Казак в Аду - Андрей Белянин

И, быть может, единственным нашим утешением будет возможность хоть на миг поверить в Господа от обратного… Ужасаясь личине дьявола и погружаясь в трясину бесконечных мук, всё равно уже твёрдо знать: есть и Господь! А значит, будет Суд, будет воскресение из мёртвых, будет вера и терпение, потому что надежда на прощение теперь не умрёт никогда…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

О том, что русская поговорка «Что Бог ни делает, всё к лучшему» в Южной Африке обычно переводится как «Хакуна матата!». Суть одна…

Тот, кто просил называть себя Хранителем, куда-то вышел и вернулся через пару минут с тарелкой бутербродов и дешёвым кофе, подогретым в кастрюле с ручкой. Привередливая Рахиль мигом спорола свою порцию, включая колбасу явно некошерного происхождения, и дважды позволила поуговаривать себя, прежде чем слопать половину доли Ивана. А вот кофе больше досталось казаку, по крайней мере, он так старался, потому что бдить первую половину ночи предстояло ему. Мирно завалиться дрыхнуть вдвоем ребята бы не рискнули даже в самом гостеприимном заведении Ада. У них был печальный опыт…

Во время их короткой трапезы сам хозяин сидел в стороночке, изучая какую-то потрёпанную книгу и то и дело поправляя сползающие на нос очки. Внешне никакой угрозы в нём не угадывалось, классический «книжный червь», но когда он заговорил…

— Прежде чем вы уснёте в Доме Веры, скажите мне, кем бы вы хотели проснуться?

— Мужем и женой, — не подумав, брякнул за двоих господин Кочуев, отчего юная израильтянка чуть не поперхнулась последними крошками с тарелки.

Однако, откашлявшись, возражать не стала, а Хранитель, передвинув стул поближе к телевизору, взял в руки пульт.

— Мужем и женой, говорите… Ну что ж, посмотрим, что я могу вам предложить. Список возможных воплощений, к сожалению, не так велик. Ева Браун и Адольф Гитлер?

Иван и Рахиль, ничего не поняв, одновременно пискнули решительное «нет!».

— Понимаю. Все отказываются, общая тенденция, так сказать, но предложить был обязан. Вот ещё есть свободная пара из Киргизии — родитесь в начале прошлого века, а проживете долго… хотя и бедно. Рассмотрим поближе?

— Таки ша! Дайте же хоть минуту на отдышаться и призадуматься, — вскинула руку предусмотрительная дочь Сиона (отметим, что автоматическую винтовку она так и не вернула на предохранитель…). — Можно нам набраться от вас всяких полезных деталей по самому проекту? А то такая животрепещущая тема, а мы тёмные, как я не знаю где…

— Как же вы попали сюда, не зная, что такое Дом Веры? — презрительно фыркнул старичок, встал, поправил галстук и лекторским тоном начал: — Это священное место, где каждый может начать жизнь заново. По вере вашей и воздастся вам! Здесь выбирают себе судьбу для повторного воплощения на земле. Вы хотите стать знаменитостью, прожить жизнь гения, тирана или героя? Выбор за вами! Всё, что в данный момент не занято, будет предоставлено только вам. Дом Веры даёт все гарантии! Мы занимаемся этим уже не одно столети…

— А кто таки финансирует вашу организацию? — щепетильно уточнила внимательная иудейка.

Хранитель на секунду запнулся…

— Дом Веры даёт каждому человеку уникальный шанс заново пройти жизненный путь, испытать себя, узнать нечто новое, принять на себя груз и восторг новой жизни! Может ли быть что-либо прекраснее?

— Вы таки не ответили на мой вопрос…

— Потому что он глупый, — мудро заметил бывший филолог, поправляя портупею. — Кто, собственно, может финансировать отправку грешников обратно в земную жизнь прямо с территории Ада? Ангелы, что ли?! Ты хоть думай иногда…

— Ладно, ладно, я всё равно была полна энтузиазма проклясться вслед за вами, — терпеливо повинилась честная еврейка. — Шо у нас по программе? Я поддерживаю версию мужа и жены, но дайте же приличный выбор…

— Ну, откровенно говоря, вакансий не так много, — уже по делу откашлялся Хранитель. — Семейные пары не часто умирают одновременно, я, конечно, попытаюсь хоть что-то присмотреть, но… Имейте в виду, так или иначе вы обязаны на чём-то остановиться.

— Иначе? — нехорошо улыбнулся казак.

— Иначе выбор остаётся за мной. — С такой же нехорошей улыбкой интеллигентный старичок повертел в пальчиках пульт и пустился перечислять: — Соломон свободен, но у него целый штат жён, надо уточнить, в какую именно хотите воплотиться вы. Есть Карл Маркс и Пастернак, возможно, через полчасика освободится Мейерхольд. А Немирович-Данченко чем вас не устраивает?

