Застолья со звездами - Анатолий Баюканский

Мао сидел, словно каменное изваяние, а маршал то и дело подскакивал в кресле, аплодировал. Когда показательные выступления завершились, мы попытались первыми выскользнуть из зала, но нас остановил один из охранников, он что-то сказал переводчику. Тан Сито страшно покраснел:

— Нас просит подойти великий Мао!

Словно в полусне, чувствуя, как дрожат колени, наша троица шагнула в сторону вождей. Метрах в двух мы остановились. Мао встал, неожиданно протянул мне первому пухлую, слабую ладонь. Поздоровался и с остальными. Сказал на чистейшем русском языке:

— Всегда помните песню: «Сталин и Мао слушают нас!» Пишите о дружбе наших народов. Миром будет в конечном итоге править троица: Китай, Россия, Индия, как предсказал товарищ Карл Маркс.

— Сколь бы густы не были тучи, солнце все равно пробьет их! — добавил маршал Джу-Де.

Вожди ушли, а мы, еще толком не осознав, что произошло, стояли в оцепенении. Как случилось, что «красное солнышко» снизошло на рядовых, случайно оказавшихся в просмотровом зале журналистов? Первым пришел в себя Тан Сито.

— Пошли следом! Теперь охрана знает нас, не прогонит!

И действительно, наша счастливая троица прошла вслед за вождями за кулисы театра китайской музыкальной драмы. Вождей тотчас окружили артисты, едва успевшие смыть грим. Беседа началась за кулисами, а завершилась на улице. К Мао и Джу-Де присоединился главный китайский дипломат Чжоуэньлай.

Нам было чему дивиться: пять или шесть черных машин медленно катили вдоль улицы, а вожди Китайской Народной Республики на ходу, без обсуждений и дебатов творили законы. Прибавляли заслуженным артистам зарплату, распоряжались квартирами в новом микрорайоне-спутнике, словом, щедро одаривали обалдевших от счастья актеров.

Не берусь судить, чем это было вызвано: то ли у полубогов в этот вечер было хорошее настроение, то ли они в присутствии советских журналистов демонстрировали первые демократические проявления, но так было, а из песни, как известно, слов не выкинешь…

Когда мы рассказывали об этом своим коллегам, естественно, никто нам не поверил, но мы целую неделю не мыли руки, показывая любопытным ладони, которые пожал нам великий Мао…

Когда мы покидали этот замечательный дворец, то прошли мимо широко распахнутых дверей банкетного зала, откуда слышались звуки музыки и весёлых голосов. Гости завершали празднование грандиозного банкета. Однако нас на сие пиршество почему-то не пригласили, но мы не были в обиде, ибо то, что последовало далее вполне возместило наше отсутствие на банкете.

ТРИ ТРАПЕЗЫ ПО-КИТАЙСКИ

Это был знаменательный для нас день. С утра пекинские товарищи пригласили нас на обед в знаменитый парк Ихэюань. Мы успели наслушаться об этом чудесном парке, о галерее живописных рисунков, которая занимала около 200 метров в длину, но особенно взволновало нас то, что обед будет проходить в императорских покоях, а точнее, в зале-ресторане принцессы Нюйвы, которая по легенде заделала трещину на солнце и спасла этим весь мир.

Когда мы добрались до места, гид объяснил нам, что в этом императорском ресторане встречают не столько самых важных, сколько самых дорогих гостей, бывших воинов Красной Армии, освобождавших в свое время Харбин, без которых невозможно было представить себе будущее Китая. Все в ресторане сверкало изумительной чистотой и ослепительной красотой. Негромко играла музыка, а выхоленные официанты начали вносить огромные подносы с едой.

И тут снова, в который раз, мы попали впросак. Ведь недаром говорится у нас в народе: «В каждом монастыре свой устав, свои порядки». Мир многообразен, и об этом надо было знать. Официанты водрузили поднос, на котором в форме пирамиды высилось незнакомое нам блюдо. Нам объяснили, что каждый сам себе должен положить в тарелки столько еды, сколько захочет (своеобразный «шведский стол» с «китайской спецификой»). В бумажных пакетиках уже лежали перед нами бамбуковые палочки и европейские столовые приборы.

А «просак» был вот в чем: после скудного гостиничного завтрака мы быстро опустошили блюдо, и оно немедленно было унесено официантами, тотчас появился второй такой же поднос с еще более аппетитными кушаньями. Что это было? Мясо? Рыба? Дичь? Овощи? Морепродукты? Скорее всего, все это вместе. Нам, бывшим солдатам, некогда было в этом разбираться, хотя и второй поднос мгновенно был опустошен. И пошло-поехало. Подносы пустели один за другим. Но уже к четвертому блюду наш порыв начал иссякать, а к шестому блюду на подносе осталась нетронутой половина какого-то экзотического блюда, а официанты, словно нарочно, как ни в чем не бывало продолжали вносить все новые и новые кушанья.

И тут мы начали жалеть, что, во-первых, зря мы так накинулись на первое блюдо, и, во-вторых, каждый из нас пожалел, что не захватил с собой «тары», а оставлять роскошную снедь было жалко. Возвращаясь из ресторана, я вспомнил еще одно «наставление», полученное перед отъездом: «Никогда не доедайте с тарелок все, что вам подадут». Наши наставники в России могут быть спокойны: мы оставили нетронутыми не хвостики от сосисок, а десятки экзотических блюд на подносах.

Итак, мы получили наглядный урок трапезы по-китайски: не спешите сразу же набить себе желудок, ведь каждое из блюд, поданных позже, будет еще вкуснее. Недаром говорят, что перепить русского невозможно, как невозможно перепить и переесть китайца.

Эта памятная для меня встреча состоялась в Шанхае в обществе русского землячества.

«Наш Китай возвращается в будущее», — так сказал молодой русский человек в самом начале нашей встречи с членами общины русских людей в Шанхае. О том, какие тяготы перенесли русские люди, пробираясь тайными тропками-своротками и морскими путями в эту страну, где никто не притеснял русских людей.

И вот сегодня они собрались сюда на встречу с нами, с посланцами Советского Союза. Странная атмосфера поначалу царила на этой встрече. Русские шанхайцы постарались расположить нас, растопить тот лед недоверия, который существовал между ними, людьми, бежавшими с родины и нами. На столах стояли кувшины с русским квасом, какие-то иные напитки, а в трех местах, в середине и по краям стола, были горкой наложены старинные русские расстегаи, пирожки с повидлом, с мясом, была еще и дюжина китайского пива, которое мы уже успели попробовать, и оно нам очень понравилось.

Да, это были уже жители Поднебесной, большинство из которых не видели России, не знали ее обычаев, и выросли здесь, на Шанхайской земле. Я видел, что своим нехитрым угощением и плакатами на русском языке они старались расположить нас к себе, вызвать на откровенную дружескую беседу. Но, к сожалению, беседа не клеилась. Ведущий этого вечера начал с того, что предложил нынешним русским шанхайцам рассказать свои истории, и мы ожидали, что каждый из них начнет сетовать на судьбу, которая прогнала их во время гражданской войны через всю Россию, через Сибирь и Дальний Восток и вывела в эти такие далекие края. И вместо того, чтобы рассказать что-то потрясающее о своей судьбе, излить душу, эти бывшие белогвардейцы и их дети, уже зрелые люди, вдруг начали, чуть ли не в один голос, восхвалять Китай. И тут уже они не стеснялись высоких слов, рассказывали о том экономическом восстановлении, которое началось в Шанхае.