Птичка в клетке или Клетка с птичкой - Нинель Лав

пса, лежащего на террасе или бегающего по участку нигде не было видно — это значило, что хозяйка еще не возвращалась.

Спотыкаясь о корни и пеньки, Шурик побежал к машине и помчался обратно в Москву к дому Ираиды Брониславовны Каплан, у которого оставался стоять бело-розовый «Ягуар», после ареста хозяйки, потом на Цветной бульвар к дому «гражданки Ч», но, на его беду, ни по одному из этих адресов искомой машины не оказалось!

И пришлось Шурику возвращаться на дачу «гражданки Ч».

На террасе горел свет, по участку бегал рыжий пес, под деревом стоял белый «Ягуар», но в самом доме было темно.

Не успел Шурик обрадоваться, как двери его машины разом открылись, и в салон втиснулись молодые крепкие парни в темных костюмах, заполнив собой все пространство старенькой машинки.

— Привет, — оскалился белозубой улыбкой парень, усевшийся рядом на пассажирское сиденье. — Как успехи?

С заднего сиденья ему передали папочку с ежедневными отчетами Шурика и стопку, сделанных им же, фотографий. Парень на переднем сиденье все переснял на свой мобильный, тщательно осматривая листы с обеих сторон — вдруг и на обратной стороне имеются какие-нибудь пометки, вынул карту памяти из фотоаппарата, сунул фотографии и карту памяти во внутренний карман своего пиджака (при этом движении улыбчивого парня Шурик увидел у него на плече кожаный ремень портупеи и покрылся липким, вонючим потом) и занялся мобильником Шурика.

А Шурик во все глаза смотрел на улыбчивого, белозубого секъюрити и боялся пошевелиться.

Когда закончился досмотр, парень дружески похлопал Шурика по плечу и, сунув ему в руку визитку, улыбаясь приказал:

— Если что узнаешь нового, звони, не хочется тебя обижать, коллега.

Парни дружно вылезли из машины, осторожно закрыв двери, и растворились в ночи — будто их и не было — будто приснился Шурику страшный сон с хорошим концом, если бы не визитная карточка в его руке.

24

Как приятно засыпать в собственной кровати после такого суматошного дня!

А ведь все могло закончиться по-другому: ей могли не поверить и не отпустить…

Где бы она тогда провела эту ночь?!

Она бы не поехала в госпиталь к Шубину…

И она точно не увиделась бы с Валентином…

На мягких лапах подкралась дрёма и тихонько подула ей в лицо…

Засыпая, Кира представила простоватое лицо своего рыцаря с синими, бездонными глазами и волевым квадратным подбородком, вспомнила гладкое, мускулистое тело любовника, вызывающее у нее восторженный трепет, как он крепко обнял ее и обрадовался, увидев ее на пороге… «Ты сумасшедшая… — засмеялся он, и на щеках у него появились трогательные ямочки — с ней он начал улыбаться…»

Вспомнила их прощальный «улетный» секс!!! томно потянулась всем телом, наполненным сном и желанием близости со своим мужчиной, и согласилась с Гномом, что она Дура — что столько времени боялась полностью вверить свое тело своему неутомимому и опытному любовнику, заставившего их обоих взлететь над замлей… Немного подумала и назвала Валентина — Дураком, потому что… кто же слушает женщину? (особенно в тех вопросах, в которых она не разбирается!) и не убедил, не уговорил, не уболтал, и еще тысячу «не» не сделал, чтобы настоять на своем и добиться от нее согласия…

Звонок мобильного телефона не дал ей досмотреть удивительный сон об их прощании…

Или это были счастливые воспоминания об их прощании…

— Слушаю, — недовольно пробормотала Кира, надеясь, что кто-то просто ошибся номером.

— Кира Дмитриевна, вас беспокоит Федин Константин Александрович. Простите за поздний звонок. Вы сейчас не заняты?

Более дурацкого вопроса в первом часу ночи услышать Кира никак не ожидала и немного растерялась — может, человек до сих пор работает, ищет преступников, а она дрыхнет без задних ног.

— Ну… нет, не занята.

— Мне надо с вами поговорить, — Федин представил, как женская бровь удивленно взлетает вверх, и быстро добавил, — но это не телефонный разговор.

На этом заявлении спать Кире совсем расхотелось — может, зря она думала, что этот сумасшедший день закончился и самое «интересное» только начинается?!

— Мне завтра надлежит явиться к вам с вещами?

— С какими вещами? Я звоню вам потому, что мне нужна ваша помощь. — Послушав выразительное молчание, Федин приуныл — почему он решил, что эта женщина обязательно согласится ему помочь. — Мне просто больше не к кому обратиться в сложившейся ситуации.

— Кажется, совсем недавно, господин полицейский, вы спрашивали меня, зачем я вмешиваюсь в чужие дела, и советовали отойти в сторону и доверить дело профессионалам, — не удержалась и съязвила Кира, — а теперь одному из профессионалов понадобилась моя помощь. Не находите это немного странным, Константин Александрович?

— Если вы не хотите помочь…

— Ну, почему же сразу не хочу? — повздыхала «общественная скорая помощь». — Я хочу… наверно…

— Тогда нам необходимо поговорить с глазу на глаз.

— Сейчас? — удивилась Кира и посмотрела на лежащие на тумбочке подаренные часики. — Вообще-то, уже ночь и я не в Москве, а на даче…

— Вам не надо никуда ехать, Кира Дмитриевна, — быстро заверил ее Федин и включил зажигание в машине. — Я стою перед въездом в ваш дачный поселок.

— Ну, ни фи… ничего себе! — оперативность полиции просто поражала — только вспомнишь о них, а они уже тут, как тут. Всегда бы так! — Ладно, заезжайте.

Сон окончательно улетучился — надо было срочно вставать из теплой постели и встречать непрошенных гостей.

Откинув покрывало, Кира еще раз взглянула на подаренные часики — десять минут первого.

— С днем рождения, дорогая! — поздравила она саму себя и потянула со стула черные, шелковые брючки и длинную, белую «мужскую» рубашку, приготовленные к завтрашнему суматошному, но очень торжественному дню. — Вот и первый гость с поздравлениями.

Но Константин Александрович Федин — первый гость в первые минуты ее тридцати трехлетия — явился без цветов и подарка. Вид у него был очень озабоченный, костюм еще больше измят, глаза горели каким-то нездоровым, лихорадочным блеском.

— Такое дело… — начал он, усаживаясь на предложенный хозяйкой стул у стола, и нервной