоннами, было испещрено сложнейшей вязью линий, рун и фигур. Проделанная колоссальная работа заставляла гордиться собой, но самое сложное ещё впереди. Начертаний осталось не так много, может дня на три, но чтобы разбудить спящую в древних символах силу потребуется немало времени и крови. А если сюда всё-таки прибудут маги Конклава, то завязавшаяся драка наверняка исказит силовые потоки, которые некромант так тщательно и долго приводил в порядок.

Как бы не было жаль терять столь уникальный материал, любимая всё же права. Мальчишку и его компанию придётся уничтожить. Тогда и Клауд задержится, ожидая своего бывшего подопечного.

Покачав головой и взъерошив сально блестящие волосы, Вальд подхватил с пола мелок и вновь вернулся к прерванной работе. Не в его власти повлиять на уже принятое решение…

Я стоял на верхней палубе корабля, упёршись локтями в борт и глядя на виднеющуюся вдали чёрную полоску скал. Мимо то и дело сновали матросы, но им до меня, впрочем, как и мне до них, не было никакого дела. Их задача — выполнять приказы боцмана и капитана. А я же просто пассажир. Краем глаза уловив мелькнувшее знакомое белое платье, я направился за девушкой. Сания, стремительно вылетевшая из жерла лестницы, ведущей в камбуз, бросилась к носу. Когда я подошёл, несчастное существо уже закончило выворачиваться наизнанку в тёмные воды моря Стылых Ветров. Единорог очень плохо переносила нашу поездку и никакие её снадобья не помогали — каждые пару часов она стремглав мчалась к ближайшему борту и извергала всё, что успела съесть. Завидев меня, девушка слабо улыбнулась и, икнув, смущённо прикрыла рот рукой.