Прыжком за монстрами! - Сергей Харченко

Чуть позже я поужинал салатом и выпил чай с двумя булочками. А затем услышал из гостиной голос ведущего. Батя уже включил новости.

— Опять он за своё, — тяжело вздохнула маман. Вытерев рот салфеткой, мама Наташа швырнула её перед собой и выскочила из-за стола.

Ну и я побежал следом.

— … Жуткий разлом в Краснодарском крае… — кричал репортёр. — На этот раз в Сочи, прямо на территории дома отдыха «Витязь»!…Буквально вчера, вот здесь!…

— Выключи, Ваня! — воскликнула маман. — Мы же договаривались!

— Наташа, не сейчас! — батя напряжённо всматривался в экран и уже потянулся за телефоном. — Дело серьёзное.

Мама Наташа присела рядом с ним на диван.

— Что случилось?

— Да сейчас… С утра никак не могу дозвониться до Апраксиных, — резко ответил папа Ваня, прислонив телефон к уху.

— … Акуситы быстро расползлись на несколько домов отдыха, вплоть до черноморского побережья! Жертв очень много! И только сегодня силами наших доблестных имперских служб зачистки…

— Ох, точно! Они же там отдыхают! — охнула маман.

Вот это неожиданно. Юленька недавно хвалилась, что на каникулах поедет в Сочи с родителями. Неужели они и правда пострадали от тварей?

Но телефон молчал, и батя принялся обзванивать больницы.

А затем уже ему позвонили. Из центральной столичной лечебницы. Он выслушал врача, заметно бледнея, а затем сбросил звонок, растерянно посмотрев на нас.

— В общем Апраксиных доставили манолётом в больницу, — вздохнул он. — Не знаю, что с остальными, но отец их точно в реанимации.

Глава 12

Собирались мы быстро. Игоря батя не стал вызванивать. Прыгнул за руль своей машины. Только мы с маман уселись в салоне, как автомобиль сорвался с места.

В центральной лечебнице нас встретил лекарь. По его лицу было прекрасно видно, как он устал.

— Всё-таки одежду лучше оставьте в гардеробе, — посоветовал он.

Когда мы вернулись, батя с ходу спросил лекаря, что с семьёй.

— У нас переполох небольшой возник. Много жертв поступает после недавнего прорыва, — вздохнул тот. — В общем, собрали мы семью. Отец, как я уже и говорил, в реанимации после сложнейшей операции. У него была травма грудной клетки. У мамы рваная рана, которую успели частично залечить на месте. Но, сами понимаете, в полевых условиях не исцелишь такое полностью. Она тоже после операции, но уже в палате. Правда, пока что с трудом передвигается и сейчас ещё под магическим наркозом.

— Что с Юлей? — спросил я.

— Их дочь сломала руку, — объяснил лекарь. — Она в энерго-гипсе. Две недели точно будет срастаться. Перелом сложный и в трёх местах.

— Можно их проведать? — всхлипнула маман.

— Наташ, ну прекращай, — приобнял её батя. — Твои слёзы тут не помогут. Тем более они живы, и это отличная новость.

— Да, им повезло, — пробормотал лекарь. — Да, пойдёмте. Я проведу к матери.

Мы миновали коридор, поднялись на второй этаж. Затем зашли в одиночную палату.

— Аня! — ахнула маман и подскочила к маме Юленьки, которая села на узенькой кровати.

Да, вокруг неё светился магический пояс, на лице разлилась бледность, а взгляд был потухшим. Будто взяли, и жизнь выкачали огромным шприцом.

Но затем глаза заблестели. Она узнала нас.

— Ну привет, — улыбнулась маман. — Главное, что целы.

— Что с Юлей, Борисом? — в глазах женщины мелькнул испуг. — Они живы?

— Да, всё с ними хорошо, — ответил батя, выдавив кое-как: — Правда, Боря в реанимации. Он пока под наблюдением.

Матушка Юли помолчала, затем всхлипнула:

— Я вообще ничего не поняла. Отдыхали на открытой террасе у бассейна. Я услышала какой-то грохот… Земля будто ушла из-под ног. А потом запахло слизью. Юля посмотрела вниз и закричала что-то.

— Вы упали вниз? — спросил я.

— Да, вся терраса обрушилась. А потом крики, визги… большие челюсти мелькнули перед глазами. И бок резко заболел, я потеряла сознание…

Мы ещё немного пообщались с тётей Аней, а потом направились в палату к Юленьке.

А она нас и сама встретила. Как всегда бодрая, боевая. Одно слово — воительница. Размахивая загипсованной рукой, она показывала размеры зубов акуситов, которые напали на их семью.

Затем мы отошли в коридор. Ассистентка лекаря показала на время. Видите ли, поздно. Но Юля выторговала у неё ещё десять минут. Ещё бы та не согласилась. Взгляд у бестии тяжёлый, не каждый его выдержит.

Пока родители беседовали с тем же лекарем, который и встретил нас, мы с Юленькой расположились на скамье в коридоре.

— Я одному монстру даже в глаз попала камнем. Кто же знал, что у него их ещё три, — злобно ухмыльнулась она.

— И на что они похожи?.. Эти акуситы? — спросил я у Юленьки.

— Да блин, просто большие крокодилы с красной чешуёй. И с акульими зубами… Издалека похожи на акул. А вблизи — уже крокодил.

— Быстрые?

— Я бы сказала — шустрые. Не прям такие молниеносные. Как бы я тогда попала в одного? А потом нашла металлический прут и… пробила брюхо второму, который маму укусил. Этот кусок дерьма пытался меня перекусить пополам. Ага, щас! — затем она задумалась, — Или трём пробила брюхо?.. Не помню уже.

— И ты со сломанной рукой ещё от монстров отбивалась? — удивился я.

— Да мне вообще пофиг было. Я родителей защищала, — оскалилась бестия.

Ну Юленька, ты растёшь в моих глазах. Кажется, что орда наступающих монстров её только раззадорит.

— Ну всё, пора, мы скоро закрываемся, — подошла к нам ассистентка лекаря, опасливо посматривая на Юлю.

— Да, поехали домой, — позвал батя. Лекаря уже не было, но он передал какие-то свежие новости.

Когда мы сели в машину, я спросил у бати, что удалось ещё узнать.

— Боре стало лучше, его переводят в общую палату, — откликнулся батя. — А вот у мамы…

— Ваня, — предупредила его маман.

— Ну а чего? Ребёнок хочет знать, я рассказываю, — резко ответил он, затем смягчил тон: — Извини, я что-то тоже разнервничался.

— Понимаю, — вздохнула мама Наташа.

— Ну, и что там с тётей Аней?

— Осложнения после укуса, вот прямо только что. Сейчас работает команда лекарей, — ответил батя. — Говорят, заражения нет. Больше на магическом