Все, что я хочу на Рождество - Керрелин Спаркс

Она не отстранилась. Взгляд Йена скользнул к ее губам, и это было последнее, о чем он успел подумать. А в следующее мгновение он уже целовал ее.

Глава 8

Тони слегка напряглась, но Йен не намерен был отступать. Его губы осторожно скользнули по ее губам. И она отозвалась. Расслабилась, прижалась к Йену, уронила голову ему на плечо. Сердце Йена едва не разорвалось от счастья. Забыв обо всем, он крепко прижал ее к себе.

У них за спиной внезапно кто-то оглушительно засигналил. Оба вздрогнули. Тони, ахнув, отодвинулась. Йен уставился на светофор — и только сейчас обнаружил, что красный свет сменился зеленым. Он резко нажал на газ.

Кровь Христова… что он делает?! Он пытался убедить себя, что легкий флирт никому не повредит. Но… целоваться?!

Он покосился на нее. Побледнев, Тони машинально закрыла ладонью рот.

— С тобой все в порядке?

— Да. Нет.

Йен вдруг заметил, что у нее трясутся руки.

— Прости, — моментально раскаялся он. — Мне не следовало целовать тебя.

— Забудь об этом. — Тони зажмурилась. — Считай, что ничего не было.

Йен долго молчал. Кого она хочет обмануть? Он знал, что будет думать об этом снова и снова.

— В любом случае это ничего не значит, — упрямо продолжала она. — Ты ищешь вампиршу. Я тебе не подхожу. Так что это было… ошибкой.

Внезапно тишина в машине взорвалась тяжелыми аккордами. Тони, вздрогнув, принялась озираться по сторонам. Но музыка и не думала стихать. Хуже всего, что Йен, явно узнав мелодию, принялся подпевать.

— По-моему, это из твоей сумочки, — ухмыльнулся он.

— Ой… точно! Это мой сотовый! — Тони, порывшись в сумке, поспешно сделала звук потише. — Карлос поставил новую мелодию. Наверное, ему нравится Пат Бенатар.

— «Любовь — поле битвы»?

— Это он так шутит, — объяснила она, приложив телефон к уху. — Карлос, ты? Что ты опять сотворил с моим мобильником?!

Йен попытался слушать, но нарастающий рев полицейской сирены заглушил голос Карлоса.

— Не знаю, с чего ты это взял, — скривилась Тони, скосив глаза на Йена. — У нас чисто Деловые отношения.

Они уже были в двух шагах от клуба, и Йен принялся искать глазами место, где припарковаться.

— Ладно, — Тони перешла на шепот. — Потом поговорим. Пока! — Она сунула телефон в сумочку.

— Проблемы? — равнодушно поинтересовался Йен.

— Нет, все в порядке.

— Этот Карлос… он немного странный…

— Ничего удивительного. — Тони пожала плечами. — Он гей.

— Это он тебе сказал? — Йену припомнилась болезненная гримаса на лице Карлоса, когда он вышел из спальни Тони.

— Нет… мы так решили — потому что он так себя ведет.

— Мы — это кто?

— Мы с Сабриной. — В глазах Тони мелькнуло беспокойство. — Это моя соседка по комнате. Она сейчас гостит у родственников.

Тут что-то не так. Йен чувствовал это.

Обнаружив свободное место, он кое-как втиснул туда машину.

— Тони, прежде чем мы войдем, ответь мне на один вопрос. Зачем ты снимаешь комнату?

— Предлагаешь мне жить на улице? — Она отстегнула ремень безопасности.

— Ты сказала, что нанялась охранником, чтобы иметь крышу над головой. Но тогда для чего ты продолжаешь снимать квартиру в городе?

— Да, мне приходится платить за нее, но срок аренды уже подходит к концу. Хорошо оплачиваемая работа, да еще с полным содержанием — это все, что мне нужно в данный момент. Так мне легче выплатить кредит за учебу.

— А что представляет собой твоя соседка?

— Она… не в таком отчаянном положении, как я. Получает неплохое содержание. А как только она получит диплом, мы попробуем начать свое дело.

— Стало быть, для тебя эта работа временная?

— Да. Самое большее на год. — Она бросила на Йена тревожный взгляд. — Надеюсь, никаких проблем не будет?

— Разве Коннор не объяснил тебе, что происходит, когда смертный собирается уволиться из охранной службы?

— Он предупредил, что вы сотрете мои воспоминания о вампирах.

— Он сотрет все твои воспоминания. Этот год… он как бы исчезнет.

— Это… это уж чересчур! — Ее глаза округлились.

Йен понимал, что должен убедить ее уволиться прямо сейчас. Тогда она потеряет всего пару дней. Но при мысли, что больше не увидит ее, у него сжалось сердце.

— Ты… должна уйти. И вернуться к нормальной жизни.

Глаза Тони внезапно наполнились слезами.

— Мою жизнь нормальной не назовешь. — Смахнув слезы, она независимо расправила плечи. — Ну так как, мы идем в клуб?

— Идем! — Йена захлестнуло облегчение. Выходит, она твердо решила остаться. Однако радость очень скоро сменилась дурным предчувствием. Что-то явно было не так. Ни один человек не согласится пожертвовать годом жизни, да еще с такой легкостью. У нее что-то на уме. Йен поклялся выяснить, что она задумала.

Выходит, ей грозит потерять год жизни?! Оглушенная этой мыслью, Тони молча шла рядом с Йеном. Внезапно ее: точно обдало ледяным душем. Господи помилуй, она целовалась с вампиром! И до сих пор жива!

Странно… от него даже не пахло кровью! О, черт… Она может потерять год? Ей было трудно думать обо всем сразу.

Как она могла целоваться с ним? Загнав ту мысль поглубже, Тони сосредоточилась на друге.

Чума на голову Коннора! Он не рассказал ей всего… наверное, решил, что она намерена служить у них до конца своих дней. Но у них с Сабриной свои планы. Большие планы, черт возьми!

Внезапно Тони похолодела. Выходит, Карлос все видел… неудивительно, что он кинулся ей звонить. Наверное, хотел убедиться, что с ней все в порядке. Ведь она целовалась с вампиром.

Она вдруг вспомнила, как он потом смущенно извинялся. Ну почему… почему он не человек?!

Они свернули в темную аллею.

— Вход в клуб сделали неприметным. Иначе от смертных отбою бы не было.

Тони заметила выкрашенную красным дверь, возле которой маячил какой-то верзила. Кивнув Йену, он распахнул перед ними дверь.

— Минутку. — Вышибала, опомнившись, преградил ей дорогу. — Ей сюда нельзя. Она…

— Девушка со мной, Хьюго. — Йен покровительственно обнял Тони за плечи.

Грохот ударных, разрывающий барабанные перепонки, вспышки ярко-алых и пронзительно-голубых лазеров, острыми пиками пронзающих темноту, — на первый взгляд ничего необычного. Тони незаметно поправила камеру.

Повернувшись, она с удивлением уставилась на стайку весьма скудно одетых дам — обступив сцену, они не сводили глаз с бешено извивающегося смазливого парня. На нем не было ничего, кроме алой набедренной повязки. Кроме танцора, других мужчин она не заметила. Кругом одни женщины… даже за барной стойкой.