Держи меня крепче (СИ) - Соболь Яна

— Нет, мам. Я только…

— Та, другая… Ты ее любишь?

Слово вертится у меня на языке, но я не могу заставить себя произнести его.

— Я не сказал ей об этом.

— Но ты ее любишь.

Я молчу, а она фыркает.

— Андрей, меня не волнует, сколько тебе лет, сколько у тебя ученых степеней или какая теперь должность. Я все равно могу поставить тебя в угол, если ты солжешь мне.

— Да неужели?

Я смеюсь и вывожу маму из комнаты на кухню. Пора выпить свежезаваренный чай.

— А она тебя любит?

— Да.

— Тогда в чем проблема?

— Как вы думаете, в чем может быть проблема? — мне не хочется рассказывать матери грязную историю про Рину и я снова перевожу тему, доверяясь ее интуиции.

Моя мать умна и может мгновенно считать ситуации.

— Не знаю. Проблемы с близостью?

Чашка с горячим чаем вылетает у меня из рук и расплескивается по всему столу.

— Мам!

Я повышаю голос, хватаясь з полотенце, протянутое ей, чтобы стереть с себя кипяток.

— Что? Я же не знаю, Андрюш. Это самое очевидное. Расскажи тогда сам.

— Она студентка, — сдаюсь я.

— Ну и что? — она не понимает, но я же тоже не воспринимал это как препятствие.

— Моя студентка.

— О, господи, Андрей. Она хотя бы совершеннолетняя?

— Да, мама! Неужели ты думаешь, что я связался бы с девчонкой?

Но самое стремное, я бы связался! С Риной я остался бы несмотря на возраст. Ждал бы, не трогал, но не отпустил.

— Но ты читаешь лекции первокурсникам. Им же по шестнадцать-семнадцать.

— Ей девятнадцать, — выдавливаю я.

— Тогд в чем проблема? Разве это осуждается? Если у вас взаимные чувства и вы готовы к серьезным отношениям, почему ты не привез ее сюда? Чем ты расстроен?

— Она… была замешана в скандале в другом колледже, — тяжело вздохнул я. — Со своим преподавателем.

— Ох… Бедная девочка. И ты не дал ей шанса объясниться?

— Мам, чего тут объяснять? Она обвинила его в изнасиловании и посадила на семь лет в колонию.

Черт! Я не должен был это вываливать на разом побледневшую мать.

— Мам, присядь. Чай? Лекарства? — она махнула на холодильник и я стал быстро рыться на полке в дверце холодильника в поисках ее таблеток.

Только через полчаса, она успокоилась.

— Да, сынок, это действительно проблема.

— Теперь ты понимаешь причину моего вздоха, не так ли?

— Да, но как ты узнал о той неприятной ситуации? Она сама тебе рассказала? Этот гадкий человек изнасиловал девочку?

Я сглатываю ком в горле, готовясь произнести слова вслух.

— Нет. Про ее прошлое мне рассказал ректор и потребовал держаться подальше.

— И ты со слов ректора просто дал ей от ворот поворот?

— Конечно нет. Я же люблю ее!

— Тогда в чем проблема? Ты не можешь простить ей ошибку?

— Причем тут это? — я начал злиться, понимая, что не сказал матери главного. В этой ситуации не Рина была жертвой, а обманутый ею преподаватель! Но мне так не хотелось говорить маме плохое про Рину.

— Ты поговорил с ней?

— Нет, мама, но я позвонил знакомому из того института, где произошла эта неприятная ситуация, — рот наполнился горечью. — Он подтвердил слова ректора. Вот только никакого изнасилования не было. Рина просто отыгралась на преподавателе за обманутые чувства.

— О господи, — простонала мама. — Как же плохо… Она может также поступить и с тобой, сынок.

Я кивнул, но тут же попытался обелить Рину в глазах матери:

— Она сказала, что уйдет из колледжа, чтобы я не переживал и не думал о ней плохо. Но я не могу позволить ей сделать это. У нее остался последний шанс получить образование. Я не хочу портить ей карьеру своими руками.

— Это правильно. Каждый несет свою ношу за свои ошибки.

— Нет, мам. Она молода и не понимает последствий своих поступков. Ее не примет больше ни один колледж с такой характеристикой. Проще уйти мне, чем выгонять ее.

