Земская ведьма. Летняя практика - Дара Мар

Здесь же сидела Ленка и ее мать – тоже зареванные.

- Место на погребальном кургане нам уже зарезервировали? – крикнула Даринка, выходя из леса.

Следом за ней вышли я, Ванька и Маришка с Вячко. Замыкал шествие Терентий и сидевший на нем Вольдемар. Фыра я взяла на руки, чтобы его не затоптали.

- Ваню-ю-ю-ша! – крикнула мать Ленки и побежала обнимать рыжего.

А… так это ее сын, получается…

- Ваня первым нашел Маришку, - сказал Вячко, на котором уже повисли Олеся и Настасья Сергеевна. – Он в этом лесу все тропы знает и показал короткую дорогу к озеру.

- Уф, слава всем Богам! И вам, ведьмочки, спасибо, - сказала миловидная женщина с такими же рыжими волосами и веснушками, как у Вани. Кажется, ее звали Марфа Петровна и она была в числе тех, кто нажаловался старосте, будто я ее ребенка ураганом сдула.

Михайло тоже подошел к сыну.

Вячко тут же выпутался из объятий матери и загородил собой Маришку.

- Да ты не суетись, не трону, - буркнул кузнец. – Мы теперь вроде как родня получаемся…

- Только у нас приданого нет, - вздохнул Тихон.

После того, как он увидел истинный облик Агриппины, с его глаз будто спала мутная пелена. Спина распрямилась, морщины разгладились. Отец Маришки сразу стал моложе лет на десять, и его тень потихоньку обретала более четкие очертания.

К дочери он подходил бочком, нерешительно.

- Ты прости меня, дурака… Если сможешь…

- О, эта всех простит! – закатил маленькие глазки Фыр.

И правда, Маришка, расчувствовавшись, тоже начала всхлипывать и обняла отца. А потом резко отпрянула и вскрикнула:

- Вспомнила! Мне же леший подарок оставил!

Под лешим она, очевидно, подразумевала того парня с голубыми глазами, которого встретила на озере. Я так и не смогла толком объяснить, кто это был (потому что сама не знала), поэтому пока мы условились величать нашего нечаянного спасителя хранителем лесов.

- Леший? Подарок? – раздались со всех сторон шепотки.

Гости обступили нас плотным кругом, и глаза их загорелись жадным блеском. Оно и понятно, давно в Вершках подобного шухера не наводили. Этот день наверняка войдет в анналы истории.

- Он сказал, надо у Синей Ели копать. Со западной стороны. Правда, я не совсем понимаю, что это значит… - стушевалась Маришка, когда поняла, что она теперь стала центром всеобщего внимания.

- Я знаю, где Синяя Ель! Это совсем недалеко! – крикнула Иванушка (в будущем он станет местным экскурсоводом, без вариантов) и побежал обратно в лес.

Гости ахнули и побежали следом. Староста, который вооружился лопатой, кивнул, мол, лучше всех подготовился и знал, что в финале этой безумной свадьбы все гости дружненько пойдут копать клад.

А жрец махнул на нас рукой и остался сидеть на поляне перед лесом. Он схватился за голову и наверняка уже дал себе зарок в этой деревне обряды не проводить – сумасшедшие тут все какие-то!

Оставшийся на поляне Терентий был с ним полностью согласен.

Глава 24

Ель и правда располагалась недалеко. Это было высоченное и очень старое дерево. Синим его, очевидно, прозвали из-за цвета иголок и растущего на земле папоротника – тоже синего. На ветвях ели висел бородатый лишайник, похожий на бахрому у платья. Рядом вились светлячки.

- Вот здесь копать надо! – радостно указал Ванька на самый большой папоротник.

Мужики, зажегшие факелы, сгрудились небольшой кучкой, чтобы освещать участок. Про Лихо все забыли и были увлечены новым действом – кладоисканием. То есть… теперь уже кладокопанием.

Староста приготовил лопату, но мы с Дариной вышли вперед.

- Магией быстрее выйдет, - объяснила Дарина.

Мы с ней встали в специальную стойку – правая нога вперед, левая назад, руки сжаты в кулаки на уровне пояса. Следовало одновременно вскинуть руки вверх, как бы «выдергивая» воображаемый сорняк (мне сразу вспомнился осот у забора, который порывался выдернуть Неждан Егорыч, а в итоге выдернула баба Клава). Земля считалась наиболее сложной из стихий, но вдвоем с Дариной, думаю, сдюжим…

Правда, мы не знали, на какую глубину и какого диаметра следует делать углубление, поэтому решили подстраховаться и бахнули сразу большую яму. Земля, повинуясь нашим движениям, вспучилась, а потом осела, и в свете факелов мы увидели деревянный сундучок, покрытый кобальтовым мхом.

Сундук опутал корень ели, но Дарина аккуратно отодвинула корень в сторону и вытащила ларец на всеобщее обозрение.

- Настоящий клад! – захлопал в ладоши Ванька.

Неждан Егорыч потянулся было к сундуку, но Дарина вручила его Маришке:

- Леший завещал его тебе. Он – твой.

Девушка приняли ларец и открыла. Все ухнули от восторга, а Михайло расплылся в счастливой улыбке.

Определенно, мой голубоглазый колдун умел читать мысли… И отличался щедростью.

Внутри сундучка лежали драгоценные камни – рубины, изумруды, сапфиры, топазы, янтарь, малахит и Праматерь знает, что еще… Немыслимо! Это был невероятно дорогой подарок! И вспомнила о нем Маришка только сейчас...

Наверняка леший (для удобства будем все-таки величать его так) наложил на нее заклинание морока. Поэтому девушка толком и не помнила, о чем они говорили. Вполне возможно, что никакого разговора не было вовсе – леший просто ввел Маришку в состояние транса, чтобы она не сотворила с собой непоправимое, а потом, когда на озере появился Ванька, вывел ее из гипноза…

Какой деятельный хранитель… И какой добрый…

- У нас Маришка теперь с приданым получается? – обрадовалась баба Клава, прерывая ход моих мыслей.

- И с каким! - прошептал Михайло, разглядывая содержимое сундука. – А лешак наш не промах. Столько богатства…

- За сотни лет накопил поди! – важно кивнул Неждан Егорыч. – Сколько лес стоит, столько и он тут живет. Не зря моя прабабка говорила, что лес этот колдовской. Тут кладов энтих – копать не перекопать!

Мужики многозначительно переглянулись. Понятно. Сезон кладоискателей с завтрашнего дня объявляется открытым!

- А чего со свадьбой в итоге? – встряла Марфа Петровна. – Играть-то будем?

- Давайте только не сегодня… Ночь уж на дворе, - заныли в толпе.

- Тогда через недельку? Мне от волнений этих поплохело… - согласился мужик в гороховой рубахе.

- Жреца куда денем? Неудобно как-то получается… Зачем звали…

- С него не убудет! – махнула рукой Настасья Сергеевна. – Мы ему все равно заплатим.

Народ засуетился и стал собираться в обратный путь, продолжая переговариваться.

- Да он все равно больше не придет. По лицу его видно