Коготь химеры - Сергей Павловский

— Ну… — Девушка слегка покраснела и быстро оглянулась. — Вообще-то, у нас не принято, но для вас, марсианин… В ресторане — десять процентов от стоимости заказа. Персоналу — от двадцати до пятидесяти гривен.

— Спасибо. — Док быстро выудил из кармана сотку, сунул ее в паспорт, протянул девушке и шепнул: — Сдачи не нужно. И вот еще что: где поблизости приличный магазин мужской одежды?

— Да прямо напротив нашего отеля. Очень приличный.

— Там и исподнее есть?

— Абсолютно все есть. Были бы деньги.

— Тогда я сразу туда: экипировка для золотоискателя, знаете ли, важнее всего. А потом уже можно и в номера. Спасибо вам, Света. — Имя он прочитал на пластиковой карточке, приколотой к белой блузке девушки.

— И вам большое спасибо.

Уже через три часа Док, коротко постриженный, до синевы выбритый, посвежевший после солевой ванны с шампунями, благоухающий, в одних трусах валялся на прохладной нежной простыне и блаженно щурился на белый свет. И не мог он пока, по первым впечатлениям, определить, насколько отстал от жизни.

Вот, к примеру, номер, в который его поселили. В свое время Док потерся по разным заведениям подобного типа. Те ни в какое сравнение с нынешними не шли. Нынешние — просто фантасмагория какая-то. Рельефный, ступенчатый потолок с овалами, углами, прочими финтифлюшками. Что за материал? То ли ткань, то ли пластик. Как крепится и к чему? Люстр нет — вмонтированные светильники. Ромбовидные — горят ярко. Круглые — излучают мягкий интимный свет. Стены — тоже не поймешь: обои — не обои, шпалеры — не шпалеры, дерево — не дерево. Хренотень какая-то. Док даже провел ладонью по стене: идеально гладкая прохладная поверхность. Колупнул пальцем золотистый выпуклый узор — ободрать его, похоже, можно только напильником. А сбить — только зубилом. А как красиво и органично! Такой же узор повторяет формы светильников на потолке. Скромно, эстетично и, как говаривал его преподаватель музыки в училище, «вкусно».

Пол вроде паркетный, но не паркетный, точно. Тоже какой-то современный материал. Док и его попробовал на прочность. Не царапается, зараза.

А мебель-то какая! Кресла-ракушки, в которых утопаешь по самые уши. Такой же диван-ракушка, пуфы… Журнальный столик — овальной формы, стеклянный, прозрачный. Вместо ножек — деревянная подставка. Статуя в виде обнаженной нимфы, держащей на руках столешницу. А дерево-то резное, хотя Док не сомневался: раз столик стандартный, значит, нимфу из дерева вырезает запрограммированная машинка.

А кровать в спальной комнате! В его молодые годы подобную называли «сексодромом». Только матрацев таких на «сексодромах» тогда еще не придумали. Цельный квадрат, мягкий и упругий одновременно. И подушки, похоже, из того же материала, что и матрац.

Еще шкаф, громадный, но компактный, с раздвижными дверями. Тумбочки странной формы — полный модерн. А ковров, стандартных символов роскоши и достатка советской эпохи, нет. Ни одного ковра в номере! Зато есть бар-холодильник с полным набором напитков. Три отделения. Верхнее — стоечка с коньяком и винами десяти сортов. Сухое, полусладкое, крепленое, десертное. Три сорта вина были Доку знакомы — крымская Массандра. Остальные видел впервые. Среднее отделение — холодильник. В нем водка, сок, минеральная вода, две бутылки шампанского — брют и полусладкое. Обрадовала марка «Советское шампанское». Словно старого знакомого встретил. Нижнее отделение — морозилка. В ней только кубики льда в специальном контейнере.

Но больше всего Док намаялся с техникой. Телевизор… телевизор на базах в Зоне был. Но такого он там не видел. Плоский, громадный — и никаких, понимаешь ли, кнопочек и ручек. У Бармена на базе стоял настоящий монстр — толстенный, грандиозный «панасоник». Хозяин включал его самолично, манипулируя пультом, словно волшебной палочкой.

Ладно, с пультом Док разобрался. Но когда запустил трансляцию, совершенно обалдел. Триста каналов! Триста! На любой вкус и цвет! У Бармена крутились только три канала — современные боевики, старое советское кино и порно. Обычно он начинал телесеанс словами: «Ну, господа сталкеры, что сегодня будем смотреть?»

Странно, но господа сталкеры чаще всего выбирали старое советское кино. Реже — современные боевики. И совсем редко — порно.

Бог с ним, с телевизором. А вот с аппаратами, что стояли под экраном телевизора, Док, что называется, запарился. Нет, он понимал, что это видеоплеер, аудиопроигрыватель и тюнер-усилитель. Не совсем же лох и не настолько отстал от жизни. Колонки, вон, усилительные с обеих сторон. Целых три. Две высокие, узкие, словно столбики. Одна массивная, квадратная — низкочастотная. Еще две небольшие на стене по обе стороны дивана.

