Звёздный десант - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это… ну я… да я просто так сказал! Зол был… а вот не надо чужое отбирать!
– Чужое? – Он удивлён. – Ты про….
Я поднимаю руку с артефактом так, что бы он попал в поле действия камеры.
– Нашёл, – он немного смягчается. – Но то, что ты официально заявил про меня, требует расследования. Ибо обвинение было выдвинуто в присутствии двух свидетелей.
– Так там кроме Аришы никого и не было?
– А Бродяга твой?
– Так он же искусственный, не живой!
– Это я-то не живой? – Взрывается возмущением Бродяга. – Да я живее всех живых! Вот отключу жизнеобеспечение и посмотрим – кто живее будет!
– Ты выдвинул серьёзные обвинения против Ордена, – угрожающе направляет на меня палец Тод. – За свои слова отвечать нужно, ибо сказано, – он складывает ладони на груди в молитвенном жесте. – Ибо сказано – не лжесвидетельствуй!
– Был не прав, каюсь, беру свои слова назад. – Резво врубаю задний. Отчего-то мне совсем не хочется устанавливать близкое знакомство с отцами-дознавателями.
– Увы, друг мой, увы, – Тод выглядит удовлетворённым моим видом. – Сказано было в присутствии двух свидетелей и… – он переводит взгляд в сторону и на экране появляется Ариша. Она устраивается за его креслом, облокотившись на спинку.
Ясно.
– Ариша, обращаюсь к ней. – Ты же ничего не слышала в ангаре, да?
– Ну, не знаю, – она начинает устремляет взгляд поверх камеры и начинает потирать своё плечо и руку. – Кое что слышала.
– Аришенька….
Внезапно картинка пропадает и вместо неё появляется изображение плитки шоколада – на несколько секунд, исчезает, и я снова вижу Тода и Аришу.
– С меня шоколадка!
Она продолжает смотреть мимо камеры.
– Две и….
Вместо их на экране сменяют друг друга картинки с бутылкой шампанского и букетом цветов.
– И шампанское, оно хорошо ушибы снимает. И букет! И романтический ужин, при свечах и….
– Ты что? – Она перебивает меня. – Типа подкатить ко мне решил?
– Я не, что ты? Я совсем….
– То есть я тебе совсем не нравлюсь?! – Она перестаёт гладить руку и упирает их в бока.
– Нет конечно, то есть да! – Чёрт, запутался. На выручку приходит, как ни странно Тод:
– Так скажи, сестра – слышала ты что-то непристойное в ангаре или нет?
– Ну, я не знаю… – она мнётся. – Там вентиляция гудела сильно, мне могло и показаться.
– Ты не уверенна, что сей Рыцарь хулил брата нашего? – Он переходит на официальный тон.
– Не уверена, брат.
Тод кивает:
– Зафиксировано. Теперь второй свидетель. Разумный, именующий себя Бродягой.
– Я! – С готовностью проявляется он.
– Хоть ты и не человек, но разумен, следовательно, можешь свидетельствовать. Что ты слышал?
– Мне сложно судить, внешним микрофонам мешал посторонний шум.
Картинка с камеры из комнаты Тода снова пропадает и на экране возникает таблица с перечнем каких то деталей. Приглядываюсь – ого! Да из этого можно целого андроида собрать. Не жирно ли? На экране снова Тод.
– Мы ждём, Бродяга.
– Хорошо, шепчу я мимо микрофона. – Будет тебе всё это.
– Ты только первую страницу видел, обещаешь всё купить?
– А там их сколько? Страниц?
– Семь. Ну?
Киваю.
– Брат Тод, я провёл аналоговый анализ шумов, записанный в ангаре в интересующий вас временной отрезок и должен сообщить, что обвиняемый….
Вот гад! Это я что – уже обвиняемый?! Ну, погоди….
– Обвиняемый не произносил ничего предосудительного, предусмотренного положениями морали цивилизации людей.
– Разумный, именуемый Бродягой. Вы можете переслать нам для анализа звуковую запись?
– Не могу, она была утрачена при проведении анализа.
Тод хлопает обоими ладонями по столешнице.
– Я вынужден буду ходатайствовать о приостановке данного дела в связи с отсутствием достоверных данных для обвинения. На подозреваемого будет наложена епитимья. Дело закрыто. Конец записи.
Он откидывается в кресле.
– И что теперь? – Немного помолчав спрашиваю его.
– Теперь паркуй корабль и иди ко мне – задание получишь.
Он отключает связь.
– Бродяга, заводи нас назад.
– Я занят.
– Чем?
– Корпус выбираю. Ты обещал. Забыл? Там, на шестой, в самом низу было.
– Ладно-ладно, я сам.
Беру управление в свои руки и отвожу корабль от станции, разворачиваясь к шлюзу.
– Диспетчер, прошу посадки.
– Анаконда, вам на сороковую платформу. – Моментально, будто того и ждал, отвечает диспетчер.
Стараясь ничего не зацепить провожу корабль сквозь шлюз.
В эфире слышу явное облегчение.
– Ушёл, – говорит кто то очень тихим голосом.
– Ага, на станцию. Не буду я из корабля выходить, сдам груз и сразу на выход, – отвечает ему кто-то ещё.
– Бродяга, – спрашиваю напарника я, когда анаконда замирает на платформе. – А зачем тебе корпус? Да ещё андроидного типа?
– Буду с тобой ходить, а то – бросил меня тут. Все приключения мимо прошли. Теперь – только со мной с корабля выходить будешь. Сейчас тебе счёт вышлют, не тяни с оплатой.
Обещаю не тянуть, встаю с пилотского кресла и направляюсь к брату Тоду – отрабатывать епитимью.
Глава 9
На сей раз я сам посетил брата Тода, без вызова. Причина была банальной – я потерял направление на епитимью и хотел её обновить. Не то, что бы я резко стал законопослушным гражданином или стремился искупить свои прегрешения, виновным я себя не считал, но уж больно грамота была хороша. Кусок натурального пергамента, с красивым и малопонятным текстом, с тремя сургучными печатями на чёрных шнурах – она производила неизгладимое впечатление на всех, кому я её показывал. Показывал конечно не расшифровывая её содержание. В большинстве случаев было достаточно махнуть ею перед мордой особо зарвавшегося чиновника или клерка, сопроводив грозным:
– Именем Имперской Инквизиции! – Чтобы местный бюрократ резко принимался за исполнение своих обязанностей. Особо хорошо это работало вкупе с запахнутым на груди чёрным плащом, который я оставил себе после эпопеи с мятежным адмиралом.
– Ой, кто к нам пришёл?! – Поприветствовал меня Тод, растопыривая руки в объятьях, при этом не сдвинувшись ни на дюйм со своего кресла.
Я застал его на его рабочем месте – за всё тем же столом, заваленном папками с документацией.
– Я что-то упустил из новостей? – Поинтересовался он. – Что бы такой закоренелый грешник сам вернулся. Я заинтригован, садись и рассказывай. – И он поёрзал в кресле, устраиваясь по удобнее.
– Тут такое дело, Ваше… ээээ… брат Тод, – начал я, усевшись за гостевой стол. – Каюсь, грешен.
Он кивнул:
– Кайся, я подумаю об отпущении.
– Я это… ну, грамо… ээээ… бланк епитимьи потерял.
Наступила тишина – брат Тод внимательно рассматривал меня.
– Я, это… ну, раскаиваюсь