— Мне кажется это странным. Если бы она была такой испорченной девочкой, как ты говоришь, она бы уже воспользовалась тобой. Или ты почувствовал в ней фальш раньше, чем узнал правду.

Мое сердце сжимается, когда я слышу ее слова. Я знаю, что это одна из причин, почему меня до сих пор гложут сомнения.

— На твоем месте, я бы копнула глубже, — продолжает мама, и я благодарен ей, что она дает мне надежду. — Мало ли кто и что говорит про эту девочку. Пусть она сама расскажет тебе свою историю. К тому же, я не верю, что невиновного человека могли посадить на семь лет. Ведь он наверняка защищался, нанял лучших адвокатов. Если он преподавал в юридическом, наверняка имел связи и знакомства, мог отстоять свою правду. Но не отстоял. Может, правда была за ней?

— Ты исключительная, мам, — я сел перед ней на колени и обнял.

Она совершенно права! Как я сам не додумался до такого простого вывода?

— Это ты исключительный, Андрюш. И если любишь девочку, борись за нее. Не сдавайся так легко.

Я улыбаюсь, слушая ее слова. Мама всегда знала, что сказать, когда мне было хреново. Рина полюбит ее, когда познакомится.

— Спасибо, мам.

— А теперь поужинай и расскажи мне о ней, сынок.

Екатерина

Я не сомневалась, когда писала заявление на отчисление. Не дожидалась, когда его подпишет ректор. Просто оставила все в секретариате, собрала вещи, написала Тасе письмо, и уехала.

Поездка домой слишком долгая. Я специально забиралась как можно дальше от дома, чтобы не сталкиваться с призраками прошлого. Но даже тут, на новом месте они меня нашли.

Я бы не смогла остаться в колледже. По многим причинам. Я не могу спокойно смотреть на Андрея и не испытывать при этом боли. Не могу учиться и ходить на вечеринки со сверстниками, я никому не доверяю настолько, чтобы не бояться. Не могу без дрожи смотреть, как в нашу комнату в общежитие вваливается Гера, Тасин брат.

Все фобии снова вернулись. Я снова стала пугливая, недоверчивая и закрытая.

Тася списывала это на депрессию из-за расставания с Андреем, но я знала, что это моя вторая сущность. Я ведь никогда не была такой, пока не получила психологическую травму. Только Андрей смог вытащить из меня ту непоседливую смешливую девушку, которой я была до изнасилования…

А теперь она опять исчезла. Потому что Андрей бросил меня.

Когда я приехала к дому, я плакала уже четыре раза. На пороге меня снова настиг приступ рыданий. Я не знаю, как объяснить родителям, что ничего не получилось, что мое состояние вернулось и я больше не смогу учиться ни в том колледже, ни в каком другом.

— Ой, Катюш, входи.

Голос моей мамы заставляет плакать меня еще сильнее.

— Что случилось, милая?

Я мотаю головой, не в состоянии говорить, и жмусь к ней, ища поддержки. Но на самом деле, я ни от кого ее не получала в достаточной мере, как от Андрея.

Андрей, Андрей, Андрей… Отпустит ли меня хоть когда-нибудь?

Прихожу в себя я только на утро, в своей постели. Я сажусь в постели и тру лицо, пим сразу же проверяю телефон, как делаю это каждое утро. Вдруг там сообщение от Андрея?

Мама зовет на завтрак и я спускаюсь к ней.

— Ты выглядишь нездорово, — констатирует она. — Расскажешь, что случилось?

— Нет, мам. Только то, что я ушла из колледжа.

Мама перестает мешать кашу в кастрюльке и поворачивается ко мне:

— Ты хочешь сказать, уехала на каникулы?

— Нет, мам. Я ушла из колледжа. Написала заявление и уехала. Я туда не вернусь.

— Отец!

Вот всегда мама так. Там где не знает как реагировать на мои поступки, сразу зовет отца.

— Пап, привет, — с улыбкой произношу я, встречая его с порога.

Тянусь к нему, целую, подставляю щеку.

— Что случилось? — повторяет он вопрос.

— Я не смогла, — честно призналась я. — Пыталась, но не смогла. Прости.

Папа переглядывается с матерью и я вижу, что он расстроен больше, чем пытается показать.

— Мы с мамой думали, что ты вернешься в первый же месяц, — я закусила губу, чтобы не расплакаться при этих его словах. — Но когда прошел первый, а потом второй, и твой голос был счастливым, мы уже надеялись, что все неприятности позади…