Серебряные тени - Райчел Мид

Несмотря на головную боль, я впал в транс, необходимый для того, чтобы почувствовать духа и потянуться к Сидни. Безрезультатно. Ничего страшного. Я вернулся в реальность, дав себе обещание повторить попытку попозже.

Встав под душ, я смыл с себя следы вчерашней попойки. Покинув ванную комнату, я обнаружил, что способен думать о еде, и расправился с пончиком, который принес домой накануне. Или, может, даже раньше. Он оказался черствым, но голод утолил.

Пережевывая пончик, я составил мысленный список срочных дел, среди которых вечеринки уже не значились. Первым пунктом шли извинения. Помимо Нины мне надо попросить прощения у Димитрия, от которого я как-то по-идиотски сбежал. А еще мне крайне важно увидеться с матерью. Если она поставила на себе крест, мне нельзя делать того же.

Я начну с нее, поскольку именно с ней не разговаривал дольше, чем с остальными. Однако сперва мне нужно зайти на подкормку: я не помнил, когда получал кровь в последний раз. Ладно, мне не помешает немного прочистить себе мозги.

Я направился к двери, но внезапно решил поискать Сидни. Может, это уже чересчур, но зато я попрактикуюсь и буду трезвым. Надо втянуться в новый распорядок, если я решил изменить свою жизнь. Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Потоки духа протянулись от меня в мир снов, в очередной раз пытаясь обнаружить Сидни…

…и дух нашел ее!

Я был потрясен. Ведь мне очень долго не удавалось успешно установить связь во сне, и я подзабыл, что делать дальше. Я даже ничего заранее не продумывал и не визуализировал, поскольку действовал чисто механически, повторял одно и то же без надежды получить результат. Когда мир замерцал и я почувствовал, как Сидни материализуется во сне, я лихорадочно призвал наше привычное место встреч: виллу Гетти в Малибу. Вокруг нас возникли колонны и сады, окружающие центральную часть музея – огромную чашу с фонтаном. И Сидни появилась во сне – она стояла за противоположным бортиком фонтана. Сначала я мог только смотреть на нее через струи воды, считая, что вижу свою материализованную фантазию. Неужто у меня возникли галлюцинации в созданном мною же сне? Для проявления симптомов алкогольной абстиненции рановато.

– Адриан?

Ее голос был тихим – почти терялся на фоне плещущейся воды. Однако внутренняя сила, таившаяся в его интонациях, меня заворожила. Я слышал выражение «ноги подкосились», но испытал это ощущение впервые: казалось, мои мышцы не выдержат веса. Грудь распирало от клубка чувств, которых я и описать бы не сумел. Любовь. Ликование. Облегчение. Недоверие. А к ним примешивались те эмоции, которые я испытывал с некоторых пор: отчаяние, страх, печаль. Они изливались из моего сердца – и я почувствовал, что на мои глаза наворачиваются слезы. Трудно поверить, что один человек способен заставить тебя испытывать бурю чувств… Странно, но именно она – Сидни – разбудила в моем нутре вселенную эмоций, просто произнеся мое имя.

А еще я знал, что они ошибались. Все. Мама. Отец. Нина. Все, кто считал, будто любовь можно построить на фундаменте, созданном из общей выгоды, просто никогда не испытывали ничего подобного. Они не знали любви, которая есть у нас с Сидни. Мне не верилось, что я едва не лишился всего этого по собственному скудоумию. Только сейчас, заглянув Сидни в глаза, я понял, насколько пуста была моя жизнь.

– Сидни!..

Обходить фонтан было слишком долго. Я вскочил на парапет, спрыгнул вниз и кинулся к Сидни. Я бы не задумываясь бросился в воду, если бы все происходило в реальности. Физический дискомфорт не имел значения. Важно было одно – попасть к Сидни. Мой мир и все мое бытие сосредоточились на ней. Мой путь занял считаные секунды, но мне казалось, что я добирался до Сидни много лет. Добравшись до бортика, я вылез из фонтана и потряс головой. Брызги воды залили каменную кромку, прогретую солнцем. Поколебавшись мгновение, я обнял Сидни, с испугом думая, что она растает в воздухе. Она оказалась настоящей! Из плоти и крови – естественно, в сновидческом варианте. Ее тело содрогнулось от сдавленных рыданий, и она уткнулась лицом мне в грудь.

– Ох, Адриан! Где ты пропадал?

Она не укоряла меня: она лишь изливала свою тоску и страх. Сидни не догадывалась о том, с какими демонами я столкнулся за последние две недели. Она не могла знать, что я едва не упустил свой шанс, но теперь я нашел ее.

Я обхватил ее лицо ладонями и заглянул в карие глаза, которые так любил, – сейчас они сверкали от слез.

