Похититель разбитых сердец - Эля Рин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я никого тогда не видела?
То есть себя – не видела? Точно?
Или все же видела, но специально забыла?
Я чувствовала, как начинаю сходить с ума, поэтому усилием воли запрещала себе вспоминать. И снова смотрела на опадающие лепестки призрачных цветов, порожденных собственным воображением на пустой стене палатки. Когда-то они все погаснут. И это мучение закончится. Правда?
– Эй, ты жива?
Когда они включили свет, я не вздрогнула, не пошевелилась, не обернулась. Просто продолжала сидеть и смотреть… как будто немного со стороны.
– Эй? – Даша подошла и потрясла меня за плечо. – Яна?
– Вроде как жива… – я потянулась к плечу, чтобы убрать ее ладонь, и неожиданно для себя самой изо всех сил вцепилась в холодные пальцы. Как будто это могло удержать меня на поверхности нормальности… хотя бы какой-то, кажущейся нормальности.
– Ну ты чего, – пробормотала Даша, обняла меня и прижала к себе. От нее пахло прелой листвой, дождем и – едва уловимо – костром. Походный, лесной запах. До боли обычный, до закушенной до крови губы, до соленого вкуса на языке, вот бы все это оказалось дурным сном, вот бы… – Эй!
Даша встряхнула меня изо всех сил.
Так, что все мысли разом взлетели, а потом шлепнулись вниз.
Жаль, что не разбились, а снова начали наполнять голову…
– Эй! – Даша и Мия вздернули меня на ноги и вытащили из-за стола. – Все хорошо!
– Мы здесь!
– Давай пить чай…
– Все расскажешь.
– Если захочешь.
– Или мы?
– Вы? Что вы? – я почувствовала, как морок потихоньку отпускает.
– Мы расскажем, как стирали надпись со Столба.
– Там перед революцией написали «Свобода».
– Двое парней забрались…
– Ночью, после нелегальной сходки…
– И потом ее стереть не могли…
– Почему-то.
– Почему? – то ли мне и вправду было любопытно, то ли решила спросить из вежливости… В любом случае это значило, что я прихожу в себя.
– Потому что это мы оригинал убрали.
– А потом заново написали.
– Несмываемой краской.
– И немного магией.
– Кирилл умеет…
– Кирилл? – я наконец почувствовала, что могу сама стоять относительно прямо. Осторожно переступила с ноги на ногу. Мир благосклонно не стал раскачиваться и заваливаться набок. Вот спасибо ему. – А почему его…
– Стошнило? – хором спросили Лия и Мия. – Он трус! И ему страшно…
– …до тошноты, – Даша погладила меня по спине.
– Я думала, трусы сюда не поступают?
– Нет, конечно, – Мия подмигнула, и я шестым чувством заранее поняла, что мне не понравится продолжение. – Просто все тут быстро ими становятся.
– Кстати, про страхи, – я неожиданно поняла, что прямо сейчас, на месте, готова умереть от голода. – Как вы думаете, Федя даст мне пирожок? Или бутербродик? Ну, если очень попросить.
– Не мне, а нам, – наставительно протянула Даша, и мы отправились за пирожками.
– Ужин через полчаса! – укоризненно сообщил Федя, однако выдал нам корзинку с булочками, поднос с чашками и чайником и махнул рукой куда-то в угол столовой. Мол, что с вами поделаешь.
Мысль о внеочередном перекусе после трудного дня пришла в голову не только нам. Один из столов уже был занят. Рядом с большой пузатой бутылкой грейпфрутового лимонада лежал наполовину распотрошенный пакет с чипсами, а на скамьях вокруг сидели четверо парней. Издали они были похожи на компанию унылых сгорбившихся воронов на жердочках, потому что забрались на сиденье с ногами, обхватили коленки и нахохлились, встопорщив несуществующие перья. То один, то другой протягивал руку к столу, осторожно вытаскивал из пакета одну чипсину, а остальные следили за этим движением настороженными взглядами. Было в них что-то странно-неправильное, и мне почему-то захотелось усесться как можно дальше.
Однако Даша с корзинкой булочек направилась прямиком к ним.
– Отпускает? – сочувственно спросила она, устраиваясь за соседним столом.
Парни синхронно подняли глаза, мазнули взглядами по ней и уставились на меня. Тут я поняла, что один из них – тот самый Кирилл. Который трус.
– О, – сказал он и удивленно улыбнулся. Как будто не ожидал меня увидеть. То ли увидеть здесь. То ли сегодня. То ли вообще. – Здорово, что вас теперь четверо.
– Больше шансов, – кивнула Мия, разливая чай. – Вы-то как?
В ответ Кирилл молча поднял пустой стакан и сделал вид, что выливает из него воду.
– Понятно, – пожала плечами Лия.
– А мне не понятно, – после пережитого путешествия в прошлое меня особенно взбесила эта игра в намеки и умолчания. Вроде я теперь такая же, как они. Но за полноценного собеседника не считаюсь. Очень «приятно», угу. – Мы, кстати, толком не познакомились. Яна.
Самый большой из парней, широкоплечий, со встрепанными вихрами возле ушей, которые превращали его в рисунок Иванушки, иллюстрацию из какой-нибудь сказки, улыбнулся мне во весь рот:
– Я Саша. Но все они меня называют Санечка…
– Это милейшая Фаина начала. Нежно полюбила его, взяла под крыло и опекает с самого начала, – усмехнулся горбоносый «гопник» с гладко выбритым черепом. Выглядел он точь-в-точь как серьезные пацанчики из рабочих районов. Не хватало только штанов с двумя полосками. Так что его манера речи особенно контрастировала с внешним видом. – Я Витя. А вот он – Миша.
Сосредоточенно жующий чипсы худой очкарик кивнул и поднял руку, демонстрируя мне вулканский салют[6].
– Кирилл, – тихо пробормотал трус, продолжающий смотреть на меня во все глаза. – Хочешь чипсов? Со вкусом краба.
– И со вкусом победы, – подхватил Санечка. – Ты такая целая и не потрепанная, что аж завидно.
Пока я думала, стоит обрадоваться тому, что мне завидуют, или возмутиться, рядом снова появился Федя со стопкой тарелок и принялся ловко накрывать на стол. Блестящие вилки и ножи на аккуратно сложенных салфетках, белоснежный фарфор, большая хрустальная ваза с яблоками и сливами… помню, такая же стояла в серванте у моей бабушки, и в ней жили конфеты, «Ласточка» и «Золотая маска», и стоило посмотреть на них, как прошлое подступало совсем близко…
– Эй! – Даша постучала меня по плечу кончиком пальца. Словно птичка клюнула. Тык-тык-тык. – Это называется «проваливаться». Не увлекайся.
– Проваливаться?
– Да. После работы с прошлым начинаешь проваливаться – в воспоминания. А после попытки заглянуть в будущее – улетать. В мечты и планы. Если слишком сильно увлечься, то можно не очнуться.
– Об этом побочном эффекте меня никто не предупреждал, – буркнула я, устраиваясь за столом.
– Лейла, кстати, улетела, – деловито заметил «гопник» Витя, с видом истинного аристократа расправляя на коленях большую шелковую салфетку. – Которая ваш куратор. То есть их. Ты ее не застала.
– Слегка, – пробормотала я, опуская голову и глядя на отражение лампы в блестящей тарелке. Есть мне
