История третья. Воин - Дмитрий Хворост

Я нехотя подошёл.

— Смотри, — на выдохе выпалила она, обдав несравненным ароматом трёхдневного перегара и показывая на горизонт вдали. — Видишь там что-нибудь необычное?

Несмотря на почти полную невменяемость собеседницы, я принялся добросовестно вглядываться туда, куда она тыкнула пальцем. Но ничего не увидел. Темнеющее, предзакатное небо сливалась со свинцовыми водами северного моря.

— Прости, но там ничего нет. А что?

— Да вроде как… шторм приближается, — неуверенно предположила Тия, с трудом удерживая равновесие.

— Может тебе лучше пойти проспаться? — без особой надежды предложил я.

Демоница с нескрываемым отвращением посмотрела на меня, скорчив раздражённую физиономию.

— Козёл, — фыркнула она, не став лишний раз упражняться в своём умении плести многоэтажные нецензурные дифирамбы. Но тут из её руки выскользнула бутылка и разбилась о палубу, — ***! — от души выругалась суккуба. — Теперь придётся за новой идти. А ты, Эрик, лучше тоже спускайся. Если будет шторм, то наверху станет опасно.

— Хорошо-хорошо, — отмахнулся я от хвостатой пьяницы. Но всё же не удержался и помог ей тем, что повернул в направлении камбуза.

Вновь оставшись один, я вновь погрузился в размышления и обратил внимание на происходящее, только когда меня чуть не сшиб пробегавший мимо матрос. Оттуда, куда, не далее как полчаса назад указала демоница, к нам направлялась стремительно разрастающаяся полоска чернильно-чёрного неба. Уже были видны зарницы, а усилившийся ветер изредка доносил громовую канонаду.

Буря приближалась, притом создавалось такое ощущение, что она неслась прямёхонько на меня, будто ищейка, идущая по следу преступника. Люди с испуганными лицами метались по палубе, то опуская, то поднимая паруса. Некоторые спустились вниз и принялись грести. И один я стоял и просто смотрел на надвигающуюся стихию. Не знаю почему, но мне казалось, что если сейчас побежать в укрытие, то нас уже ничто не спасёт. Как будто между мной и штормом сейчас происходила дуэль характеров и тот, кто проиграет, немедленно погибнет.

Ветер ещё больше усилился, волны теперь достигали середины борта, а молнии уже били чуть ли не в нескольких милях от нас, рассекая небосвод ослепительными стрелами. Спустя пару минут начался дождь, быстро превратившийся в ливень. Палубу качало так, что мне пришлось схватить какой-то канат, дабы устоять на ногах. Тяжёлые, холодные капли, подгоняемые ветром, тугими струями стегали по лицу, заставляя жмуриться и дышать ртом.

И вот тут я всё-таки испугался…

Но не стихии, беснующейся вокруг меня, а того, что стояло за ней. Я явственно почувствовал чью-то злую волю, управляющую всей этой свистопляской. И в ту же секунду во вспышке молнии разглядел нечто, пробравшее меня до печёнок. Из моря к небесам поднималась извивающаяся змея смерча. Он был чёрен и шёл прямо на наш корабль.

Времени на начертания не было. Да и не получится у меня ничего вывести под таким ливнем — всё смоет в считанные секунды. Придётся работать так, как мне никогда не нравилось.

Позабыв о дикой качке и ревущем ветре, я выбежал на центр палубы и развёл руки в стороны. Тёмная магия, вызвавшая бурю, уже окружала нас, но это мелочи. Шторм можно пережить. Главное — обезвредить смерч, он — сердце этого колдовства.

Значит, работаем с чистыми потоками. Ха, а всё не так и сложно! Принцип тот же, что и в борьбе с нежитью — вначале перерезаются контролирующие нити, а затем гасим поддерживающий контур. Плохо то, что не получится сделать привычные стабилизирующие фигуры. В качестве основы для плетения-ножа, придётся использовать рунную магию. А это значит, что пришло время драть свою глотку!

