Богословие творения - Коллектив авторов

4. Вопрошающий ум

Как только человечество обнаружило, что способно объять умом вселенную, в нем тут же проснулась безудержная страсть к вопрошанию. Хорошим примером научного подхода к поискам жизненного смысла может служить один из основополагающих вопросов, связанных с происхождением жизни на планете Земля, а возможно, и не только на ней. Итак, можно ли считать возникновение вселенной чудом? Ни в коем случае нельзя. Хотя нам до конца не известно, как именно это происходило, мы знаем наверняка, что возникла она вместе с Солнцем. Оставшиеся после рождения Солнца пыль и газ в соответствии с физическим законом сохранения количества движения при вращении оформились в диск. Как только это произошло, многократно возросла возможность того, что их частицы столкнутся, а в некоторых случаях сцепятся друг с другом. Все дальнейшее напоминало катящийся снежный ком: малые сближающиеся тела (планетезимали) диаметром примерно 100 километров каждое «налипали» друг на друга, пока наконец из них не выросли планеты. Еще раз скажу: как именно это происходило, неясно, и все же знаний, которыми мы располагаем, достаточно, чтобы со всей определенностью утверждать: случилось это не «чудом», а по естественной логике самых обычных физических и химических процессов.

Но тут же возникает следующий вопрос: а как же другие галактики? Можно ли утверждать, что подобные процессы происходили везде? Прежде всего посмотрим на ближайшие к нам звезды, в той или иной степени напоминающие Солнце. По движению центра массы звезды мы смогли распознать более 140 планет в других звездных системах. (В скобках заметим, что это хотя и косвенный, но очень надежный способ поиска планетарных образований). Так, по сдвигу массы, вызвавшему несовпадение центра массы и геометрического центра звезды, нам удалось обнаружить колебания внутри небесного тела. Кроме того, телескоп Хаббла позволил увидеть диски вокруг очень молодых звезд (о возрасте можно с уверенностью судить по их спектру). Эти диски принято называть «протопланетарными», поскольку у нас есть опосредованные свидетельства о том, что в их внутренних областях начинали зарождаться первые планеты. Аналогично и в ареале других звезд мы наблюдаем процессы, подобные тому, в ходе которого, как думается, формировалась Солнечная си стема.

5. Что это дает для веры?

Но возможно ли перевести научную картину происхождения жизни на язык религии? Нужен ли Бог, чтобы объяснить, откуда взялось все, что нас окружает, да и мы сами? Если совсем коротко, я бы сказал, что не нужен. По сути, «использовать» для этих целей Бога значило бы отрицать Его. Бог – не решение интеллектуальной задачки. Иногда кажется, будто определенная часть религиозных людей наивно полагает, что огромные дыры в наших представлениях об эволюции можно «заткнуть» Богом. Но разум человеку дан совсем для других целей, в том числе и для того, чтобы искать полноту Творца в творении. Наше дело – не «нуждаться» в Боге, а принять Его, когда Он придет.

Верующих так и тянет превратить Бога в «поясняющий принцип». Мы вспоминаем о нем всякий раз, когда не можем найти других объяснений тому, как появилась вселенная или откуда взялся человек. Такое чувство, будто мы «прикрываем Богом» собственное невежество, особенно если не в состоянии найти вразумительные аргументы, и превращаем Его в верховное божество наших образовательных дыр. Ни я, никто другой никогда бы не уверовал в Бога только потому, что нам научно доказали Его существование. Бог не «выводится» путем умозаключений. Я верую в Бога не потому, что меня убедили, а потому, что Он дал мне себя. Здесь нет никакой мистической загадки. Это всего лишь означает, что есть Бог Личность, Он действует в моей жизни и отдает себя потому, что любит.

Но, поверьте, я бы никогда не возлюбил Бога, а Бог – меня в результате мыслительных построений. Если это со мной и случилось, то лишь потому, что я поверил: Он первым вышел мне навстречу.

Представленная в третьем разделе нашей статьи научная картина отвечает на вопрос о происхождении, то есть о том, откуда взялась вселенная. Вопрос о творении и Творце звучит иначе: почему этот мир существует? Творение – это не одна из теорий возникновения мира, исключающая выводы всех прочих наук, в том числе космологии и эволюционной биологии. Тезис «мир сотворен» – это сугубо религиозное свидетельство о том, что мироздание полностью зависит от Бога, а не научная гипотеза начала вселенной. Необычайно поэтичный рассказ, которым открывается Книга Бытия, был призван напомнить: своим существованием весь мир обязан только Богу.