– Прости, – прошептал я. – Прости меня. Я искал тебя… но у меня не получалось дотянуться. А потом я… я стал делать это реже. Но так… неправильно! Ты бы никогда не поступила подобным образом. Господи, Сидни, мне чудовищно стыдно! Если бы я был внимательнее и соображал…

– Нет-нет, – нежно ответила она, проводя ладонью по моим волосами. – Ты ничего бы не смог сделать до недавнего времени. Нашим сном здесь управляют с помощью газа. Я была буквально оглушена, и дух не мог меня достать. – Сидни задрожала. – Я боялась, что не смогу с тобой связаться, Адриан. Я боялась, что никогда не найду выхода…

– Ш-ш. Теперь мы вместе. Все будет хорошо. Где ты?

Произошла удивительная трансформация. Только что казалось, что ей хочется одного – обнимать меня и изливать со слезами свои страх и бессилие, которые она испытала за три с лишним месяца. Я это понимал, поскольку и сам чувствовал примерно то же самое. Но чего бы ей ни хотелось, через какой бы ад она ни прошла – Сидни все равно оставалась самой стойкой и изумительной женщиной из всех, с кем я когда-либо сталкивался. Прямо у меня на глазах она отмела свои страхи и неуверенность, подавила ту часть своего существа, которой жаждала раствориться в моих объятиях. Она превратилась в Сидни Сейдж, с которой я когда-то познакомился: собранную, храбрую, умную. Готовую принимать непростые решения, чтобы достичь необходимого результата.

– Адриан, – произнесла она, вздохнув и утерев со щек слезы. – У нас очень мало времени. Не знаю, сколько я уже сплю. И… я не понимаю, где я нахожусь. С тех пор как меня захватили, я не видела ни одного окна. Нас держат под землей.

– Нас? – переспросил я.

– Со мной еще двенадцать человек… нет, тринадцать, если считать новенькую. Заключенные – бывшие алхимики, которые проштрафились. Их в той или иной степени перепрограммировали. Некоторые притворяются, я уверена, но догадаться трудно. Если мы что-то делаем неверное – нам грозят крупные неприятности.

– Какие?

Хоть я и жадно смотрел на Сидни с момента ее появления у фонтана, я лишь сейчас заметил, насколько усталой она выглядит.

На Сидни оказался мерзкий костюм защитного цвета. Золотые волосы потускнели и отросли. Лицо осунулось, а сама она похудела… но я не знал, соответствует ли ее сновидческий облик реальности.

Если пользователь духа не менял образ другого человека намеренно, его собеседник часто появлялся во сне в «скомканном» виде – то есть сочетая субъективные представления о самом себе со своей «натуральной» внешностью. Часто эти два компонента сильно различались. Я мысленно пообещал себе позже задать Сидни вопрос о ее физическом состоянии.

– Неважно, – сурово ответила она. – Я в порядке, и я полагаю, что тут есть и другие, такие как я, но донельзя запуганные, чтобы предпринять какие-то действия. А некоторых полностью перепрограммировали. Они точь-в-точь как Кит. Они… – Ее глаза округлились. – Кит! Ну, конечно!

– Кит? – повторил я.

Я еще не переключился с ее нежелания уточнять насчет «крупных неприятностей» и не уловил, как в наш разговор затесался ее бывший коллега.

– Он тут был. Раньше, до меня. В учреждении, где меня держат. – Сидни взволнованно дернула меня за рукав. – Здесь есть стена, на которой люди пишут признания, и он тоже на ней написал – он попросил прощения у моей сестры Карли. Но главное – его выпустили отсюда, Адриан! А вдруг он в курсе, где именно находится алхимический центр? Он ведь должен был понять, где конкретно находится, когда его отпустили, верно?

– Но ты вроде говорила, что он свихнулся? – уточнил я. – У него вообще хватит мозгов, чтобы с нами пообщаться?

Сидни помрачнела.

– Да… он был не просто не в себе. Так получается, когда делают новую татуировку. Но, как правило, неприятный результат постепенно проходит, и даже если люди остаются податливыми, отупение… уменьшается. Если тебе удастся найти Кита, он может поделиться с тобой какими-то сведениями!

– Легко сказать, но сложно сделать, – пробормотал я, вспоминая препятствия, с которыми я столкнулся, пытаясь отыскать отца Сидни и Зою. – Алхимики не откровенничают насчет секретных заданий своих агентов.

– Свяжись с Маркусом, – выпалила она. – И не надо так на меня смотреть. Он поможет тебе. У него есть свои каналы. Я не сомневаюсь, что вы сможете забыть о своих разногласиях и действовать сообща.

При упоминании имени «Маркус», я поморщился, и Сидни неправильно истолковала мою гримасу. Но она же не знала, что после ее исчезновения мы с Маркусом много контактировали. А суть моего недовольства заключалась совсем не в ревности – у меня в голове сразу же молнией пронеслось: вот еще один человек, с которым мы расстались на плохой ноте.