Окружающий мир перестал для меня существовать. Я видел лишь формирующееся передо мной заклинание, слышал только собственные магические слова, а из всего тела ощущения сохранились в кистях рук, судорожно составляющих пальцовки, наполняющие контуры начинкой. Но случилось нечто невероятное. Прямо перед тем, как моё импровизированное плетение должно было сорваться, подобно стреле, какая-то сволочь очень грубо атаковала меня. На доли мгновения перед моим мысленным взором предстал образ противника — красивая женщина, крылатый силуэт которой закрывал собой извивающийся и жадно ревущий водяной столб. Я видел только лицо. И глаза, горящие нечеловеческим огнём. Нападение «выжгло» меня изнутри, поглотив весь резерв энергии одномоментно.

— «Замечательно!» — подумалось мне. — «Я — лучник, у которого нет сил натянуть тетиву собственного лука…»

В голове раздался торжествующий смех. Меня обыграли, как ребёнка, поймав тот момент, когда о защите не могло быть и речи.

— Ну ж нет, Эрик Мэйфилд, по прозвищу Ворон, так просто не сдастся! — просипел я, сосредотачиваясь.

Прости, Тия, это будет малость неприятно, но потерпи со мной.

Почувствовав хлынувшую в меня чужую энергию, я чуть не закричал от боли. Этот как кипяток из горлышка чайника пить. Моя стрела сорвалась в ту же секунду, не давая противнице возможности подстроить мне очередную пакость. Более того, вместе с ней удалось отправить небольшой подарочек персонально для этой неизвестной твари.

— Подпорчу немного твоё красивое личико, сволочь, — зло процедил я сквозь зубы, наблюдая за результатами своих страданий.

Вертящаяся воронка, находящаяся уже совсем рядом с кораблём, локтей двести, не больше, задрожала, замедлилась и, натужно застонав, лопнула. Но порадоваться победе как-то не удалось. Вода-то никуда не делась! Сейчас на нашу посудину неслась огромная волна. Я, было, бросился к спуску вниз, как в свете очередной прорезавшей небо молнии, увидел стоящую в паре шагов от меня Атраму. Девушка медленно, будто зачарованная, брела к борту.

— Что ты тут делаешь!? Нужно убраться с палубы, а не то нас смоет!!! — заорал я на ухо слизню.

Та остановилась. Несколько секунд смотрела на меня пустыми глазами. И только после этого в них вернулся разум.

Вот только бежать было поздно.

В последнее мгновение я совершил совершенно необъяснимый с точки зрения логики, но вполне нормальный для себя поступок — закрыл собой девушку от обрушившейся сверху волны. Вода подхватила нас, будто песчинки с пляжа и протащила по палубе. Меня очень сильно приложило затылком обо что-то твёрдое, заставив мир пойти разноцветными пятнами.

Последнее, что я помню, перед тем, как потерять сознание — ощущение полёта вниз и удар спиной о воду, завершивший дело, начатое ранее бортом корабля.

Решение скорейшим путём отправиться в Латанбург было принято мной мгновенно и единолично. Я ожидал, что придётся спорить или уговаривать кого-нибудь из девчонок, но они покорно согласились, даже не спрашивая причин. Дик с Кристианом, услышав о моём новом плане действий, быстро посовещались между собой и пришли к выводу, что нам не по пути. Тевталь ненавидел воду и лодки, к тому же никак не мог простить мастера Клауда за то, что тот чуть не оставил на второй год, дважды. А Певец на дух не переносил Талиниру, и каждую свою встречу они цапались, хуже чем кошка с собакой. Поэтому утром следующего дня, после похорон сирены, парни собрали вещички и распрощались с нашей «весёлой» компанией. Именно «весёлой», потому что более постные рожи, чем наши, ещё поискать надо.