Прыжком за монстрами! - Сергей Харченко

массивными решётками. Из неё на магической платформе уже вывезли готовый экземпляр.

— Ромашку усыпили, готова к финальной стадии, — ответил ассистент, отдавая параллельно команды нескольким помощникам в белой спецодежде, которые транспортировали экземпляр. — А к чему такая спешка, Антон Павлович? Ещё результаты анализов не готовы.

— Так надо, Гена, — процедил Милославский. — Просто делай свою работу.

— Понял… — коротко кивнул удивлённый ассистент.

Затем он проконтролировал, чтобы экземпляр доставили в операционную. А Милославский сопровождал своих сотрудников.

Сколько он собирал эту команду? Года два, наверное. И каждому он доверял, как себе. Ничто не уйдёт за пределы его лаборатории. Каждый из этих спецов понимал возможности шефа и догадывался, что его ждёт незавидная участь.

Когда всё ещё спящее существо поместили на лабораторный стол и зафиксировали магическими ремнями, генетик подошёл к нему вплотную.

Красавица. Гигантская черепаха, скрещённая с осьминогом — это был один из его шедевров. Теперь эти ублюдки выкусят! Устроит им ещё засаду. И на этот раз внезапную.

— А теперь — главный ингредиент, — Милославский набрал в шприц мутно-зелёный раствор. — Ты скоро станешь гораздо опасней, чем прежде.

Лишь со второго раза он пробил толстую кожу Ромашки, влил содержимое шприца в существо. И с волнением отошёл в сторону.

Через пару минут монстра начало трясти. Щупальца его вздулись мышцами, когти вместо присосок задрожали. Он громко замычал, затем начал визжать.

— Ничего, ничего, — Милославский погладил панцирь существа. Он оскалился, предвкушая ближайшую битву. — Скоро пройдёт… потерпи, Ромашка. О, да! Скоро мы им всем покажем!

* * *

Поместье Смирновых, чуть позже.

Вернувшись в поместье, мы сели обедать. И я рассказал за трапезой о неудачном нападении генетика.

— Я этого Милославского голыми руками задушу, ублюдка, — прорычал батя. — Вот же сволота. Решил силой забрать.

— Но он не знает о змейке, — хмыкнул я.

— Это точно, — папа Ваня всё ещё не успокоился. — И кстати, почему ты не носишь артефакт невидимости, который я тебе дал? Он у тебя валяется в комнате.

— Да зачем он нужен?.. — я посмотрел на папу Ваню, но и маман тоже была на его стороне.

— Носи с собой, Серёжа, — в глазах её снова мелькнула тревога. — Если что — всегда можешь спрятаться.

Спрятаться… не собираюсь я ни от кого прятаться, убегать, отступать… Это пусть кто-то другой так делает. Пусть от меня бегут и дрожат от страха.

— Хорошо, буду брать с собой, — ответил я. Лишь бы они успокоились. Брать буду, а вот надевать — не дождётесь.

— Как-то надо проучить этого гада. Чтоб на всю жизнь запомнил, — продолжил батя.

— Милославского? — спросила маман.

— Ну а кого ещё? У нас вроде врагов больше не осталось, — ответил батя.

Проучить? Да он просто исчезнет… Либо в змейке, либо в Кузе. Кто окажется первым, хе-хе. Он первым перешёл красную черту. В общем, сам напросился.

— Хватит уже об этом, — вздохнула маман, видно тема эта её очень сильно нервирует. — Серёжа, нам надо скоро ехать в торговый центр. Тебе костюм прикупим, да и мы с папой приоденемся.

— Да, мне уже в плечах давит и в подмышках, — кивнул я.

На этом и порешили. Игорь нас повёз в торговый центр. Больше часа мы примеряли бесконечные наряды, и вот, наконец, это закончилось. Довольные с обновками, мы поехали обратно.

Только заехали в поместье, и я сразу понял — какая-то дичь творится.

Понять это было очень просто. Хотя бы по Рэмбо, который, бухая сволочь, пылал аки изумрудное солнце и стрелял куда-то вниз перьями.

— Вы тоже это видите? — пробормотал Игорь.

— Ага, и сейчас кто-то получит, — нахмурился я.

— Ого! — воскликнула маман, тоже заметив Рэмбо. — Он что, поджигает что-то?

— Сейчас увидим, — напрягся батя.

Когда мы подъехали к дому, я первый выскочил из машины и побежал на задний двор, где мои питомцы устроили себе веселье.

М-да, картина маслом. На панцире Регины чем-то красным нарисована мишень, Кузя скачет неподалёку, выкрикивая фразочки из фильмов. А Рэмбо пытается попасть в цель, выстреливая горящими перьями.

— ВЖ-Ж-Ж-Ж! — очередное перо ударилось в землю рядом с Региной и вспыхнуло.

— Опять мимо! — заорал Кузя. — Целься, солдат! Ты снайпер, мать твою! Подбери сопли, и в бой!

Недалеко собрались шокированные слуги, наблюдая за представлением.

«А НУ, ПРЕКРАТИТЬ БЕЗОБРАЗИЕ!» — отправил я мощный ментальный приказ. И его услышали все. Даже муравьи и птицы неподалёку замерли, и я чертыхнулся, отменяя для остальных команду.

Питомцы выстроились передо мной. Рэмбо кое-как держался на лапах. Кузя топтался рядом, виновато опустив взгляд. Регина боязливо выглядывала из-под панциря и странно хихикала.

— И что это было? — осмотрел я их.

— Эх, хороша была охота, солдат! — выкрикнул Кузьма и снова затих.

— Рэмбо хор-роши-ий, — протянул попугай пьяным голоском.

— Хи-хи-хи, — отозвалась Регина.

— Значит, рассказываю… Этот пернатый украл у меня две бутылки, — начал подошедший Захарыч.

— А Регина у меня помаду стащила, — отозвалась Аннушка.

Так вот чем мишень нарисовали! И Регина… Что с ней происходит? Я подошёл и принюхался, почувствовав алкоголь.

— Она пьяная? — удивился я.

— Да этот, — зыркнула Аннушка в сторону Захарыча, — опять всё перепутал. Скормил ей торт с коньячной пропиткой…

— Всё понятно. Поддали и решили, значит, немного поиграть, — осмотрел я ещё раз своих питомцев. — А если бы что-то подожгли? Тренировок вам не хватает, что ли?

— Р-рэмбо хор-роши-ий. Аккур-ратный, — проворковал попугай.

— Лети отсыпаться, акуратный, — махнул я в сторону Обители, и попугай сорвался с места.

— Хи-хи-хи, — вновь отозвалась черепаха.

— И ты тоже, — резко ответил я.

Остался один Кузя. Он искоса посматривал на меня, стараясь смотреть в сторону.

— Ну а ты чего не остановил их? — с укором посмотрел я на звуколова.

— Маленькие радости жизни, босс, — ответил басом Кузьма.

— В общем, делаю тебя старшим, — вздохнул я, понимая, что по-другому никак. — Если что — с тебя спрашивать буду.

Кузя забавно закивал, защёлкал челюстями. А затем отправился в сторону дома питомцев.

Я же зашёл в дом, затем в детскую, слыша, как за окном тихо матерится Захарыч, проклиная Рэмбо. Он всё ходил по двору и не мог поверить, что