Сильнее боли - Андрей Буторин

– А вот так, – все же не стала она смеяться, лишь невесело улыбнулась. – Вот такая она бывает, любовь-то. Наизнанку вывернутая.

– Да нет, я о другом… – Тарас долго подбирал слова, но потом заговорил почти безостановочно: – Я не понимаю тогда ничего. Допустим, твой бывший муж приревновал тебя, или что там ему в голову взбрело, не знаю. Но сына-то он зачем убить решил? Своего родного сына? И вообще… Как ему удалось обработать нас? Как он сумел заставить нас приехать на эту чертову дачу? Он что, колдун, экстрасенс, волшебник?..

Галя лишь пожала плечами, а Тарас продолжал:

– Ну хорошо, как-то заставил; продал душу дьяволу, нашел книгу древних заклятий, волшебную палочку выстругал… Но я-то ему зачем? Зачем ему понадобилось нас с тобой… того?.. Ему нужно оправдание? Вот, мол, ты, такая-сякая, с мужиком тут, на моих, можно сказать, глазах – так получайте же!.. Но это же бредятина сплошная! Ладно, пусть бредятина. Пусть он рехнулся на самом деле. Но при чем здесь мой отец?! Каким таким боком он-то к этому оказался причастен?

Тарас замолчал, пристально глядя в глаза Гале. Та снова пожала плечами и нахмурилась.

– И самое главное, – голос Тараса стал заметно тише и неуверенней, – я по-прежнему хочу ехать в деревню.

– Так поезжай, – равнодушно, думая о чем-то своем, отреагировала Галя.

– Ты не поняла, – медленно покачал головой Тарас. – Я не просто хочу. И даже – это не я хочу. Это кто-то хочет, чтобы я ехал. Понимаешь? Как вчера – сюда. Я не могу избавиться от этого желания. И, если не поеду, сойду с ума от головной боли.

– Значит, поедешь? – в глазах Гали наконец-то появилась заинтересованность.

– Поеду. Но ты не поняла еще одной важной вещи. Погибли не все. Погибли лишь… исполнители. Твой муж и… мой отец. А заказчик по-прежнему жив. Так что ничего для нас еще не кончилось. – Тарас нахмурил брови, посидел так, покачивая головой, и хлопнул вдруг по лбу: – Ну конечно же! Не сошел с ума твой муж. И любовь тут ни при чем. Он находился в том же состоянии, что и мы сами. Ему внушили, что нас нужно убить. А ведь есть такие вещи, что даже под гипнозом нельзя заставить человека сделать, если у него с психикой в порядке. Например, как раз убить. И наш с тобой… контакт нужен был именно для того, чтобы возбудить в нем ревность, дать ему моральный повод для убийства. А когда ничего не вышло, пошли другим путем. Заставить поджечь дом – не то же самое, что убить напрямую. Можно заставить забыть, что в погребе люди. Понимаешь?

– А твой отец? – спросила Галя, которая подумала, что рассуждения Тараса очень похожи на правду. – И кто та женщина, что привезла сюда Костю?

– Мой отец… Ну ты же помнишь, что я рассказывал про колдуна, дядю Матвея? Я считаю, что все так и есть, как я думал. Только мой отец, возможно, использовался для подстраховки. Вчера нас удобней было убить именно с помощью твоего мужа. Даже с точки зрения возможного следствия все стало бы ясно – мотивы и тому подобное. Убийца в наличии, следы, отпечатки – тоже. И мотив – вот он. Никому бы и в голову не пришло привязывать сюда кого-то еще. Но – сорвалось, вот сегодня и моего отца привлекли. Женщина – Катерина. Ее тоже привлекли. Но она, скорее всего, по собственной воле это сделала, была с отцом-колдуном заодно. А погибли бы мы уже все – безо всяких следов и отпечатков пальцев. Все шито-крыто.

– Нет, не все, – помотала головой Галя. – Ты же сам говорил, что хотел ехать в деревню еще утром. Значит, тебя не собирались убивать. Во всяком случае, сейчас.

– Наверное, да, – задумался Тарас. – Я вообще не понимаю, зачем им убивать тебя с Костиком без меня?

– Может, никто и не собирался меня сегодня убивать. Но раз уж мы оказались вместе…

– Непонятно, – тихо сказал Тарас. – Я запутался. – Он поднял глаза на Галю.

– А я и не распутывалась, – хмыкнула та.

– В любом случае, мне надо ехать, – решительно кивнул Тарас. – И разобраться во всем, а если получится, то и с колдуном – тоже.

– Ну, вот что, разбиратель, – сказала Галя, – я с тобой поеду.

– Ты что? Тебе… тоже хочется? Ну, я имею в виду, не по своей воле?

– Да ничего мне не хочется, кроме того, чтобы меня и сына оставили в покое! – огрызнулась Галя. Но мотнула головой и перешла на более миролюбивый тон: – Просто наши с тобой интересы сейчас совпадают. А вдвоем больше шансов на успех. – Галя про себя думала, что шансов у них, конечно, почти нет, но то, что Тарасу одному уж точно не справиться, – это и к бабке не ходи. Она усмехнулась этому невольному каламбуру, но улыбку тут же спрятала. – И ты меня даже не вздумай отговаривать!

