На земле мы только учимся жить. Непридуманные рассказы. - Протоиерей Валентин Бирюков

КАК МИХАИЛ НИКОЛАЕВИЧ АТЕИСТОМ РАБОТАЛ

Мой друг-одноклассник, Михаил Николаевич, с которым мы и учились вместе, и в армии служили вместе, по фамилии, как и я, был Бирюков. Наши деды были троюродными братьями — пятое или шестое колено. Работал он в школе в селе Колпашево Томской области преподавателем истории, а потом его взяли в пропагандисты. Атеистом работал — ездил по поселкам, по школам, по районам и всё антирелигиозные лекции читал. Против церкви проповедовал. А мамочка Анна и папочка Николай в церковь ходили. Начальство его было очень этим недовольно:

— Михаил Николаевич, ты человек передовой, читаешь лекции против Бога, а твои родители такие отсталые — в церковь ходят. Запрети им. Пусть тебя не позорят. А то придется тебя от лекционной работы отстранять.

Приехал он к родителям и стал их уговаривать:

— Мама! Папа! Прошу вас, не ходите в церковь. Из-за вас меня с работы могут снять.

— У тебя есть работа! — говорит отец. — Возвращайся в школу. Зачем ты согласился против Бога лекции читать?

А он свое: работа ценная, его возят на машине, он в почете, только «отсталость» родителей мешает.

— Миша, сынок, — отвечает мать, — ты не веришь — не верь, делай свое дело. А я как ходила в церковь — так и буду.

Так и не смог он уговорить отца с матерью.

Шло время. Отец умер. Тогда Михаил Николаевич решил хитростью отвадить мамочку от церкви. Решил ее в своей квартире поселить. Привез в гости:

— Вот, мама, твоя комнатка. Я все для тебя приготовил, чтобы тебе хорошо у меня жилось.

— Нет, Мишенька, не поеду к тебе жить! Ты ведь не дашь мне иконы повесить, свечки не дашь зажечь?

— Нет, мама, не дам…

— Тогда я лучше буду одна в своем доме жить.

— Ну, что ж, мама, живи. Только не ходи в церковь — прошу тебя.

— Нет, Миша, не проси. Как ходила, так и буду ходить.

Но пришло время — и мама умерла. Михаилу Николаевичу позвонили, он срочно приехал. Увидел мать под иконами — досада его взяла: придут, дескать, сейчас старухи со свечами да с молитвами, священника позовут. Взял тело матери на руки и понес к машине — похороню, дескать, по-своему. Только дошел он до двери — что такое: не видит ничего!

Почему нет света? Где свет? — стал требовать. А как ему поможешь? Это ведь не лампочку включить! Проверили — он не видит абсолютно. Под руки его увели, посадили в машину — и в больницу в Томск, в глазное отделение. Но профессора ничего не могли сделать, никакие лекарства не помогали. Зрение вернулось к Михаилу лишь когда матери 40 дней справили. Только тогда он начал нормально видеть, освободился от своей «странной» болезни. Когда прозрел и вышел из больницы — сказал: — Теперь, как и мать с отцом, пойду в церковь. Власти говорили, будто у него с головой что-то случилось. Но на самом деле он уже не смог больше «проповедовать» против Бога. Замолчал. Надо думать — после такого вразумления что еще можно сказать!

Это была истинная правда. Этот Михаил Николаевич до сих пор жив — живет в селе Колпашево Томской области.

КАК ИКОНЕ ГЛАЗА ЗАВЯЗАЛИ

…Когда мы на ссылке были и среди ссыльных начали колхозы создавать, из одного такого нового поселения надергали мужиков и стали строить конный двор — благо леса полно.

В дом к хозяйке, живущей по соседству со стройкой, приехал бригадир:

— Анна Ивановна! Тут рядом конный двор строят, мужикам обед будешь варить.

Привозили продукты: хлеба, крупы, моркови, мяса — и она кормила этих рабочих.

Подошел Великий пост. Привозят, как обычно, мясо, крупу — и все остальное. Анна и говорит:

— Да сейчас же пост Великий. Вы же верующие! Как же вы постом мясо будете кушать? Мне даже варить неудобно.

А бригадир ей:

— Не твое дело. Вари — мужики работают, их надо кормить. А сама не хочешь — не ешь!

Приходят мужики обедать — их десять человек было, а Анна уже наварила мясной суп, мясо приготовила. Приказали так. Но все же душа ее не на месте:

— Как вы будете есть? Ведь сейчас пост.

И ушла на кухню. А у нее икона над столом висела. Мужики вроде смутились. Один Иван нашелся — такой «смелый» — взял полотенце, залез на скамейку и смеется:

— А мы сейчас Боженьке глаза завяжем, и Он не увидит, что мы будем мясо кушать. Вот нам греха и не будет!

Словом, завязал иконе глазки. А хозяйка ничего этого не видела. После обеда этот «смельчак» стал развязывать икону со словами: «Ну вот, Боженька ничего не видел!» Анна Ивановна и увидала:

— Ты что делаешь, Иван, с ума сошел? Крыша поехала?! Проси скорей прощения…

Отругала его как могла. А Иван только смеется:

— Если Бог есть — пусть накажет меня. Вот у наших все отобрали, всех сослали — Бог никого не наказал. Ну, и где Он, Бог?.. Я не верю теперь, что Он есть.

Когда Иван пришел домой, то своей жене Евдокии рассказал, что он сделал.

— Ой, ой! Что ты наделал! Проси прощения! Кайся! — испугалась она.

А он ей те же слова повторяет, что за обедом сказал:

— А ежели есть Бог — пусть накажет меня.

— Да ты что такое болтаешь?! — жена начала плакать.

— Не плачь, Евдокиюшка, ну пострадаю так пострадаю. Зато буду знать, что Бог есть.

Вот до какого помрачения можно дойти — просить у Бога наказания!.. Так и лег спать Иван.