Давайте взглянем на этот ящик Пандоры – Библию. Перед нами собрание разножанровых текстов, записанных разными людьми в разное время. Поэтому будет разумнее в нашем случае говорить об отдельных книгах, а не о Писании в целом. Цель Книги Бытия состояла в том, чтобы пробудить в народе веру и верность Богу Авраама, Исаака и Иакова, а вовсе не преподать древним израильтянам основы естествознания. Поэтому не стоит принимать эту книгу за пособие по естественным наукам. У истоков иудеохристианской веры в единого Бога стоит праотец Авраам, живший за пять тысяч лет до Рождества Христова, тогда как наука в современном ее понимании начинается не ранее XVI–XVII столетий, примерно с Галилея, затем через несколько поколений появился Ньютон, был открыт закон всемирного тяготения, дифференциальное исчисление и т. д. Конечно, при желании историю ее можно вести с XIII века, с открытия экспериментального метода, с Роджера Бэкона и его современников, но в любом случае та наука, которая говорит сегодня с религией, существенно моложе своей «собеседницы». По ходу заметим: ученым неплохо бы помнить, что религиозная традиция возникла гораздо раньше и обладает сокровищами, которых у современной науки нет.

К сожалению, сегодня креационизм, по крайней мере в том виде, в каком он существует в Америке, все чаще сводится к фундаменталистскому, буквалистскому, но с претензией на научность толкованию Книги Бытия. Однако в рамках иудеохристианской традиции креационизм следовало бы понимать совсем иначе – как непоколебимое убеждение в том, что мироздание полностью зависит от Бога, вернее, все, что нас окружает, – Его дар. Вселенная – не Бог и сама по себе существовать не может, а значит, и пантеисты, и натуралисты в равной степени неправы.

Но что получится, если соотнести научные представления о начале мира с той верой в Бога Творца, о которой мы пытались рассказать чуть выше? Я полагаю, что научная картина происхождения вселенной сама по себе ничего не говорит о том, есть Бог или нет. Если угодно, это вопрос только моего богопознания. Попробую объяснить почему.

Возьмем две крайние, но в равной мере научные точки зрения: теорию эпизодического, совершенно случайного и, следовательно, невоспроизводимого эволюционного процесса, предложенную Стивеном Гоулдом, и разработанную Кристианом де Дьювом концепцию «конвергентной эволюции», согласно которой жизнь и разум зародились в результате взаимодействия случайности, необходимости и многообразных возможностей, содержащихся во вселенной. В любом случае с научной точки зрения будет вполне логично допустить, что происходящие в природе естественные процессы автономны и самодостаточны, и посему в Боге, чтобы их объяснить, мы не нуждаемся. Но дело не в том, что идея «случайного» самозарождения исключает Бога, а идея замысла о вселенной только на Нем и держится. В действительности по большому счету ни в том ни в другом случае Бог не нужен.

Однако, если я верю в Бога, не могу не признать, что природа каждый раз говорит мне о Нем что-то новое. Прошу заметить, я не пытаюсь с помощью веры разрешить спор между разными научными позициями. Но все же я убежден, что идея конвергентной эволюции в значительной степени согласуется с тем, что Бог открыл о себе в Писании, так что, как говаривал Галилей, «И Книга Писания, и книга природы рассказывают об одном и том же Боге».

Если относиться к современным научным открытиям всерьез, трудно поверить во всемогущество и всеведение Бога в том смысле, в каком учили об этом схоласты. Бог, о котором говорит современная наука, мало похож на образ, созданный философами и богословами Средневековья. Зададим себе трудный вопрос: мог ли Господь предвидеть, что в «четырнадцатимиллиарднолетней» вселенной появится человек? Допустим, Богу ведомо все: и все законы физики, и все действующие во вселенной силы. Но и в таком случае мог ли

Он наверняка знать, что возникнет человеческая жизнь? Если мы последовательно придерживаемся научной точки зрения, согласно которой, помимо необходимых процессов и таящихся во вселенной безграничных возможностей, существует также фактор случайности, становится очевидно, что окончательный результат был вряд ли известен даже Богу. Конечно, богослову полагалось бы ответить иначе: Бог трансцендентен, пребывает вне времени и пространства, и потому все события для Него – «как день один». Но в данном случае я хотел бы подчеркнуть имманентность Бога тому мирозданию, происхождение которого по-прежнему остается для нас загадкой.