— Так они же все евреи! — искренне возмутился национально настроенный казак.

— Мм… Ульянов-Ленин и Надежда Константиновна…

— Ни за что! — в свою очередь, упёрлась рогом Рахиль. — Шо у них была за жизнь — сплошные ссылки, революции и никакой (пардон!) Камасутры. Меня оно унизит в самую душу, шоб не сказать ниже… Вертим список дальше!..

— Знаменитости?

— Исключительно! Прожить с любимым мужчиной в пастушьем шалаше, без джакузи, с туалетом в кустах, где кусаются комары, — я не мечтаю сама и ему не советую…

— Ван Гог и девица Ту-Ту, Велимир Хлебников и сестры Николаевы, Наполеон и Вревская, что же у нас ещё… Или кратковременные, но яркие романы тоже чем-то не подходят?

— Не подходят всем! — решительно заявил казак Кочуев, бросив взгляд на вытянувшуюся физиономию неутомимой еврейки. — Нам для возрождения надо только, чтоб счастливо и на века! Иного просто смысла нет, то есть не любо…

— Таки, может, шо попроще, типа Брэд Питт и Анжелина Джоли?

— Они ещё живы, — сухо напомнил Хранитель.

— Ай, я вас умоляю, какие мелочи, зато у неё грудь, а оно нравится мужчинам! Шо вам стоит?!

Спор затягивался. Варьировались кандидатуры, отбраковывались варианты, раскритиковывались предложения и выдвигались самые безумные идеи вплоть до «а почему нельзя, шоб я вся из себя — Золушка, а Ваня таки принц?!»…

Это ведь только на первый взгляд кажется, что выбирать себе новую жизнь легко и весело. Взять что-то тихое, тёплое, семейное вроде бы скучно… Влезть в судьбу знаменитости гораздо круче, насыщеннее и интереснее, однако редко кто из великих проживал с одной-единственной любимой женщиной вплоть до счастливой старости. А поиск разумной середины между двумя этими крайностями занимает уйму времени и нервов, к тому же абсолютно не гарантируя результата… Где выход, ау?..

Окончательно раздражённый, утомлённый и задёрганный старичок, ругаясь себе под нос, принёс очередную порцию кофе. Уже беззастенчиво зевающая Рахиль нацедила себе маленькую чашечку, а бывший филолог махом выпил целую кружку, после чего бодро продрал глаза и был готов к продолжению конструктивного диалога. Однако хозяин отошёл в сторонку и подозрительно умолк…

Иван ещё что-то долго говорил, доказывал, вроде даже прочёл целую лекцию о этичности или неэтичности принятия на себя чужой кармы с точки зрения универсальности мировых религий и их применения в режиме схоластики на эмоциональных интеграциях современной шкалы ценностей конкретного представителя каждого социального слоя.

В конце заявленной темы он уже и сам безбожно путался в том, с чего начал, но не это было важно, его искренне удивило: а) что утомлённая еврейка давно спит; б) при попытке снять с её колен тяжёлый «галил», чтоб она могла улечься поудобнее, его руки ему не подчинились…

— Странные ощущения… — попытался выгнуть бровь бывший филолог.

— Ещё бы!

— Не понял?

— А вот это уже не имеет значения, — серьёзно ответил Хранитель. — Дом Веры представляет людям редкую возможность — заново пройти жизненный путь, избавиться от комплексов и ошибок, достичь вершин, изменить судьбу и даже в чём-то подкорректировать предначертанное самим Богом… Это величайший из даров! Как стоило бы поступить с теми, кто пренебрегает им?

— Что ты, пень трухлявый, подсыпал в кофе?!

— О, ничего особенного, один медицинский препарат так называемого успокоительного воздействия. Люди либо спят, либо лишены возможности двигаться, — продолжал изгаляться старичок, перебирая кнопки пульта. — Что же мне придумать лично для вас… Отправить на землю в телах собаки и кошки? Ах нет, вы же хотели быть известными личностями. Ну что ж, к примеру, Василий Чапаев и Мэрилин Монро! Чудесная парочка, не правда ли? Пальчики оближешь что за жизнь! Жаль только, вы так никогда и не встретитесь…

— Сволочь! — тоскливо взвыл казак. — А я имею право на последний звонок?

— Кому? — Старичок снял очки, и в лицо обомлевшему подъесаулу глянули дико знакомые оранжевые глаза. — Не хватайтесь за шашку, Иван Кочуев, меня нельзя убить. Господь традиционно не слышит, ваша подруга мирно спит, и сейчас…

— Будь ты проклят, кобель пархатый!

— Проклятый у нас вы. — Тот, кто прикрывался именем и телом Хранителя, медленно развернулся к телевизору и демонстративно покачал пульт на ладони.