«Да что за хрень, — возмутился Док. — Ладно, я пойму — звуковой квадроэффект, но квинтэффект… Нет, не пойму».

В конце концов с предназначением аппаратуры он худо-бедно разобрался. И с пестрым цветистым рядом компакт-дисков на специальной стойке тоже разобрался. Эти диски — видео. А эти — аудио. Вот только куда и как их всовывать, так и не понял. Как и не понял, как включить и заставить работать всю эту гребаную технику.

Бесполезно провозившись минут пятнадцать, Док занял позицию в кровати и констатировал: «Не так уж тут, во Внешнем Мире, хреново. Скорее — кайфово».

Он лениво достал с тумбочки трубку радиотелефона. Милый, уже знакомый голос:

— Администрация, вас слушают.

— Светочка, а соблаговолите приказать мне обед в номер.

— Для вас, Сергей Николаевич, любой каприз.

— Так-таки и любой? Светочка, имейте в виду, хоть я и закоренелый таежный волк, но шлюх в номер заказывать не буду. Вот с вами сочту за честь поужинать — если, конечно, не откажете. А сейчас, Светочка… Жрать хочу смертельно!!!

Уже знакомый смех в трубке, ласковое, даже с легким придыханием, интимное:

— Сергей Николаевич, соединяю с рестораном.

Док даже обалдел от старорежимного: «Кухня, что изволите-с?..»

Он прокашлялся и начал солидно, но с изрядной долей иронии:

— Изволю я обед в 231 номер.

— К вашим услугам, что будете заказывать?

— Хм… а ты кто?

— Я — старший менеджер ресторана, Сикорский Яков Яковлевич.

Док не в первый раз за сегодняшний день поймал себя на странной, но приятной мысли, что прекрасно вписывается в образ нувориша. А потому, согласно своей роли, он добавил в голос низких обертонов, еще солидности, самоуверенности и наглости.

— Так вот, Яша, я человек простой. А потому, во-первых, большое-пребольшое блюдо жареной картошки.

— Фри?

— Нет, Яшенька, именно жареной, и на свежем, хорошем масле. Во-вторых, агромадный, хорошо прожаренный кусок свинины.

— Отбивную?

— Я же сказал, хорошо прожаренный кусок свинины. А что это будет — на усмотрение повара. Затем… непременно селедочку с лучком. Салат из свежих огурцов и помидоров под сметаной. Салат из свежей капусты. И… редиска есть?

— Конечно.

— Значит, непременно редиску. Резать не нужно. Так… дальше, бутылку водки.

— Какой?

— Хорошей, Яша, хорошей водки. Бутылку минеральной воды.

— Какой изволите?

— Боржоми в стеклянной таре. И…

Хотелось понтонуться и заказать устрицы. Док их ни разу в жизни не пробовал. Сделал паузу, задумавшись: «Хрен его знает, сколько стоит порция устриц в этом храме кулинарного искусства и есть ли они вообще в меню? Обойдемся пока без „фрутте дель маре“.[10] Черт… откуда оно всплывает в памяти? Просто денди какой-то».

— И на десерт чашку кофе.

— Какой кофе?

— Хороший, Яша, хороший кофе. Да! Сигарилы «Капитан Блэк» есть?

— Конечно, Сергей Николаевич.

«Опа! Таксер говорил — отель средней руки. А уже и имя-отчество в кабаке знают. Света подсуетилась. А какой же сервис в заведениях высшего класса? Да… изменился Внешний Мир, еще как изменился».

— Значит, пачку сигарил. Что еще? Да, лично Свете на ресепшн бутылку шампанского и коробку конфет.

— Ну… извините, Сергей Николаевич… У нас в отеле так не принято…

— А у нас, на золотых приисках, принято, — добавил в голос жестких ноток Док.

— Еще раз извините. Какое шампанское?

— Хорошее, Яша, хорошее. И конфеты хорошие — большую коробку.

— Будет сделано.

— Работай, Яша, работай — не обижу.

— Заказ будет доставлен через сорок минут. Сделаем все по высшему разряду — только свежатина. — В заискивающем голосе менеджера явственно прозвучали уважительные и уже как бы родственные нотки.

— Отлично, я жду.

«Ну, загулял золотопромышленник, — хмыкнул Док. — А впрочем, кто воевал — имеет право. И чем я не золотопромышленник?»

Наелся, что называется, «от пуза». «На чай» отстегнул кухарям аж пятьдесят долларов. Это значительно превышало предел, подсказанный прелестной администраторшей Светой. Однако положение золотопромышленника обязывало, и к тому же обед обошелся ему в сумму, меньшую расчетной. Можно было и устрицы заказать.