– Да я и не собираюсь, – стушевался Тарас, который, скорее всего, как раз и хотел этим заняться. Но от Гали не ускользнула и неподдельная радость, блеснувшая в его глазах.

– Когда поезд? – деловито спросила она.

– Есть днем, в полвторого, а еще один – ночью, в три с чем-то.

– Ну, тогда разъезжаемся сейчас по домам, я завезу еще Костю родителям, и завтра встречаемся на вокзале.

– Нет, – жестко возразил Тарас. – Ехать нужно ночью. И Костю твоим родителям отвозить нельзя ни в коем случае.

– Это еще почему? – подняла Галя брови. Что именно «почему», она не стала уточнять. Ей было непонятно ни то, ни другое. Впрочем, насчет Костика вроде бы ясно… – Ты думаешь, Костю снова могут похитить? Но ведь это потеряет смысл, если мы уедем. И ведь… исполнители мертвы.

– Мы не знаем, сколько у него исполнителей! – Тарас от волнения даже снял очки. – Я просто поражен, как легко ты собираешься рисковать сыном.

– Не смей! – вспыхнула Галя. – Это мой сын. И он дороже мне всего и всех на свете.

– Тем более, – понизил тон Тарас. И еще тише добавил: – Но и мне Костя тоже небезразличен.

– Это еще с чего вдруг?

– С того, что… – Тарас запнулся и закончил фразу с заметным раздражением: – Дети вообще не должны страдать. А тем более, расплачиваться за глупости взрослых.

– Ладно, – кивнула Галя. – И куда ты собираешься спрятать Костика? Может, предлагаешь взять его с собой к колдунам?

– Нет, – не отреагировал Тарас на Галино ерничанье. – Мы оставим его с моей мамой.

– С твоей мамой? Дикость! С чего это вдруг она согласится сидеть с моим сыном? Да и я не собираюсь доверять его чужому человеку.

– Она не чужая, – медленно и угрюмо сказал Тарас. – Она – моя мама.

– Да, но мне-то, не забывай, даже ты чужой, не то что она.

Тарас вдруг так переменился в лице, что Галя пожалела о своих словах. И мысленно надавала себе шлепков по языку. Ну зачем, действительно, выделываться? Неплохой же парень Тарас! Не виноват он в том, что случилось вчера. А сегодня и вовсе спас Костика. Да и ее тоже, если уж быть до конца справедливой. И ничего ведь и впрямь не случится, если Костя побудет два-три дня с его мамой. Ну не съест же она его, в конце концов!

– Хорошо, – решилась Галя. – Но если я увижу, что она…

– Все будет замечательно, – радостно перебил ее Тарас. – Вы понравитесь друг другу, вот увидишь!

Галя фыркнула, но промолчала. «Нужно мне больно ей нравиться, – подумала все же она. – Не свататься собираюсь». И тут же еще одна мысль выскочила вдруг откуда ни возьмись: «А почему, собственно, нет?.. Не потому ли я и психую на Тараса, что он мне…» Галя прикусила губу. Мысль, мелькнув хвостиком, юркнула в норку подсознания. Чтобы заглушить ее окончательно, Галя быстро спросила:

– А почему ехать нужно ночью?

Тарас неожиданно помрачнел.

– Я думал над нашими… странностями. Понимаешь, все эти потери памяти, появления непонятных желаний и порывов – все происходит наутро, после ночного сна. И мне кажется… только не спрашивай как!.. что нам внушают все это именно во сне. Мало того, наши действия и мысли тоже становятся известны противнику во время нашего сна. Возможно, я ошибаюсь. Но рисковать не стоит. Если мы ляжем сегодня спать, то неизвестно, что мы начнем воротить наутро.

– Но ведь если мы уснем в поезде, то, проснувшись, можем точно так же стать неадекватными, по твоей логике, – возразила Галя.

– Значит, не будем спать, – сказал Тарас. – Или будем спать по очереди. А потом тестировать друг друга вопросами или как там еще… Впрочем, я и один могу не спать.

– Ну-у… – протянула Галя. – Я с тобой, пожалуй, соглашусь. Лучше зря не рисковать, конечно.

– Так что поехали ко мне.

– Нет, сначала ко мне, – сказала Галя, заводя двигатель. – Мне ж собраться надо, переодеться, вещи Костика взять, документы наконец, деньги…

– Согласен, согласен, – замахал руками Тарас, отчего-то улыбаясь во весь рот.

20

И все-таки Тараса терзали сомнения. Непонятные, неосознанные, но все равно очень настойчивые. Часть из них можно было попытаться разрешить. Только слишком уж не хотелось говорить с Галей на эту тему.

Автомобиль подъезжал к городу, когда Тарас решился все же озвучить одну такую «заковыку».

– Галя, – сказал он. – Но ты же видела вчера ночью хозяина этих «Жигулей». И даже разговаривала с ним. Неужели ты не узнала бы мужа? Пусть и бывшего. Пусть и прошло три года.